Джон медленно кивнул, понимая, что задерживает дыхание. Ему снились сны, эротические сны, но это было не то же самое, что сделать это на самом деле. Или получить информацию из первых рук.

Но, к сожалению, Блэйлок, казалось, решил отмолчаться.

— Господи, Блэйлок… каково это? Пожалуйста. Я всю свою жизнь ждал того, что получил ты. Мне некого больше спросить… В смысле, ну не идти же мне к отцу с этим дерьмом? Давай, выкладывай. Что чувствуешь, когда кончаешь?

Блэй уставился на этикетку своего пива.

— Мощь. Вот что чувствуешь. Это словно… нарастает мощная волна, а потом… ты взрываешься и плывешь.

Глаза Куина закрылись.

— Черт, я хочу этого. Я хочу быть мужчиной.

Боже, именно этого жаждал и Джон.

Блэй глотнул свою Корону и вытер рот.

— Конечно, теперь… теперь я хочу сделать это с кем-то другим.

На лице Куина появилась одна из его полуулыбочек.

— Как насчет Джейсим?

— Не. Не в моем вкусе. И все. Разговор окончен.

Джон посмотрел на часы и сдвинулся на край кровати. Быстро начиркав что-то в блокноте, он развернул его. Оба, и Куин, и Блэй, кивнули.

— Хорошо, — сказа Блэй.

— Ты готов зависнуть завтра ночью? — Спросил Куин.

Джон кивнул и поднялся на ноги только для того, чтобы оступиться и упасть на матрас.

Куин рассмеялся.

— Посмотри на себя, салага. Ты нажрался.

Джон лишь пожал плечами и сосредоточился на том, чтобы доставить себя к двери. Когда он открыл ее, Блэй сказал:

— Эй, Джей?

Джон оглянулся и поднял бровь.

— Где мы можем выучить эту твою штуку — язык жестов?

Куин кивнул и открыл новую бутылку.

— Да, где?

Джон моргнул. Потом написал в блокноте: «В интернете. Забей в поисковик «Амслен»».

— Окей. Ты ведь можешь нам помочь, так ведь?

Джон кивнул.

Потом они вдвоем снова обратились к телику и зарядили новую игру. Закрыв дверь, Джон услышал, как они смеются, и улыбнулся. А потом почувствовал укол стыда.

«Тор и Велси мертвы», — подумал он. Он не должен… чему-то радоваться. Настоящего мужчину ничто не отвлекает от его цели, от его врагов… и уж точно не компания друзей.

Покачиваясь, Джон пошел по коридору, вытянув одну руку в сторону для равновесия.

Но проблема была в том… что здорово было ощущать себя просто одним из парней. Он всегда мечтал о друзьях. Не о большой компании или о чем-то подобном. Но о нескольких верных, сильных друзьях.

О таких, на которых можно полагаться до самой смерти. Как на братьев.

Марисса не понимала, как Бутч смог пережить то, что произошло с его телом. Это казалось невозможным. Но, очевидно, именно через это и проходили мужчины, особенно Воины. А так как он происходил из рода Рофа, в нем точно текла эта мощная кровь.

Несколько часов спустя, когда все было кончено, Бутч лежал на столе в остывшей комнате, едва дыша. Его кожа была словно восковая, ее покрывал пот, будто он пробежал дюжину марафонов разом. Его ноги свисали с дальнего конца каталки. Его плечи стали примерно в два раза шире, а боксеры растянулись на бедрах.

Впрочем, его лицо ее успокаивало. Оно оставалось таким же, каким было прежде — пропорционально новому телу — но таким же. А когда его глаза открылись, она увидела хорошо знакомый лесной орех, в центре которого светился огонек, который принадлежал лишь ему одному.

Он был слишком слаб, чтобы говорить, но она видела, как дрожит его тело, так что принесла одеяло и накрыла его им. Когда мягкий вес опустился на него, он вздрогнул, словно кожа была излишне чувствительной, но потом одними губами сказал ей: «Я люблю тебя» и провалился в сон.

Внезапно она поняла, что устала так, как не уставала никогда в жизни.

Вишес закончил вычищать кровь с пола насадкой пульверизатора и сказал:

— Давай поедим.

— Я не хочу оставлять его.

— Я знаю. Я попросил Фритца принести нам чего-нибудь сюда, и он оставил еду снаружи.

