Даниил шел впереди, нагруженный пледом и корзинкой с провизией. А я ловила прекрасные моменты, которые отпечатывались в моей памяти, словно фотокарточки. Солнечный блик на лице Дана — вот он жмурится, словно кот, спросонья.

Необычной формы камушки, до блеска отполированные морем. Влажное тепло, заставляющее мои волосы немилосердно виться. Игру волн, что набегают и лижут песчаный берег, оставляя после себя лишь белую пену. Мы дошли до места назначения, и я присела на берегу, окуная босые ноги в теплую воду. Дан улыбнулся, расстилая плед.

— Ты моя Афродита. — Проговорил он, имея ввиду колечки пены, покрывшие мою кожу. Я рассмеялась.

— Для Афродиты я слишком стара. Знаешь, сколько лет было греческим богам, когда про них слагали легенды?

— Ты забываешь, что эти боги были бессмертны. А значит никто точно не сможет определить их возраст. — Даниил прикоснулся к моим губам легким дразнящим поцелуем, и я снова растаяла, как капелька воды на песке.

— Ладно, уговорил. С тобой невозможно спорить, когда ты применяешь такие весомые аргументы. — Я с жадностью ответила на поцелуй, даже не пытаясь сдерживать свои желания. Вечер, море, пляж, и мы одни… что еще надо?

Я задвинула голос разума подальше, и обхватила руками шею Даниила, притягивая к себе поближе, ощущая под пальцами жар под кожей. Дан лукаво улыбнулся и покачал головой.

— Чертовка! Я не дам тебе соблазнить себя так быстро, как это было в лесу. Мучайся, гори в огне желания, моя маленькая ведьма!

— Ты так в себе уверен, Дан? — Промурлыкала я и прижалась к его губам своими, целуя так страстно, что он первый задохнулся от желания. Мне казалось в тот момент, что время остановилось. И мы навсегда застыли, как мухи в янтаре, в этом дне — манящем и пылком, за минуту до заката…

Нашу атмосферу едва не испортил его телефонный звонок. Я видела, как Дан нахмурился, отходя подальше. Он долго стоял среди скал, глядя в сторону заходящего солнца. Я так поняла, у него были проблемы на работе — где-то там, в реальной жизни, о которых он не желал говорить. Я и не спрашивала — сейчас мы с ним парим в Поднебесье. Где нет места печалям и проблемам, ведь так?

И я оказалась права. Совсем скоро Дан смог взять себя в руки, и вернулся ко мне. И я заметила лишь легкую тень печали в его золотистых тигриных глазах.

Но вообще, Даниил выполнил свою угрозу. Его пальцы не прикоснулись ко мне сегодня. Только губы… мы целовались с ним до умопомрачения долго. Сладко и нежно. Жадно и жарко. То, прикусывая губы до крови, то едва касаясь — так легко и невесомо, словно и не поцелуи это были вовсе. А взмахи крыльев бабочек…

Но Дан не позволил себе лишнего, твердо намереваясь оставить это свидание в моей памяти, как самое романтичное, а не страстное. А Дан, он упертый, он если что-то решил, то не отпустит…

— Ну что, покормить тебя? — Когда мы оторвались друг от друга, то оба тяжело дышали.

— Свежей клубникой? — Капризно надула я губы, чувствуя внутри себя пожар неутоленной страсти. Хотелось вредничать и мстить слишком романтичному мужчине, который и сейчас тайком пожирает меня глазами. Так ему и надо! Будет знать, как целовать! И дразнить… и не доводить дело до конца!

— Я помню твои пристрастия. — Подмигнул Даниил и красиво расставил на пледе припасы. Среди которых действительно оказалась клубника! Я едва удержалась, чтобы не взвизгнуть от восторга. Еще Дан взял с собой шампанское, которое мы так и не открыли… близость друг друга пьянила сильнее, чем вино.

— Корми, чего ты ждёшь? — Сверкнула я глазами, и Даниил не стал медлить. Вот только я не догадывалась, что мне придется брать прямо клубнику из его губ… от этого она казалась еще слаще. Я же дразнила Дана тем, что хватала с пледа крохотные пирожные, которые он так любил. Пирожные с безе. И прятала за спиной. А он фыркал и пытался забрать их у меня. Иногда я поддавалась, иногда нет… в итоге мы упали на плед, обнявшись, и громко хохоча. Наши лица, руки, губы и плед оказались перемазанными безе.

