Мы пошли по лабиринтам коридоров и извилистым лестницам в библиотеку, которую ещё предстояло отремонтировать. Оказавшись внутри, Каллаган громко свистнул при виде разрушения, ремонт чего стоял следующим в списке. Мы прошли дальше до комнаты жертвоприношений, откуда спустились вниз к призракам. Но они больше не нужны и заслужили вечный покой за свою жертву. Я остановилась и посмотрела на Ристана, который кивнул.

— Пора спать, леди, — объявила я, шевеля пальцами и пламенем сжигая руны, написанные на стенах, чтобы освободить призраков. Обычно, для этого они должны завершить свои незаконченные дела. — Все готовы убраться или кому-то надо что-то доделать? Если так, я помогу.

— Мы лишь хотим, наконец, отдохнуть, — мягко сказала одна из девушек. Я кивнула и закрыла глаза, шепча заклинание, и освобождающая их из гробницы.

— Вы свободны, — проговорила я, чувствуя на себе взгляды паладина и остальных. На мгновение яркий свет всех ослепил, и мне пришлось тереть глаза, чтобы избавиться от чёрных пятен. После чего я сосредоточилась и увидела отсутствие призраков.

Каллаган вздохнул и направился к стеклянному гробу, в котором находилась одна из дочерей Гекаты. Прикоснувшись к стеклу, он улыбнулся, словно узнала её.

— Ты знала, что не все ведьмы, которых мы поместились в стазис, были злыми? — Он печально покачал головой. — Либо всё, либо ничего. Если бы мы пожалели тех, кто не был злым, они бы сделали всё, что в их силах, чтобы освободить своих сестёр. Эту зовут Ханна, и единственным её преступлением была поддержка сестёр. Ты планируешь её вернуть остальным ведьмам, тогда она может стать злобной.

Я посмотрела на Каллагана и подумала, меняет ли это всё? Нет. Они её сёстры, и я не собиралась отдать спящую красавицу незнакомцам. Ну и что, что она не злая? Нам проще будет охотиться, имея внутри своего человека. Я улыбнулась паладину.

— Давай её разбудим.

Каллаган осмотрелся и заметил, что в комнате выгравированы обереги. Он подошёл к одной из стен, положил руки на холодный камень и осветил голубым пламенем комнату. Лей-линия загудела от неизвестной силы, и землистый запах обрушился на мои обострённые чувства.

— Кто бы ни разместил эти чары, не хотел, чтобы кто-то спускался вниз, — проворчал Каллаган. Приступая к работе, он снял рубашку, и мышцы груди перекатывались при каждом движении. На его торсе были вытатуированные руны, и каждая шевелилась от заклинания, над которым он работал. — Мне понадобится время, но… — он замолчал, о чём-то задумавшись. — Нет, оно многослойно. Я могу его разобрать, — пробормотал он, продолжая двигать руками.

Я не могла их убрать или разобрать их структуру, потому что чары не похожи ни на что, виденное мной ранее. Я лишь чувствовала наверняка, что эти заклинания в десять раз мощнее тех, которые обычно ставили старейшины Гильдии. А эти способны обрушить потолок на тех, кто попытается их убрать. Я ещё заметила несколько ловушек, которых не видела прежде. Нам повезло, что наши чары не включили сигнализацию.

— Готово, — объявил Каллаган, и голубое пламя взметнулось выше. — Она не обрадуется пробуждению, так что придётся её держать, иначе она, вероятно, телепортируется.

— Мы принесли кое-что, чтобы такое предотвратить, — перебил его Зарук и наколдовал золотой браслет вокруг запястья ведьмы. После чего посмотрел на меня и на Каллагана. — Этот подарок давным-давно Дану дала Фейри, чтобы защитить их, если Геката когда-нибудь вмешается. Браслет не причинит ведьме вреда, но сдержит магию, скорее всего, разозлив, — сказал он, отступив и предоставляя нам место для работы.

Каллаган прошептал слова на другом языке, и пламя поднялась ещё выше по стенам, заставляя всю комнату сотрясаться от слов, достигших крещендо. Моё тело гудело от необузданной силы, будто заклинание тянулось к нему и пыталось использовать энергию. Каллаган поднял на меня синие глаза и улыбнулся, почувствовав огромный прилив моей силы. Мне не очень понравилось, что он теперь о ней знал. Я подошла ближе, взяла Каллагана за руку и вложила ещё чуть больше энергии. Его глаза засветились, и что-то тёмное двигалась в их глубинах.

— Ты хранишь секреты. — Я задумалась, стоит ли мне настоять на том, чтобы увидеть их?

— Конечно, у нас у всех есть секреты. Но сегодня мы ими делиться не станем, девочка, сосредоточься, мне нужна твоя энергия.

— Ты меня раздражаешь, выплюнула я и услышала за спиной смех Ристана.

— Ты всегда так груба? — грубо спросил Каллаган.

— Нет, иногда ещё веду себя саркастично, но для этого нужно хорошее настроение.

— Ты точно помолвлена? — он хитро улыбнулся, хотя по его широкой груди стекал пот.

— О, да. А ты можешь её разбудить или нет?

— Она проснулась. — Он вытащил платок из кармана и ветер пот с шеи. Я прищурилась и посмотрела на ведьму, которая осторожно наблюдала за мной.

— Доброе утро, красавица. Добро пожаловать в XXI век. Сейчас ты в безопасности. А мне нужна твоя помощь, — тихо сказала я, смотря в её красивые глаза, и улыбнулась. — Принести тебе кофе, да?

Ристан стоял передо мной, и мы молча наблюдали, как Ведьма исследовала комнату и её содержимое. Она так и не заговорила с нами, но очень заинтересовалась обстановкой — брала одну вещь, но тут же отвлекалась на что-то другое. Каллаган стоял у двери, на случай, если понадобится, и Ханна с опаской поглядывал на него.

— Ты искупала её? — спросил Ристан, покосившись на меня.

— Она очень долго спала. Для большинства женщин, ванна — всегда отличная идея для улучшения настроения. Она мне не враг, — протянула я, зная, что ведьма нас слышит.

Мы с Дариндой искупали её в ванне. Так как многое изменилось с тех пор как её и сестёр поместили в стазис, если бы я магией помыла её, она бы вышла из себя. Ханна аккуратно двигалась в огромной ванне, но больше всего её шокировала не это. Мне пришлось сдерживать улыбку, когда она начала искать под ванной огонь или уголь, который бы нагревал воду. Вместо того чтобы таскать вёдра с горячей водой, как было принято тогда, я опустила пальцы в воду и нагрела её до комфортной температуры. Пузырьки изменили цвет, придавая воде насыщенный и пьянящий аромат лаванды.

После ванны я наколдовала на Ханне нижнее бельё и одежду — юбку цвета плюща, которая доходила до лодыжек, и мягкий белый шёлковый топ на широких бретельках с кружевной каймой. Ханна прикрывала грудь, вероятно, из-за того, что казалась себе голой, но на дворе XXI век, и ей нужно вписываться. Даринда уложила ей волосы, закрепив их заколками цвета полуночи, чтобы убрать длинные тёмные локоны от лица.

Я рискнула, приведя Ханну в Царство. Здесь полно сильнейших лей-линий, могущественнее, чем где-то ещё. Прикосновение к линии для неё детская забава, но я готова поспорить, что она дезориентирована и немного смущена своим внезапным пробуждением. Пока не узнает, зачем она здесь, карты раскрывать не станет, как и я, пока не узнаю всё, что нужно.

— Я так и не могу взять в толк, зачем ты привела её сюда, — проговорил Ристан, нахмурившись, и посмотрел на ведьму, как на неизвестный фактор, как это сделал бы Райдер. — Опасно показывать любой аспект нашего мира, учитывая, что её сёстры повинны в проблеме с порталами, — закончил он тихо, не упрекая, но и не одобряя моё решение.

— Они открыли их, но она может сказать, как их закрыть, — предположила я.

— Тебе больно, — заметил Ристан, и я вздрогнула от его проницательной способности читать меня как книгу.

— Царству тоже больно. Мы единое целое, — проворчала я. — Это недостаток связи. Мы чувствуем, что происходит вокруг. Представь, что Дану чувствует, пока Царство соединяется с Террой? — я повернулась к нему, не обращая внимания на ведьму, которая внимательно слушала наш разговор.

— Я не могу сказать, что она чувствует, но ты можешь отказаться от этого, Цветочек. Скажи, как помочь. Тебе нужно отдохнуть. — На обеспокоенное выражение его лица я слабо улыбнулась.