— Когда ты собирался мне сказать? — В ее голосе впервые за вечер прорезались нотки стали.

— О чем?

— Не играй со мной в эти игры, Дан. Я попалась раз, второй… Но я уже знаю все твои уловки наперечет. Кроме того, Моника мне все рассказала. В отличие от тебя. С подробностями. Выдала все детали вашего «задания», а так же все риски и страховки. Круто. Я впечатлена. — Я прерывисто вздохнул. Голос Дианы был непривычно сух.

— Что же ты молчишь? Что ты за человек, Дан? Ты вообще собирался мне сказать, что завтра уходишь в качестве наживки для Гюрзы?

— Нет. — Честно ответил я. И увидел, как вспыхнул гневный огонек в глазах жены. Мне показалось, что еще немного, и она размахнется, и даст мне пощечину. Но каким-то чудом удержалась, и лишь смерила меня неприязненным взглядом.

— Я так и думала. Овации, Дан. Ты превзошел сам себя.

— Не начинай. — Попросил я, откладывая вилку в сторону. Тугой комок в солнечном сплетении начал сжиматься, не давая дышать.

— Ответь тогда на последний вопрос. — Диана упрямо сжала губы, не собираясь сдаваться. — Ты можешь… не вернуться?

— Да. — Мне показалось, будто я ее ударил. Диана отшатнулась, ее тонкие пальцы конвульсивно сжали салфетку. А краска отхлынула от лица, словно Диана стала бледным призраком.

— Ты… — Она запнулась, до сих пор не веря. — Ты можешь погибнуть?

— Да. — Каждое слово мне давалось с трудом. Но я никогда не врал Диане. И сегодня не собирался начинать. Для меня между «недоговаривать» и «лгать в глаза» существовала огромная разница. Но мне было физически больно видеть жену такой. Диана, как во сне, подняла руку. Ее пальцы разжались, из них выпала салфетка. А она прикрыла рот ладонью, и казалось, на ее лице остались только огромные бездонные озера зеленых глаз. Озера отчаяния и страха, я тонул в них, меня утягивало, как в болото. Но сделать я ничего не мог. Кое-что в жизни зависит не от меня, странно, что Диана до сих пор этого не поняла. И, наверное, считает всесильным. Считала — до этого момента.

— Нет, нет… — Зашептала она, горячо и порывисто. — Ты не можешь!

— Я должен, Диана. — Я покачал головой, чувствуя, как разрастается тянущая пустота внутри. — Таков уговор. Моника отдает мне Катрину. Я — даю им Гюрзу.

— Им — это разведуправлению, о котором рассказывала Моника? — Голос Дианы прошелестел так тихо. Я кивнул.

— Да. Я связан словом. И контрактом.

— Контракт можно разорвать! — Моя боевая жена вскинула голову, и лихорадочный румянец заиграл на ее щеках. Два алых пятна — от нервов. И в глазах снова плещется жизнь. Злость к воображаемому сопернику — Монике. А еще — отчаянная безбашенная надежда. Я вздохнул, понимая, что через несколько секунд отниму у нее и это. Даже крохотные остатки надежды.

— Контракт — да. Но есть еще мое слово. — Отчеканил я, и сам удивился, как жестко прозвучало это в паузе вдруг утихшей музыки ресторана. Несколько парочек, сидевших за столиками поодаль, обернулись на нас. — Его я не нарушу.

— Даже ради нас? — Меня словно ножом полоснула ненависть, что вдруг сверкнула во взгляде Дианы. Острая, неприкрытая. Я вздрогнул от неожиданности. Впервые она посмотрела на меня так… словно я — ее худший враг. Плохое предчувствие ударило под дых, но я не привык отступать. И упрямо стиснул зубы, решив не закрываться от ее взгляда, что убивал.

— Даже ради нас. Прости, Диана.

— Не прощу! — Прошипела она и вскочила с места, швырнув в меня злосчастную салфетку. — Гордость… Благородство… Меня тошнит от них! Тошнит от тебя, Дан! Ты считаешь, что я буду покорно сидеть и ждать, пока моего мужа будут расстреливать на безлюдных скалах Аяччо, с его молчаливого согласия?! Ошибаешься! Выбирай!

— Что? — Я тоже встал и шокированно посмотрел на Диану.

— Что? — Я тоже встал и шокированно посмотрел на Диану.

