- Харвестер, - поправила она его и без благодарности взяла бокал кристально-голубого вина.

Рафаэль одарил её снисходительной улыбкой.

- В конце концов, ты всё получишь. - Он сделал глоток вина и застонал от наслаждения. - А теперь скажи, чего ты хочешь.

"Твою голову на пике. Вот что я хочу".

- Это очень обширный вопрос. Хочу мира на Земле. Триста шестьдесят пять дней Рождества. Запрет на ремейки песен восьмидесятых. О, и восстановления статуса ангела Риверу. - Она провела пальчиком по ободку бокала. - Могу я это получить?

- Шеул плохо повлиял на твою личность, - заметил Рафаэль, но Харвестер не согласилась. В основном она со всем была не согласна. Кроме того, что Рафаэль по-прежнему оставался той ещё задницей. - Хочешь снова стать Наблюдателем Всадников?

Сердце Харвестер пропустило удар. Он серьёзно? Рафаэль смотрел на неё прищуренным взглядом, явно ожидая от неё реакции, которую, без сомнения, использует в свою выгоду.

Поэтому Харвестер решила никак на это не реагировать.

Буднично пожав плечами, она отпила вина. Мгновенно по венам заструилось возбуждение, которое сконцентрировалось в грудях и внизу живота. Ух-ты. Харвестер посмотрела на бокал. Рафаэль был скользким ублюдком, так ведь? Так что больше пить не стоит.

- Не думаю, что Всадники это оценят.

- Им может это не нравиться, но их мнение не имеет значения, и ты же знаешь их лучше всех.

- Я подумаю.

Рафаэль сделал ещё глоток вина, и его взгляд потемнел. Ему тоже явно больше не стоило пить.

- Мы собираемся назначить тебя Наблюдателем.

"Да". Харвестер снова пожала плечами.　

- Мне всё равно. Полагаю, мне потребуется работа. Но скажу ещё раз, Всадники не будут счастливы. Не после всего, что я сделала, будучи Наблюдателем со стороны Шеула.

- Но ты им помогала.

- Сомневаюсь, что они именно так на это посмотрят, и даже если так, потребуется много времени, чтобы они всё забыли. Особенно, Танатосу.

Рафаэль указал на её бокал.

- Пей.

- Никогда не любила выпивать. - Харвестер очень осторожно поставила бокал на стойку. - Мы здесь закончили?

- Ты не хочешь знать, что заставит Всадников принять тебя с распростёртыми объятиями?

Харвестер едва удержалась, чтобы не закатить глаза.　

- Хочу. Что заставит их внезапно простить мне всё, что я сделала?

- Ребёнок. - Голос Рафаэля был низким, соблазняющим, но без сексуального подтекста. Соблазнял в том смысле, что обещал всё, что захочешь.

Харвестер повелась на такую провокацию, без сомнения так, как он планировал, и она поняла, что ни за что бы, ни взяла верх на этих переговорах. Рафаэль позволил бы только считать ей, что она победила.

- Какой ребёнок?

- Ребёнок Лимос. Ты не знаешь, что она его потеряла? - Он улыбнулся, настоящей теперь-я-заполучил-тебя улыбкой, которую Харвестер хотелось свести с его лица. - Ты вернёшь Лимос мечту. Станешь героиней. - Рафаэль поднял её бокал и передал Харвестер. - Выпей, и я расскажу тебе детали.

* * *

Ривер резко пришёл в сознание, в голове грохотало, глаза были наполнены песком. Или стеклом. Он с усилием их раскрыл и сквозь щёлочки посмотрел на нависшее над ним лицо Призрака.

- Как себя чувствуешь?

Ривер прочистил горло, гадая, чего же оно так саднит.　

- Как будто прошёл через промышленную мясорубку. - Он нахмурился. - Где я? Почему ты здесь? Почему я очнулся, а надо мной твоё лицо?

- Мы в Израиле. Я здесь, потому что меня прислала Харвестер. И ты видишь меня, потому что попал в серьёзные неприятности.

Харвестер. Верно. Она вернула себе крылья. Господи, спасибо. Она так лучилась, так радовалась, как и Ривер. Даже сквозь печаль, сердце Ривера радовалось за неё.

Ривер попытался встать, но когда череп начал грозить взорваться, решил, что полежать несколько минут на земле даже полезно. А затем вспомнил с болезненной ясностью, как его пригвоздили к земле и резко перехотел на ней находиться.

