Если взглянуть на карту, нетрудно убедиться, что, прежде чем достигнуть вод Балтики, корабль, вышедший из Кронштадта, должен пересечь вытянувшийся с востока на запад Финский залив. А если учесть, что берега залива осенью 1941 года находились в руках противника, то начинаешь понимать, каким подвигом был один только выход лодки на заданные позиции. Даже во время перехода из Ленинграда в Кронштадт по нашим лодкам стреляла вражеская береговая артиллерия. Переходы в надводном положении были возможны только ночью, под охраной морских охотников и тральщиков. Днем лодки должны были отлеживаться на грунте. После острова Гогланд, лежащего на полпути, корабли сопровождения уходили назад, и вражеские минные заграждения и противолодочные барражи лодки должны были преодолевать в одиночку.

Проходя меридиан 24°, командиры лодок обязаны были дать условный сигнал в базу. Но получилось так, что от первых двух «щук»— Щ-319 и Щ-320, — вышедших в поход 20 сентября, сигналов не посту-пило. Их обеих сочли погибшими. Какова же была радость, когда 6 октября командир Щ-320 радировал о потоплении вражеского транспорта. Через четыре дня после получения этой радиограммы в поход вышла Щ-323. 13 октября в Балтике у острова Хиума она атаковала, хотя и безуспешно, фашистский крейсер «Кельн», а три дня спустя пустила на дно танкер водоизмещением 17 тыс. т. Затем Щ-323 потопила еще один танкер и транспорт и 10 ноября вернулась на базу.

Этот поход был высоко оценен командованием. Щ-323 была награждена орденом Красного Знамени. И не только за то, что уничтожила три транспорта, но и за то, что она, образно говоря, «прорубила окно в Балтику»; показала, что противолодочные заграждения фашистов преодолимы; заставила балтийских подводников тщательно готовиться к летней кампании 1942 года.

После войны стало известно о совещаниях, которые проводились немецким командованием зимой 1941/42 года. Финны, лучше знакомые с действиями балтийских подводников, чем немцы, утверждали, что минные заграждения и противолодочные барражи не удержат советские лодки в Финском заливе, что надо перегородить залив на всем протяжении сетями. Немцы пренебрегли этими советами и ограничились усилением минных заграждений.

15 июня 1942 года в западной части Финского залива взлетел в воздух фашистский транспорт с оружием. Так, Щ-304, которая первой форсировала вражеские противолодочные рубежи, начала летнюю кампанию. Стремясь не дать немцам ни минуты покоя, Военный совет флота разделил лодки на 3 эшелона, и в каждом из них «щуки» составляли больше половины. В летних походах 1942 года Щ-317 потопила пять транспортов, Щ-320 и Щ-406 — по три, Щ-307 и Щ-309— по одному. «Русские подводные лодки вызвали своими действиями на Балтийском море значительное беспокойство немцев», — вспоминал потом фашистский адмирал В. Маршалль. Докладывая Гитлеру о необходимости установки сетей, адмирал Редер говорил 22 декабря 1942 года: «Каждая подводная лодка, прорвавшая блокаду, представляет собой угрозу судоходству на всем Балтийском море».

На этот раз немцы не поскупились: весной 1943 года на линии Нарген-Порккалауддской позиции они поставили двойное сетевое заграждение, усилили минирование и корабельные дозоры. Щ-303, пытавшаяся форсировать эти заграждения, была вынуждена вернуться в базу. При попытке форсирования героически погибли Щ-406 и Щ-408. Подводные лодки Балтийского флота оказались запертыми в восточной части Финского залива.

Советские подводные лодки, удостоенные гвардейского звания и награждения орденом Красного Знамени.

Но осенью 1944 года, как только Финляндия вышла из войны, советские подлодки снова вырвались на просторы Балтики. Из десяти лодок, готовых к выходу в море, было пять «щук». Первая группа, состоявшая из трех «щук», достигла отличных результатов. Боевой счет 1944 года открыла Щ-407, потопившая два транспорта. Щ-310 уничтожила три транспорта, Щ-318 — один. Особенно большие потери фашистам нанесла Щ-307. Действуя в составе третьей группы, она пустила на дно четыре транспорта. Признанием боевых заслуг советских подводников в 1944 году звучат слова фашистского адмирала К. Деница: «Появление русских на Балтике… привело к тому, что… Швеция прекратила поставки железной руды».

