Пока мы шли, я сдерживала сильное желание подпрыгнуть от волнения. Сейчас я стану учиться, помогая другим. Мы зашли в двойные двери, за которыми была длинная-длинная комната, с множеством кроватей. Больных здесь было немного, человек десять. Все лежали и тихо, мирно болели. Аларик отправился к мужчине, лежащему ближе всех и издающим глухие стоны. Я же подошла к мальчику, настолько бледному, что виднелись жилки вен, расчертившие лицо. Перевела зрение на магическое и всмотрелась в ауру больного, не замечая, что Аларик оторвался от своего больного и внимательным, цепким взглядом всматривался в меня.

МАЧЕТЕ — НЕЖНОСТЬ.

Я же всматривалась в мальчишку, не веря своим глазам. Мальчика словно высосали, оставив крохи жизненной ауры. Для того, чтобы просто не умереть, ему требовалась прорва энергии. Глубоко вдохнув, я принялась гнать в него энергию, свой резерв, опасаясь пока пользоваться нейтральной.

Наполнив мальчишку значительным запасом, стала восстанавливать помертвевшие линии ауры. Мой инструмент художника, кисть, появлялась, стоит только подумать о работе, что меня несказанно радовало, ведь поначалу концентрироваться было тяжело.

Выпав из реальности, я не видела, как Наставник долечил своего больного, как в его глаза из острых и опасных, вернулось тепло. Не видела я, как Колр, уловил такой взгляд Наставника.

Долечив мальчика, вернее подарив ему шанс жить дальше, я вынырнула, промаргивая глаза. Работая, я мало моргала глазами, и глаза начинало сушить. Пальцы сжимали воздух, там, где была кисть. Я встряхнула пальцами, сбрасывая напряжение. Теперь мне понятно, почему художники встряхивали пальцами. Тут и до судороги недалеко, если переработать.

Проморгалась и повернулась к остальным, сначала проверив мальчика. Тот лежал и спал глубоким сном выздоравливающего. Поправила одеяло и только тогда обернулась. Колр стоял рядом и улыбался, безмолвно хваля и подбадривая. Охранник стоял возле Аларика, который смотрел чуть удивленно на меня.

— Что такое? — Спросила, интересно же, что он на меня так смотрит. — У меня рога выросли? — Пошутила, но по округлившимся глазам, поняла, что неудачно. — Это шутка. — Только после этих слов они отмерли и улыбнулись уголками губ.

— Ты молодец, Дара. — Похвалил Аларик, направляясь ко мне. — Как ты себя чувствуешь? Слабость? Тошнота?

— Да нет. — Я пожала плечами, прислушиваясь к себе. — Все в порядке, даже есть не хочется. Колр рассказал мне о магическом истощении. Никаких симптомов я у себя не наблюдаю.

— Это еще раз говорит о том, что у тебя очень сильный потенциал. — В голосе мужчины слышалось неподдельное восхищение моей силой. — А сейчас я осмотрю новоприбывшую девушку, а ты пробегись по остальным больным. Они лежат не первый день и на стадии выздоровления, так что это нетрудно.

— Хорошо, Наставник. — Подчинилась я, про себя немного радуясь и от этого чувствуя вину. Радовалась, что не буду осматривать девушку, потерявшую малыша. Для меня всегда тяжело было смотреть на таких мамочек, потерявших часть себя. Как в их глазах умирает надежда, гася блеск глаз, оставляя выжженный пепел восторга. И мне остается смотреть, как они сгорают в огне своего горя, не в силах помочь им пережить все это. А вину, потому что, как целитель я обязана оказывать помощь всем. Внутренне вздрогнув, я отогнала все неприятные мысли и сосредоточилась на здесь и сейчас.

— Добрый день. — Поприветствовала больного. — Как самочувствие?

Мужчина. Около тридцати. Слава Богам, сальных улыбочек и пошлых шуточек не было, хотя это скорее заслуга брата, следовавшего по пятам. Я перевела зрение, разглядывая ауру, одновременно задавая вопросы.

— Хорошо, даже не болит ничего. — Ответили мне сиплым басом.

— Так уж и совсем ничего? — С нажимом переспросила, рассматривая затягивающиеся края рваной ауры в районе шеи. Этого типчика кто-то хотел придушить, но до конца не получилось, похоже. — А как же боли в районе шеи? Щекочет тогда?

— Нет. — Мужчина был явно недоволен, но ничего не попишешь, я целитель, а не он. — Иногда побаливает.

— Вот и хорошо, раз признаете. — Заключила я. Притрагиваться к нему нужды не было, и я позволила себе незаметно выдохнуть. — Лежите, вам еще пару дней здесь быть.

— Добрый день. — Поприветствовала следующего больного.

— Здравствуйте. — На этот раз девушка, лет двадцать пять. Судя по ауре, банальная простуда с небольшим осложнением. Прикоснувшись, влила немного энергии, подталкивая застопорившееся выздоровление.

— Лежите, отдыхайте.

Старичок с кашлем, женщина с рваной раной, мужчина с растяжением. Столько людей и все с болезнями, тихо лежали, готовые к лечению. Все, кроме последней девушки. Она лежала, такая тоненькая, что просвечивались все косточки и нитки вен. Бледная, с судорожным, рваным дыханием, без сознания, лежала и не шевелилась, что создавалось ощущение мертвой девушки.

— К сожалению, мы не в силах помочь этой девушке. — Раздался рядом голос наставника. Я перенастроила зрение и повернулась к мужчине, стоящему рядом с братом.

— Почему? — Я с жалостью посмотрела на девушку. — Я только вижу, что она угасает, но причины не нашла.

— Эту девушку вырвали из лап высшей нежити, оборвав ритуал, который позволил бы этому существу впитать в себя девушку. — Колр дернул плечом и был явно взволнован. — Ритуал не закончен, но это не мешает монстру питаться ею, не смотря на огромное расстояние.

— Но я не видела никаких связей в ее ауре. — Я беспомощно смотрела, не в силах поверить. Как они живут здесь, если у них такая нежить водится. — Кстати, а что за нежить?

— Высший рарг, сохранивший человеческое тело. Отличается огромной силой, нечеловеческими реакциями, извращенным умом. Очень опасен, но, к счастью, встречается довольно редко. — Колр описывал монстра, с горечью рассматривая девушку. — В этом случае девушка будет медленно умирать, неспособная принимать энергию целителей, а собственных сил у нее не хватит, чтобы сопротивляться зову рарга, высасывающего ее душу. Милосерднее ее убить. — Голос брата заледенел на последних словах, а сам он замер, словно окутан невидимыми цепями.

— Колр. — Я позвала брата, дотронувшись до руки. — Пока девушка жива, всегда есть надежда на то, что она справится.

— Вот теперь у меня не остается никаких сомнений в том, что ты целитель. — Наставник улыбался. — Это правильные слова, Дара. Я всеми силами пытаюсь помочь девушке, вливая в нее свою энергию, в надежде, что она примет ее и воздействие незаконченного ритуала пропадет, но пока увы, она отвергает мою энергию. Сейчас я еще раз попытаюсь, а ты внимательно смотри и запоминай. — Я мотнула головой, выражая согласие.

Аларик присел рядом с девушкой, взял за тонкое запястье и прикрыл глаза. Перенастроив зрение, я видела, что наставник направил свою энергию в девушку, но она не впитывалась в ауру, проходя сквозь нее и растворяясь в пространстве. Хм, а может она просто не в силах усвоить переработанную энергию? Может, ей нужна абсолютно чистая энергия? Без примесей? Колр меня прибьет. Он мне строго-настрого запретил пользоваться нейтральной, но я чувствовала, что именно она и нужна девушке.

После нескольких тщетных попыток, наставник отпустил руку девушки и открыл глаза. Я видела огорчение в его глазах и упрямство, говорившее мне, что он не сдастся и внутренне я была согласна с ним. Только вот как мне помочь ей, не привлекая внимания к себе? Сидеть в местных казематах и быть лабораторной мышкой не хотелось, но душа металась, сжигаемая стремлением помочь.

— Видела? — Спросил наставник, тряхнув головой.

— Да. — Я покачала головой. — Аура словно не воспринимает энергию, не видит ее и поэтому вся энергия как бы просачивается сквозь нее, растворяясь в пустоту. А больше нет никаких способов помочь ей?

— Только тот, что сказал ваш брат, но он не приемлем. Я даже соединил нашу кровь, в надежде, что так она сможет усвоить необходимую ей энергию, но все впустую. — Я видела, мужчина был подавлен неспособностью помочь, вынужденный смотреть, как девушка угасает. — Если она выживет, то будет мне как дочь.