— Дурачишься, как ребенок. Ты совсем не изменилась. — Дан легонько щелкнул меня по носу и я села, отряхивая руки. Почему-то это упоминание о прошлом нарушило для меня магию момента. И я не знала, как начать самый тяжёлый для меня разговор с ним. Поэтому просто смотрела вдаль. Море на горизонте пламенело всеми оттенками кармина. Я никогда не видела столь величественного зрелища.

— Рассветы перехвалили. — Заговорил Даниил после моего продолжительного молчания. Он наблюдал за мной, я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Хотя сама не оборачивалась, боясь отвести глаза от неба. — Я очень люблю закаты. Есть в нем какое-то торжество умирания.

— Ты знаток в умирании. Однажды ты просто исчез и умер для меня, да Даниил? Шесть лет назад. Тогда, в Праге. Ты просто бросил меня и оставил одну. Почему, Дан? — Негромко проговорила я, и увидела, как он дернулся, словно от пощечины.

— Ты знаток в умирании. Однажды ты просто исчез и умер для меня, да Даниил? Шесть лет назад. Тогда, в Праге. Ты просто бросил меня и оставил одну. Почему, Дан? — Негромко проговорила я, и увидела, как он дернулся, словно от пощечины. Его лицо исказила гримаса страдания, но Дан очень быстро взял себя в руки.

— Не спрашивай, Диана. Не надо. — Хрипло сказал он и отвернулся. В мое сердце закралось нехорошее предчувствие. — Прости, но я не отвечу тебе.

— Почему? — Мой голос срывался от волнения. — То, что произошло между нами в лесу, наша близость, это просто игра для тебя?

— Наоборот. — Даниил подался вперед, но я отшатнулась от него. — Я хочу быть с тобой!

— Я замужем, Дан! Очнись! — Зло крикнула ему я, но он никак не отреагировал на это.

— Мне плевать на твоего мужа. На твое прошлое. Давай начнем все сначала! — Даниил почти умолял. Мне казалось, еще немного, и он встанет на колени и попросит моей руки. Глупец! Не сказав ни слова о том, что произошло между нами шесть лет назад?! Он всерьёз думает, что я такая дура, что брошусь ему на шею и побегу в неизвестность?

— Для того, чтобы начать сначала, нам надо разобраться в нашем прошлом. — Твердо заявила я, крепко сжав края пледа в кулаках. Мне тоже непросто давался этот разговор. Что там говорить о Данииле, он едва держал себя в руках.

— Но я не просто не хочу… Я не могу! Не могу говорить о прошлом! — Почти простонал Дан, закрыв глаза. Меня начало бесить его упорство. Что он себе возомнил?! Почему это он не может? — Не имею права. Просто доверься мне!

— Нет! Что за чушь? — Я едва не срывалась в истерику, чудом удерживая себя на грани. — Если ты сейчас же не ответишь… Можешь тогда забыть обо мне! Я больше не поведусь на твои сладкие слова! Ты как и тогда, сначала обещаешь, а потом бросаешь меня. Доверие возможно только в том случае если оба партнера находятся в равных условиях. А ты сейчас играешь со мной!

— Нет. — Даниил покачал головой, грустнея. — Я не играю. Ты для меня важнее всего на свете. Выходи за меня, Ди. Как только ты получишь заявление о разводе, мы сразу же поженимся. Больше я не брошу тебя клянусь. Тебе нужно только довериться и не допрашивать меня о том, что случилось шесть лет назад. Перевернуть ту страницу. Пожалуйста, Ди, дай нам шанс…

Мое сердце рвалось на части. Истекало кровью, которая впитывалась бы в песок, если была бы реальна. На ресницах дрожали предательские слезы, и все больше было искушение ответить: «да» и сказать про уже подписанное мной сегодня заявление о разводе, которое Валере вчера отправил его адвокат. И махнуть с Даниилом в закат, а завтра же обвенчаться в крохотной церкви на соседнем острове…

Но перед глазами встала моя годовалая дочь. И огромная ответственность придавила мои плечи к земле. Возможно, будь я одна, я бы рискнула ради любви своим бедным сердцем еще раз… но с Катриной на руках — нет, я не могу. Мне нужны гарантии, которых Даниил пока не хочет мне давать. Ребенок меняет нашу жизнь, и я четко поняла это только сейчас. Это горький для меня урок… Я до боли прикусила губу, но сумела сдавленно прошептать: