Утром за завтраком Гошка и Никита прислушивались ко всем разговорам русских туристов, однако ничего, что могло бы их заинтересовать, не услышали.

– Вы что, не выспались? – спросила Гошкина мама.

– Да нет, нормально спали, – ответил Гошка.

Никита промолчал.

– Значит, так, сейчас идем на пляж, а потом предлагаю прокатиться по набережной, – сказала Ольга Александровна. – Господи, что за чучело! – неожиданно воскликнула она, глазами указывая сестре на двух женщин, подошедших к соседнему столику. Одна действительно была одета более чем странно для утра в курортном городе: черная с красным кружевная юбка до щиколотки и черная, расшитая крупным стеклярусом блузка.

– Да, – покачала головой Юлия Александровна, – бывает!

– А ведь она чувствует себя бесконечно элегантной! Счастливая! – заметила Ольга Александровна.

– Да ладно вам, – проворчал Никита, – подумаешь, большое дело! – ему не нравилось, когда мама злословила о людях.

– Безвкусица, Никита, бывает просто чудовищной! И больше всех от нее страдает она же сама, – поддержала сестру Юлия Александровна. – Меня удивляет, неужели эта женщина не видит, как одеты все остальные? Шорты, джинсы, сарафаны… а эта – в кружевах и блестках!

– Ну и пусть, если ей так нравится, – пожал плечами Гошка.

– Чисто мужская психология, – усмехнулась Ольга Александровна. – Ладно, пошли отсюда. Как я и предполагала, завтракать практически здесь нечем. Этот омлет несъедобен, сосиски просто омерзительные!

Спорить никто не стал. Сосиски и впрямь были невкусные и омлет тоже, зато булочки просто прелесть и еще горячий шоколад!

Когда они вышли из гостиницы, Гошкина мама воскликнула:

– Смотри, Гоша, вот тут прокат серфингов!

– Где, мама, где? – завопил Гошка.

– Да вот, прямо перед тобой, только сейчас закрыто.

– Мамочка, а когда откроется?

– Когда, не знаю. Вроде бы уже должны открыться…

– Мамочка, подождем! – взмолился Гошка.

Но мама не согласилась.

– Зачем ждать? С пляжа увидим и тогда прибежим, что за проблема!

Пришлось Гошке согласиться. Сегодня море оказалось немного прохладнее, но зато оно слегка волновалось и блаженства было еще больше, они плавали, прыгали в волны, и даже мамы визжали от восторга. Но прокатный пункт так и не открылся.

– Может, он вообще не работает? – с дрожью в голосе предположил Гошка.

– Не расстраивайся, я обязательно спрошу у портье, – успокоила его Юлия Александровна. – И если этот пункт не работает, мы найдем другой. Не сегодня, так завтра, я тебе обещаю.

– Все, дорогие мои, надо уходить с пляжа, иначе мы перегреемся, – заявила, взглянув на часы, Ольга Александровна. – А после обеда, часов в пять или даже пораньше, опять придем.

– А сейчас куда? – спросил Никита.

– Приведем себя в порядок и поедем вот на этом поезде!

По набережной ходил маленький поезд, состоящий из открытых вагончиков, такие мальчики видели в Москве, на бывшей ВДНХ, ныне ВВЦ. Проехаться в таком вагончике по набережной – это здорово!

Через полчаса, приняв душ и переодевшись, они уже стояли на остановке в ожидании поезда. Остановка находилась рядом с прокатным пунктом, который был по-прежнему закрыт.

– Мам, а ты не спросила насчет серфинга?

– Спросила, а как же. Портье сказал, что завтра пункт обязательно откроется, а сегодня уже вряд ли.

– Почему?

– Я не очень поняла… кажется, хозяина вызвали зачем-то в полицию. Но это не важно, главное, что завтра твоя мечта исполнится.

Никита бросил на Гошку встревоженный взгляд. Хозяина вызвали в полицию? Вероятно, в связи с ночным происшествием? В ответ Гошка кивнул, мол, я все понял. Хотя, с другой стороны, мало ли зачем его вызвали в полицию?

Но вот подошел поезд, свободных мест было много, они уселись и покатили вдоль набережной. С моря дул ветерок, ласковое осеннее солнце заливало усаженную пальмами набережную, разноязыкий говор создавал ощущение праздника.