— Я сказала, выбирай. — Она даже не понизила голос. Диане было плевать на окружающих людей, которые потихоньку начали рассасываться, чтобы не быть замешанными в семейном скандале. — Или я, или они.

— Кто они? — Не понял я. Диана тяжело дыша, стояла напротив меня. Казалось, еще немного, и она кинется на меня. Как рыжая лиса, загнанная в угол, она готова была бороться за нас обоих. Я сглотнул, подавив желание отвернуться. Зря она затеяла это, моя лисичка… Ей не победить меня. Она забыла, с кем воюет, заранее обрекая себя на поражение.

— Моника. Твое разведуправление. Дан, ты же сам говорил, у тебя связи! У тебя огромные деньги в банке… Давай сбежим, втроем, только ты я и Катрина! Куда угодно, купим нам необитаемый остров, оформим новые паспорта, сменив имена, затеряемся… и нас никто не найдет! — Диана говорила сбивчиво, слишком быстро, путая слова. Перескакивая с одного на другое. В отчаянии сжимала руки в неосознанном молитвенном жесте, прижимая их к груди. Моя девочка… она умоляла меня, а я стоял, неподвижно, надев на лицо каменную маску безразличия. Только бы не показать эмоции, не дать прорваться той жалости, что затопила сейчас все мое существо.

— Диана…

— Мы сумеем, Дан, мне все равно где жить, лишь бы с тобой! Хоть в развалинах фавелл в Бразилии, хоть на острове, куда еду будут доставлять самолетом, только не дай мне потерять тебя, пожалуйста, прошу…

— Нет. — Наверное, это было самое сложное решение в моей жизни. Отказаться от соблазна, не протянуть руку, не сгрести жену в охапку, притягивая ее к себе. Не зарыться лицом в огненное пламя растрепавшихся волос. Не поддаться на уговоры, не принять этот безумный план…

Но я уже один раз бежал в своей жизни. Я знаю, что это такое, жить с оглядкой. Вздрагивать от каждого шороха. Прятаться от случайного патруля полиции, чтобы не давать на проверку лишний раз твой «свежий» паспорт.

Шесть лет назад я умер… для большинства людей на планете. Но Гюрза все равно нашла меня недавно. Добралась до моих родных, до семьи. Нет, Диана просто наивный ребенок. Она не понимает, что, обманув Монику и разведуправление я просто подпишу себе смертный приговор. А Гюрза подпишет такой же — малышке и моей жене.

Ни одни деньги мира не смогут спрятать нас от «паутины» Гюрзы и от правительства. Мы окажемся под ударом двух сильнейших структур… между молотом и наковальней. Нет. Я не могу так рисковать. Лучше сжечь все мосты сразу и стать свободным. Если повезет. А если нет… значит не судьба.

Но я знал, что не смогу объяснить это Диане. Не сейчас. Не тогда, когда она стоит на расстоянии вытянутой руки и плачет, не стирая слез, что катятся по ее щекам. Она просто не услышит меня. Не поверит. В мире Дианы есть только черное и белое. В нем — все просто. А мой мир полон оттенков серого. И поэтому нет смысла тянуть, надо рвать… по живому, больно. Но прямо сейчас.

— Нет. — Повторил я и Диана попятилась, споткнувшись о стул. Она не поверила, что я отказал ей, даже когда я повторил это снова. Она чуть не упала, но, когда я потянулся, чтобы поддержать ее за локоть, в бешенстве оттолкнула мою руку.

— Не приближайся ко мне! — Угрожающим тоном проговорила Диана.

— Ди, пойдем домой. Ты не в том состоянии, чтобы… — Мягко начал я, но Диана замотала головой.

— Ты сделал свой выбор.

— Ты же не всерьез? — Нахмурился я. На лице Дианы заиграла горькая улыбка.

— Или я или они. Ну? Отвечай. — Мое молчание послужило ответом. Диана на секунду закрыла глаза, словно ей было больно даже смотреть на меня.

— Шантаж? — Я не выдержал. В несколько шагов преодолел расстояние между нами, схватил ее. Тряхнул, как тряпичную куклу, больше не обращая внимания на ее сопротивление. Мои пальцы впились в ее плечи, как клещи, но мне было уже плевать на то, что ей больно. На то, что останутся синяки. — Ты хоть сама поняла, что сказала?

— Да! — С вызовом вздернула голову Диана, перестав вырываться. Поняв бесцельность этой затеи. — Ты хочешь геройствовать? Спасать мир? Пожалуйста! Но без меня!