Позади с шипением закрылась дверь транспортной капсулы. Она прошла по рельсу до входа в безвоздушный тоннель. Двигаются такие капсулы со скоростью в шесть тысяч километров в час, на магнитной подушке, так что при желании добраться из одной части Земли в другую можно за несколько часов. Другое дело — хватит ли у тебя на это кредитов.

По крайней мере, мне от дома — жилого мега комплекса — до работы, расположенной в другой части супергорода, ехать десять минут, учитывая остановки.

Я спустился по лестнице. Над головой послышался шум скоростной трассы, с нее периодически съезжают машины, направляясь к огромному зданию, к которому лежит и мой путь.

Мимо проплыл огромный игровой комплекс-бар. Здесь тебе и выпить можно, и стриптиз посмотреть, и есть игровой зал, как с азартными играми, так и со старым бильярдом. Сейчас день, так что он пока закрыт.

Жилой мега комплекс придвинулся, навис: огромный, могучий, достающий до свинцовых облаков, что закрывают свет солнца, опуская на город тень, превращая окружающее пространство в нарисованную простым карандашом картину. Лишь неоновые вывески разных заведений, клубов, тату салонов, небольших клиник по вживлению имплантов и мелких магазинчиков, разбавляют эту серую картину красками.

Дверь с шипением открылась, впустив в просторный зал. Впереди видна лестница, ведущая на следующий этаж, справа расположились десятки лифтов. В этом жилом мега комплексе тысяча этажей и на каждом по сотне квартир. По сути, небольшой город, расположенный в одном здании. Самое интересное, что подъезд к нему есть не только на первом этаже. Съезд с более высоких транспортных трасс есть и к пятидесятому и к сотому этажам. На пятисотом этаже расположились также: крупная торговая сеть, вторая автостоянка, больничный комплекс. Все то же самое, но более престижное и дорогое есть на семьсот пятидесятом этаже. Вообще, чем выше этаж, тем дороже квартиры. Там, на высоких этажах, есть свои элитные клубы со всевозможным сервисом, что на несколько порядков выше того, что есть здесь — на первых этажах и вокруг комплекса.

Я живу на трехсотом этаже — не самый нищий, но и до богачей далеко. Вообще как-то подумывал о собственном транспорте, но как посчитал, во сколько встанет аренда стоянки, расходы на электричество для зарядки двигателя и обслуживание в случае поломки — сразу отказался. Платить треть зарплаты в месяц за машину, на которой максимум буду ездить с работы и на работу — оно того не стоит. Лучше уж воспользоваться капсулой — быстрее и дешевле.

На руке пиликнуло. Я глянул на узкий ремешок на руке. Над ним появилось голографическое изображение экрана голубого цвета, в центре которого мигает иконка письма.

— Открыть, — приказал я.

Можно было бы просто ткнуть пальцем, но этой функцией пользуюсь, когда перепью и не могу заплетающимся языком связать слова. Иконка исчезла, а вместо нее на экране высветились цифры.

На ваш счет поступило 300 кредитов ежедневного пособия по безработице.

— Выключить.

Экран исчез, я направился к лифтам. Все так. Сегодня первый день, когда числюсь официально безработным. Еще два дня назад работал на мусорном заводе на сортировке, но меня заменили автономным роботизированным комплексом. Вчера был последний рабочий день. И вот теперь я безработный, как и почти тридцать процентов населения супергорода Азия-1, что начинается от Каспийского моря и заканчивается у пустыни Гоби. Проживают в супергороде порядка двух миллиардов человек.

Вообще, все больше и больше людей становятся безработными, но благодаря пособиям они как-то могут свести концы с концами. Если так подумать, то это пособие, в триста кредитов, не так уж и мало, учитывая, что за восьмичасовой рабочий день я получал пятьсот кредитов. А если вычесть пятьдесят кредитов на поездку туда и обратно, то выходит, что мой доход упал на треть, но теперь не нужно никуда спешить. Порою закрадываться мысль, что корпорациям легче платить неквалифицированным рабочим пособие по безработице, чем держать на предприятиях. Ибо тот же роботизированный комплекс заменил собой сразу десяток сортировщиков, не говоря о том, что работает без перерывов день и ночь, не устает и не бастует, требуя повысить зарплату или улучшить условия труда.