Успехи «щук» в 1944 году были закреплены весной 1945 года. Лодки этого типа достигли на Балтике рекордных результатов, пустив на дно за всю войну 51 транспорт, одну подводную лодку и два сторожевика противника.

Боевой опыт всех флотов свидетельствовал о замечательных качествах «щук», об их высокой надежности и живучести, не раз спасавших жизни их экипажам. Так, Щ-304 выдержала рекордное число атак вражеских противолодочных сил. В июньском походе 1942 года ее трижды обстреливала артиллерия, семь раз бомбила авиация, четыре раза — противолодочные корабли. Ее два раза атаковали подводные лодки, она 22 раза пересекала линии мин. Из 664 часов, проведенных на позиции, экипаж героев провел под водой 606.

Черноморская Щ-212 оказалась в не менее критической ситуации. От близкого взрыва мины на ней вышли из строя рули и освещение, накоротко замкнулась одна из групп аккумуляторной батареи. Самопроизвольно сработал двигатель одной из торпед, что нагрело корпус торпедного аппарата до температуры, при которой начала вспучиваться и обгорать краска. И тем не менее экипаж сумел удержать свой корабль на плаву и привести его в базу. Другая черноморская «щука» — Щ-205 — попала на минное поле противника. От близких взрывов вышло из строя освещение, рули, был поврежден прочный корпус, внутрь которого начала поступать вода. Но это не помешало экипажу самому справиться с повреждениями и продолжать боевой поход.

Но, пожалуй, ни одной из уцелевших «щук» не довелось выдержать столько испытаний, сколько их выпало на долю Щ-303. Еще в июле 1942 года, уклоняясь от вражеской атаки после торпедного залпа, она ударилась форштевнем о подводную скалу, потом на нее обрушился каскад глубинных бомб, взрывы которых причинили «щуке» немало повреждений. Несмотря на это, Щ-303 сумела оторваться от противника. Но когда три дня спустя она изготовилась к новой атаке, оказалось: удар настолько искорежил крышки торпедных аппаратов, что они не открывались.

Спустя год Щ-303 получила задание первой прорваться в Балтику. Это был трудный поход. Пытаясь обойти вражеские дозоры, «щука» угодила в противолодочную сеть. Едва освободившись, она снова запуталась в сети. Израсходовав почти весь запас электроэнергии, лодка сумела освободиться еще раз, но лишь затем, чтобы снова попасть в сеть. Попеременно принимая и откачивая воду из кормовой дифферентной цистерны и давая задний ход, командир буквально вырвал лодку из сети в третий раз. Обессиленная, с разряженными аккумуляторами и почти полностью исчерпанным запасом сжатого воздуха, «щука» легла на грунт. Уйти было невозможно, команда задыхалась, а враг сбрасывал серии глубинных бомб, от взрывов которых лопались баки аккумуляторов и через входные люки просачивалась вода.

Четверо суток пролежав на грунте, Щ-303 всплыла, чтобы зарядить аккумуляторы. Но всего через полчаса ей снова пришлось уйти под воду от противолодочных кораблей. Лишь уведя лодку на минное поле, командир за десять ночей сумел зарядить аккумуляторы и вернуться в базу.

Берлинское радио рано похоронило Щ-303, объявив об ее гибели. Гвардейская «щука» осталась в строю, до конца войны совершила немало боевых походов. И когда вышел срок ее службы, балтийские подводники установили рубку гвардейской Щ-303 на территории одной из баз как вечный памятник «самым удачным и самым удачливым» лодкам Великой Отечественной войны.

Грандиозная битва за Берлин была в самом разгаре, когда советское командование отменило боевые вылеты штурмовиков: снаряды и бомбы этих самолетов могли поразить свои собственные наземные войска, ведущие ближние бои на улицах огромного города. Но, несмотря на запрет, командиры наземных частей продолжали обращаться в соединения штурмовой авиации за помощью.