Тот взял в руки рюмку, словно святой грааль.

— Спасибо, господин регент, — он одним духом выпил рюмку и заулыбался от удовольствия, — В прошлом году меня господин Лешик угощал таким. С тех пор…, - Фис сожалеюще вздохнул.

— Ещё? Угощайся, — налив ещё по одной рюмке себе и ему, поинтересовался, когда и эти оказались выпитыми, — Трезвить нужно или ты в адеквате?

— С двух-то рюмок? — с обидой в голосе спросил наместник.

— Согласен, — улыбнулся регент, — Это тебе лично от меня подарок, — Олег поставил перед собеседником не распакованную бутылку такого же выдержанного напитка.

Фис чуть не заплакал от умиления. Да, мог ли когда-то бывший уголовник, пусть и высокого ранга, заключая сделку с дьяволом в лице Лешика, представить, что сделанный им тогда выбор приведёт не только к немаленькой совсем властной вершине, но и к получению дара от самого регента Винора, врученного лично? Олег в этом сомневался. А сейчас он видел перед собой человека, который готов будет за ним и в огонь, и в воду. Но и запомненное однажды изречение Ленина, что социализм — это контроль, Олег не собирался забывать. Пусть здесь и не социализм, а полная ему противоположность.

— Только я взял на себя смелость заплатить людям, ну, этим…, сами понимаете…, господин Лешик…

— Я поддерживаю. Если с деньгами на эти цели будут проблемы, обращайся к барону Гирвесту, а не через королевскую канцелярию. Понял?

— Слушаюсь. Так вот, пока ничего предосудительного в разговорах и поведении наблюдаемых не замечено. Если что-то заметят, то сразу же доложат. Не любили тут герцога-то особо. Уж больно сурово он обошёлся даже с теми, кто в заговоре предыдущего не участвовал. И подозревал всех. А ещё жадный был очень. Офицеры и стражники, кроме жалованья ничего от него не видели, да и его обрезал по любому поводу и за малейшую провинность.

— Ну и хорошо. Ладно, Фис, не знаю, что решу в дальнейшем, но пока я подготовил указ об очередной административной реформе. То, мы с Клеменией разделили управление герцогством и провинцией, а сейчас я решил их вновь объединить. И пока не решится вопрос с герцогом, тебе придётся рулить тут всем. Не трясись. Я понимаю, что не по Сеньке шапка. Без поддержки не оставлю. И с помощниками помогу. Как только придумаю, где их ещё взять.

В своей прежней жизни Олег слышал только отголоски перманентных административных реформ, и всё время удивлялся их нескончаемому потоку. Ему казалось, что намного проще сначала что-то продумать и лишь потом внедрять.

Но вот стоило самому столкнуться с суровыми реалиями жизни, как все его прежние умные мысли пошли лесом. За пол-года он успел сначала своим указом разделить управление Вилом, а теперь вот снова объединить.

А куда деваться-то? Кандидатуры на герцогский пост у него всё равно пока не было, да и стрёмно — признавался он сам себе — вот так вот сходу ломать многовековой уклад. Надо хотя бы посоветоваться со своими умными советниками.

— Я не знаю, господин. Я не справлюсь.

— Если бы ты сейчас сказал, что справишься, я бы в тебе сильно разочаровался. Но, ещё раз говорю, одного я тебя не брошу на амбразуру ДОТа.

Из фильма «Москва слезам не верит», который он однажды смотрел с отцом — первые минуты фильма зевая от скуки, пока не втянулся так, что потом ещё пару раз пересматривал — ему иногда вспоминался диалог, когда подруга поинтересовалась у главной героини, тяжело ли ей управляться с тремя тысячами человек. А та ответила, что тяжело было с тремя, а вот как научишься управляться с тремя, то легко справишься и с тремя тысячами.

Фис был довольно успешным руководителем — Олег достаточно долго выспрашивал Лешика, прежде чем назначить наместника, но ему, по-любому, необходимо будет набираться опыта.

Попрощавшись с ошарашенным и впавшим в чёрную меланхолию наместником, Олег покинул его резиденцию.

— На стены? — поинтересовался Лис.

— Да, давай. Ещё до темноты времени полно.

Сегодня Олег ещё собирался более внимательно рассмотреть оборону города — всё же из Вила уходили все полки, оставляя город под защитой стражи и самого герцога.

Впрочем, чем дальше Олег размышлял о возможных действиях мятежников, тем менее вероятным он видел их решение попытаться взять город. Для штурма их отряды слишком разобщены, имеют немногочисленную и слабую магическую поддержку и совсем не оснащены инженерными приспособлениями. Единственное, на что они могли бы рассчитывать, так это на измену в рядах городских защитников. Но герцог в этом вопросе проявил бдительность и всех неблагонадёжных повесил за городскими воротами. Там же нашли свой конец и невиновные, но кто в таком мире и в такое время будет сильно разбираться?

Несмотря на сделанные им выводы, регент, тем не менее, решил лично проинспектировать состояние стен, башен и вооружения города. Не в этот раз, так в другой, такое знание может пригодиться.

Первые мятежники, появившиеся возле Вила, пришли небольшими группами или и вовсе в одиночку.

Их отлавливали армейские патрули при попытке обойти выставленные посты. Наученные горьким опытом предыдущих столкновений с бандами, полковники назначали на дежурства, что на постах, что в патрули, целыми сотнями. И категорически запретили преследование дальше пяти лиг.

На взгляд Олега, всё это было лишней перестраховкой — мятежник сейчас пошёл не тот, что был ещё несколько декад назад, и вряд ли столь многочисленные патрули могли ожидать ловушки и засады. Но вмешиваться в действия командиров полков не стал — пусть такие вопросы сами решают. К тому же, он, как обещал, назначил в каждый из полков по паре своих ниндзей, которые, помимо роли советников, проводили и разведку, а заодно доносили регенту обо всём происходящем, были его глазами и ушами в полках.

Пока армия готовилась к массовой стычке с толпами мятежников или к их отлову — это пока ещё не было ясно, Олег разгребал запущенные или нарочно запутанные — и это тоже пока было не ясно — финансовые и хозяйственные дела Вилских герцогства и провинции. Впрочем, после издания регентом указа и отправки одного экземпляра оного в Фестал, можно было говорить только о провинции — герцогство временно прекратило своё существование.

— Это, конечно, дичь полная, — регент раздражающе отодвинул от себя отработанные им с Фисом документы, — Бумажные мануфактуры Сфорца уже давно выпускают бумагу в больших объёмах и любого доступного качества. А здесь всё ещё большинство докладов на навощённых досках пишут. Прошлый век.

Пока Олег не нашёл помощников Фису, пришлось ему самому натаскивать коронного наместника во всех нюансах местной бюрократии, с которой сам он, с грехом пополам, кое-как разобрался — спасибо Клейну, верному адъютанту — хоть и бывшему, секретарю — почти Генеральному, и теперь министру — почти премьер-министру.

— Зачем лишние деньги тратить? — проявил расчётливую скупость наместник, относя стопку дощечек со стола к шкафу, — С ними проще. То, что нужно, переписал, то, что не нужно, стёр. И можно снова использовать по назначению. А бумагу исписанную куда девать?

Регент усмехнулся — он-то знал, куда можно девать использованную бумагу, но говорить этого не стал. В этом средневековом мире использование дорогой бумаги для того дела, про которое Олег подумал, было бы непозволительной роскошью. Здесь для этого использовали пучки куаты — местного пушистого и мягкого растения.

Ход своих мыслей Олега изумил — нашёл о чём думать. Отбросив в сторону всякую чушь, вернулся к делам, которыми они занимались весь вчерашний день и вот, сейчас ещё, и всю первую половину сегодняшнего.

— Исписанную бумагу можно использовать для растопки каминов и печей, — Олег огласил второй очевидный вариант, — Ладно. Со временем — не знаю, как в других царствах-государствах — а в Виноре всё делопроизводство будет вестись только на бумаге. У кого буду видеть навощённые дощечки, буду гнать взашей с должности. Ну заходи, — улыбнулся он просунувшей в приоткрытую дверь свою голову девушке, — Ты насчёт обеда, наверное? — проявил он свою догадливость.