Пока лифт поднимался трехсотый этаж, я все вспоминал слова Алекса. Даже попытался позвонить ему, но вместо него милым женским голоском ответил автоматизированный умный комплекс управления квартирой, что Алекс сейчас работает и не может ответить. Хороша работа у некоторых корпоратов — могут работать даже на дому.

Мелькнула мысль, а не съездить ли к Алексу на восемьсот девяностый этаж, но быстро отбросил ее. Скорее всего, охрана даже не выпустит из лифта. Кто поверит, что у одетого в дешевую куртку и штаны парня есть на этом этаже друг?

Двери лифта открылись, выпустив в длинный коридор. Справа и слева медленно поплыли дверцы квартир. Остановившись перед одной с номером тридцать тысяч девятнадцать, коснулся небольшой пластины. Голубого цвета луч просканировал меня, раздался легкий звон, и дверь ушла в сторону. Взгляду предстало небольшое помещение.

Квартирка у меня тесноватая — главная комната всего на девять квадратных метров, слева вход в ванную комнату, где прижались друг другу, словно мокрые щенки душ, туалет и умывальник, справа проход в маленькую кухню, добрую часть которой занимает холодильник. Комната пустовата, главным предметом мебели в ней является широкий диван, который может трансформироваться в кровать. На стене напротив него появилось изображение небольшой студии, за столиком сидит миловидная дикторша с ядовито-зелеными волосами и пронзительно-синими глазами.

— Сегодня произошла очередная стычка с бандами двух жилых комплексов Алтай-8 и Алтай-9, — стала быстро тараторить телеведущая новостей.

На экране появилось изображение с дронов. На нижних этажах жилых комплексов видны вспышки, трассеры прочерчивают тьму. Эти два жилых комплекса расположились в ста метрах друг от друга и постоянные перестрелки между ними стали чуть ли не ежедневным бытовым происшествием. Смотришь на это не как на бандитские разборки, а словно на какое-то реалити шоу. Вон полетела ракета, выпущенная из гранатомета. Вспышка, черный дым и осколки стекла, падающие на землю.

Я шагнул в комнату, под потолком зажглись неоновые лампы, осветив комнату белым холодным светом. Еще один признак бедности квартиры — ее расположение в глуби комплекса. Те квартиры, что расположены по краям — больше и имеют широкие обзорные окна. У меня же лишь большая каменная коробка.

У дальней стенки, напротив двери, стоит вирткапсула: небольшая, пошарпанная, в самой дешевой комплектации. В ней нет продвинутого помощника, нет системы отслеживания состояния и многих других наворотов. Вообще, долгое пребывание в вирткапсуле сильно нагружает мозги и после восьми — десяти часов голова просто раскалывается. Помощник, как можно догадаться из названия, помогает мозгу обрабатывать поток информации и тем самым снижает нагрузку. Так что человек может находиться в такой капсуле по пятнадцать часов. Медицинский же комплекс поставляет через кровь питательные вещества, а также следит за состоянием. Только эти два наворота позволяют находиться в вирткапсуле двадцать четыре часа, затем перерыв на короткий четырехчасовой сон и полноценный прием пищи, и можно опять двадцать четыре часа пребывать в ней. А ведь это далеко не все фишки дорогих капсул, но мне о таких — только мечтать.

На экране вновь появилась изображение студии.

— Полиция уже прибыла на место и наводит порядок, — продолжила дикторша.

Я приглушил звук, подошел к стенке рядом с диваном, часть ее сдвинулась вглубь и ушла в сторону, открыв небольшое углубление с вешалками и полкой для ботинок.

— Обед, — раздевшись скомандовал я.

Авто система тут же зажужжала. Сейчас из холодильника в небольшую печь перемещается пища быстрого приготовления. Так что уже через пару минут можно будет наслаждаться макаронами с небольшой котлетой из клонированного мяса.