Он усилием воли принял сидячее положение, на этот раз, справившись с ужасным головокружением.　

- У меня больше нет крыльев, да?　

Ривер знал ответ, но нуждался в том, чтобы его услышать.

Глаза Призрака были печальны.　

- Ривер, мне очень жаль.

Он стал падшим ангелом.

Снова.

Не важно, насколько он был готов к такому повороту событий. Чёрт, Ривер был готов к тому, что его уничтожат. Тем не менее, боль, которая выходила за пределы физической, сжимала как тиски.

Мгновение он позволил себе погрустить, а затем разрешил Призраку помочь поднять его на ноги, игнорируя боли, которые пронзали каждую клеточку в его теле. Он не мог - и не станет - зацикливаться на этом или сожалеть о произошедшем.

Целью всегда оставалось спасти Харвестер от вечности в пытках. Ривер пошёл бы на достижение этой цели, даже если бы прекрасно знал, что потеряет жизнь или крылья.

Что сделано, то сделано.

- Призрак, спасибо. - Он пожал доктору руку. - Знаю, обычно ты не берёшь работу на дом.

- Шутишь? Я только этим и занимаюсь. - Призрак залез в сумку и вытащил для Ривера медицинскую форму взамен его вспоротой, как швейцарский сыр, мокрой из-за дождя, грязной и окровавленной одежды. - Признаю, у меня есть скрытый мотив.

- Предлагаешь мне вернуться на старую работу? - спросил Ривер, выбираясь из уничтоженной одежды.

Призрак робко пожал плечами.

- Я в отчаянии.

- Ух-ты. - Ривер замолк на то время, что натягивал штаны. - Ты действительно знаешь, как уговорить.

Призрак рассмеялся.

- И? Это "да"?

- Ага. - Ривер устроил под футболкой ножны для клинков, ощущая потерю крыльев отдалённым, очень лёгким фантомом когда-то существовавших конечностей. - Но сперва мне нужно немного времени.

Он вернулся в человеческий мир, но давно не имел с ним дело. У него не было возможности провести время с Всадниками, а Лимос сейчас была в приоритете.

И Харвестер... у него не было способа с ней связаться, но он должен попытаться. Его чувства изменились в тот момент, когда он узнал о ней правду, а за время, проведённое в Шеуле, лишь возросли.

Теперь, когда её не было рядом, в груди Ривера осталась дыра в том месте, где бился орган-призрак, вырванный, как и крылья из его плеч.

Ещё существовала проблема с надвигающейся войной между мирами. Войной, которая, если всё же вспыхнет, станет его ошибкой.

Призрак направился к Хэрроугейту, расположенному на южном краю плато Мегиддо, и Ривер последовал за ним.　

- Вернёшься, когда будешь готов.

Они вошли в портал, и Призрак нажал символ кадуцея, ведущий в ЦБП. Когда появился приёмный покой больницы, Призрак вышел.　

- Береги себя. В Шеуле волнения, но, думаю, ты и так об этом знаешь.

- Немного. - Ривер подождал, когда портал закроется. Когда внутри стало темно, мерцали только шеулические символы и линии карты на стене, он нажал символ того Хэрроугейта, который располагался наиболее близко к домику на Гавайях Лимос.

Потерять способность перемещаться, по своему желанию, в любой уголок мира было одним из наиболее худших наказаний для тех, кого выгнали с Небес, и Ривер выругался, идя по песчаной дорожке к воротам дома Лимос.

У двери его встретил Эрик и удивил воодушевлёнными объятиями.

- Ривер, приятель, рад тебя видеть. - Эрик отступил назад. - Слышал, ты какое-то время провёл в Шеуле. Это правда, что ты спасал Харвестер? И что она была шпионкой на нашей стороне?

Ривер последовал за Эриком в оформленную в пляжном стиле гостиную. Лимос там отсутствовала.　

- Да. Её восстановили в статусе ангела.

- Полагаю, это здорово. - Эрик указал на книжный шкаф в виде каноэ, за которым располагалась кухня. - Пива?

- Спасибо, но откажусь.

Ситуация требовала тонкостей и Эрик опустился на плетеную кушетку, как будто ноги его подвели.　

- Чёрт возьми. - Он упёрся локтями в колени и спрятал лицо в ладони. - Я так рад, что ты здесь. Лимос... не знаю. Чувствую себя так, будто её больше нет.