Марисса проследовала за Братом в комнату со снаряжением, и оба уселись на широкие скамьи, вмонтированные в стены. Они подкреплялись пикниковыми закусками Фритца, окруженные полками с нунчаками, учебными кинжалами, мечами и пистолетами. Но сэндвичи были хороши, как и яблочный сок, как и овсяное печенье.

Через какое-то время Вишес прикурил самокрутку и откинулся назад.

— С ним все будет в порядке, ты знаешь.

— Я вижу, чего ему это стоило.

— Мое было точно таким же.

Она остановилась, так и не донеся второй сэндвич с ветчиной до рта.

— Правда?

— На самом деле, даже хуже. Я был меньше его, когда это случилось.

— Но ведь внутри он все тот же, так ведь?

— Ага, он по-прежнему твой парень.

Доев сэндвич, она подняла обе ноги на скамью, прислонившись спиной к стене.

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что подлатал меня. — Она протянула запястье.

Он отвел в сторону свой бриллиантовый взгляд.

— Без проблем.

В повисшей тишине ее веки начали медленно опускаться, и ей пришлось встряхнуться, чтобы не уснуть.

— Не, расслабься, — прошептал Вишес. — Я прослежу за ним, а как только он придет в себя, я дам тебе знать. Давай… ложись.

Она растянулась на скамье, потом свернулась на боку. Она и не думала, что заснет, но все равно закрыла глаза.

— Подними голову, — сказал Вишес. Она послушалась, и он подложил под нее в качестве подушки свернутое полотенце. — Шее будет легче.

— Ты очень добр.

— Издеваешься? Коп надерет мне задницу, если узнает, что я не устроил тебя поудобнее.

Она могла поклясться, что Вишес провел рукой по ее волосам, но потом решила, что ей просто показалось.

— А как насчет тебя? — Мягко спросила она, когда он уселся на другую скамейку. Боже, он, должно быть, устал не меньше ее.

Он улыбнулся рассеянной улыбкой.

— Не волнуйся обо мне, женщина. Просто спи.

Как ни удивительно, так она и сделала.

Ви видел, как Марисса в изнеможении вырубилась. Потом он поднял голову и заглянул в кабинет физиотерапии. Со своего места ему были видны носки значительно выросших ног копа. Черт… теперь Бутч действительно стал одним из них. Введенный в узкий круг, снабженный клыками, он будет около шести футов шести-семи дюймов ростом. Определенно, в этом мальчике текла кровь Рофа, и Ви стало интересно, узнают ли они когда-нибудь, как такое могло случиться?

Дверь комнаты со снаряжением распахнулась, и внутрь вошел Зед, следом за ним — Фьюри.

— Что случилось? — Спросили они хором.

— Шш. — Кивком Ви указал на Мариссу. Потом тихим голосом сказал. — Сами посмотрите. Он там.

Оба подошли к двери.

— Срань Господня, — выдохнул Фьюри.

— Какой большой, — пробормотал Зед. Потом принюхался к воздуху. — Комната пропахла связью Рофа или мне кажется?

Ви поднялся на ноги.

— Пошли в спортзал. Не хочу кого-то из них разбудить.

Когда все трое ступили на синие маты, Ви захлопнул дверь.

— Так где Роф? — Спросил Фьюри, когда они сели. — Я думал, что он присутствовал при всем.

— Он занят.

Несомненно.

Зед уставился на дверь.

— Этот коп огромный, Ви. Этот коп действительно очень большой.

— Я знаю. — Ви растянулся на спине и сделал затяжку. Выдыхая, он отказался посмотреть на Братьев.

— Ви, он, правда, большой.

— Даже не начинай. Еще слишком рано, чтобы судить, каким он будет.

Зед потер бритую голову.

— Я просто говорю, что он…

— Я знаю.

— И в нем течет кровь Рофа.

— Я знаю. Но, послушай, еще слишком рано. Кроме того, его мать не Избранная.

В желтых глазах Зеда расцвело раздражение.

— Охренительно тупое правило, если вам интересно мое мнение.

Бутч проснулся на каталке в процессе глубокого вдоха через нос. Он… что-то учуял. Что-то, что ему очень понравилось. Что-то, что заставило закипеть его силу. «Моя», — раздался голос в его голове.

Он попытался отделаться от слова, но оно становилось лишь громче. С каждым вдохом одно слово повторялось в его голове, пока не стало неконтролируемым как сердечный ритм. Источником его жизни. Очагом его души.