– Кстати, вы знаете, то место, где мы живем, называется Кан Пастилья, – сообщила Ольга Александровна, – а то, куда мы едем, Аренал!

– Кан Пастилья! – повторил Гошка, словно пробуя на вкус незнакомое название. – Красиво! Ой, мам, посмотри! – завопил он при виде нескольких прозрачных парусов, прыгающих по волнам.

Мама понимающе улыбнулась.

– Гошенька, потерпи до завтра.

– Мама, я терплю, просто это…

– Да, я понимаю, это восхитительно, и ощущения, наверное, волшебные, вот так нестись по волнам…

– Да, конечно, только если умеешь, – не без яда заметила Ольга Александровна. – Но пока научишься…

– Гошка быстро научится, он вообще спортивный… – вступилась за сына Юлия Александровна.

Через несколько минут они вылезли на набережной Аренала. Здесь все было почти так же, как в Кан Пастилье, только намного новее и шикарнее. И море не такое спокойное.

– Интересно, зачем мы таскаем с собой фотоаппараты? Давайте сниматься! – потребовал Никита.

И они стали сниматься на фоне моря, под пальмами то вместе, то порознь. Потом мамы начали заглядывать во все магазины, и мальчикам скоро стало скучно.

– Мам, а давайте мы вас где-нибудь подождем, – предложил Гошка.

Сестры переглянулись. Желание походить по магазинам на свободе было велико. Но куда же девать мальчиков?

– Хорошо, – решилась Юлия Александровна, – вы идите вперед и займите столик в каком-нибудь уличном кафе, так, чтобы мы вас не проворонили. Закажите себе сок или мороженое, а потом мы придем и будем все вместе пить сангрию!

– Сангрию? Это что такое? – полюбопытствовала Ольга Александровна.

– Увидите! – загадочно улыбнулась Юлия Александровна. – Кстати, мальчики, выбирайте кафе, где рекламируют сангрию. Ну все, пока, встретимся через час!

И мамы устремились в ближайший магазин. Собственно, кроме кафе, пивных и магазинов тут ничего и не было.

– Давай пойдем вдоль моря, на фиг нам эти магазины! – предложил Гошка.

– Давай. Слушай, Гош…

– Я знаю, что ты хочешь сказать… Насчет полиции, да?

– Да.

– Я всю дорогу про это думал… Есть два варианта. Либо портье сказал что-то маме насчет ночного происшествия, но она не захотела нам ничего говорить, либо он тоже ничего не знает, а значит, ничего особенного не произошло.

– Ну и как узнать, с каким вариантом мы имеем дело?

– Думаю, со вторым.

– Почему?

– Я все-таки свою маму знаю. Если бы он ей что-то такое сказал, ну, насчет убийства или еще чего, она бы не была такая веселая и довольная, она бы огорчилась…

– Нет, Гошка, есть еще и третий вариант!

– Какой?

– А такой, что не станет портье рассказывать постояльцам всякие ужасы! Зачем нервировать людей на отдыхе, отпугивать их?

– Да, ты прав… Я об этом не подумал. Но, с другой стороны, если бы что-то случилось, он не стал бы вообще упоминать про полицию. Как говорят, от греха подальше. А раз упомянул, значит, ничего и не случилось. А в полицию могут вызвать из-за чего угодно!

– Ты правда так считаешь?

– Не считал бы, не говорил. Купаться охота! – мечтательно произнес Гошка, глядя на пляж. – Чего тут еще делать? Маманьки в магазинах тусуются, им это в кайф, а нам пропадать?

– Слушай, а что такое сангрия?

– Понятия не имею! Наверное, еда какая-то испанская. Хотя мама сказала, что мы будем пить сангрию. Значит, это напиток. Потерпи, узнаем.

– Гош, а давай все-таки искупаемся, а?

– Да хорошо бы… Плавок, правда, нет…

– Это точно, вот на мне трусы белые…

– И на мне тоже, – засмеялся Гошка. – Значит, отпадает! В таком случае, пошли купим мороженое. Будем есть медленно-медленно, а там уж и маманьки пришлепают… Только пойдем быстренько, чтобы подальше уйти.

– Гошка, гляди! Извозчик!

Мимо них резво бежала красивая вороная лошадь, запряженная в белую пролетку на красных колесах. В пролетке сидели две немолодые дамы, а правил лошадью живописного вида старик.