С приходом апреля наполнились водой болота, разлились реки, на дорогах — непролазная грязь, и это положило предел активным действиям обеих сторон. Во второй половине апреля — мае 1919 года кавалеристы Юшкевича участвовали лишь в единичных стычках с неприятелем, и в одной из них комполка был серьезно ранен. Его пришлось эвакуировать. С этой поры пути Адольфа Юшкевича и Константина Рокоссовского навсегда разошлись. За пять лет совместной службы Константин Рокоссовский многому научился у старшего товарища, и особенно важны были для него полтора года, проведенные под начальством Юшкевича с момента вступления в ряды Красной Армии. С грустью расставались друзья. Ни тот, ни другой не могли знать, что готовила им судьба. После выздоровления Юшкевич станет командиром кавалерийского полка прославленной 51-й дивизии Блюхера. Пройдет всего восемнадцать месяцев, и 28 октября 1920 года во время преследования вражеской пехоты в сухих степях Таврии под Перекопом вырвавшийся вперед с небольшой группой бойцов Юшкевич будет в упор расстрелян врангелевскими пулеметчиками, и на теле его после боя товарищи насчитают 22 пулевых ранения.
Затишье на фронте продолжалось до конца мая, когда начали подсыхать дороги, и колчаковцы возобновили наступление. Снова пришлось отступать полку, которым теперь командовал Рудольф Вигонт. Это было уже последнее отступление полков 30-й дивизии в гражданской воине. До небольшой реки Кильмезь в Вятской губернии отступали под напором врага красноармейцы и здесь окончательно остановились, чтобы от этой мало кому известной реки дойти впоследствии до берегов Байкала.
В конце мая 1919 года полк держал оборону на пространстве в 30—35 верст к западу от реки Кильмезь. Между ним и противником простирались обширная болотистая пойма и лес, что препятствовало действиям кавалерии. Несмотря на недавно окончившееся отступление, полк был хорошо обмундирован и снаряжен, регулярно получал продовольствие, и только с фуражом постоянно происходили затруднения. В этот период и произошла очередная реорганизация полка: он был разделен на два дивизиона, и 2-м Уральским отдельным кавалерийским дивизионом, насчитывавшим около 500 бойцов, стал командовать Константин Рокоссовский.
Раздел полка был осуществлен 31 мая, а 2 июня пришел долгожданный приказ о переходе в наступление. К этому времени колчаковские дивизии, не добившись разгрома 3-й армии и потерпев сокрушительные поражения южнее, под Белебеем, Бугурусланом и Уфой, были вынуждены начать отступление по всему фронту.
Константину Рокоссовскому впервые за пять лет военной жизни предстояло осуществлять руководство отдельным войсковым подразделением. Получив приказ, дивизион двинулся через болотистую пойму к берегу Кильмези. По сведениям разведки на противоположном левом берегу ее две небольшие деревушки на Казанском тракте были заняты противником. Взвод 1-го эскадрона по распоряжению Рокоссовского вступил в перестрелку с неприятелем через реку, а в это время дивизион двинулся в обход вниз по течению реки. Подходящее место для переправы нашлось в двух верстах ниже расположения противника. Вода реки в эту пору была еще очень холодна, тем не менее командир дивизиона, не колеблясь, первым начал переправу вброд, в вскоре весь дивизион оказался на другом берегу. Колчаковцы не ожидали обхода и, когда дивизион, приблизившись к деревушке, открыл ружейный и пулеметный огонь, побежали в беспорядке. Только болото спасло их от лихой кавалерийское атаки и полного уничтожения. Пленных дивизион захватил несколько десятков.
Лето 1919 года показало, что колчаковские дивизии больше не в состоянии не только наступать, во и сдержать натиск Красной Армии. За зиму 1918/19 года колчаковцы потеряли большинство своих солдат-добровольцев, а мобилизованные сибирские и уральские крестьяне не желали сражаться против Красной Армии и стали разбегаться или сдаваться в плен целыми полками. В дивизиях чешского корпуса также явно обнаружились признаки разложения, и колчаковское правительства было вынуждено убрать их с фронта. В тылу армии Колчака по всей Сибири полыхала партизанская война, и у омского правительства не хватало сил, чтобы с ней справиться. Не помогали ни массовые порки, ни расстрелы населения восставших районов: с каждым месяцем территории, захваченные партизанами, росли.
Да и сам противник, с которым приходилось колчаковцам бороться на фронте, был уже далеко не тот, что в 1918 году. Вместо разрозненных, необученных и плохо руководимых красноармейских отрядов теперь войскам Колчака противостояли полки и дивизии регулярной армии, может быть, недостаточно хорошо обмундированные и накормленные, но дисциплинированные, ведомые молодыми, талантливыми и смелыми командирами и, самое главное, убежденные в правоте дела, которое они защищали, воодушевленные победами.
После перехода через Кильмезь в захвата деревень на Казанском тракте Рокоссовский немедленно организовал преследование отступавшего противника. Правда, ни 3 июня, ни на следующий день авангард дивизиона не смог прийти в соприкосновение с врагом. Началось почти безостановочное движение вслед за отступающими белыми, продолжавшееся вплоть до реки Камы. День за днем форсированным маршем шли кавалеристы Рокоссовского впереди пехоты, главным образом впереди 263-го стрелкового волка. Иногда вместе с пехотинцами они отражали контратаки противника, а затем снова переходили к преследованию. В июне 1919 года западнее Камы колчаковские войска, будучи деморализованными, атаковали очень редко, в стремились как можно быстрее отойти за Каму.
Один из немногих упорных боев произошел 18 июня у деревни Сосновском, верстах в 40 к западу от Оханска. Разведка донесла Рокоссовскому, что в деревне находится большой обоз колчаковцев. Не ожидая подхода пехоты, командир дивизиона поедал 1-й эскадрон под командованием Николая Шаблинского в обход деревни с севера, сам же с остальными бойцами немедленно атаковал ее. Белые попытались было сопротивдятьея, даже контратаковали, но в этот момент 1-й эскадрой ударил с фланга, и колчаковцы бежали из деревни, побросав сотни повозок. Спустя несколько минут, не обращая внимания на все еще раздающиеся выстрелы, население деревни высыпало на улицы встречать красных кавалеристов.
Невзирая на усталость бойцов, комдивизиона приказал продолжать преследование, и к вечеру 19 июня кавалеристы достигли Оханска. Одновременно сюда же подошли и бойцы первого дивизиона. Утром 20 июня совместно с подоспевшими пехотными батальонами они начали наступление на Оханск. Враг не принял боя, поспешив убраться на левый берег Камы.
Колчаковцы предполагали отсидеться за возведенными на левом берегу Камы укреплениями, но это им не удалось. Не давая противнику опомниться и закрепиться, бойцы 30-й дивизии на участках между Оханском и Казанкой на плотах и лодках переправились через реку, отбросили врага и устремились на Урал, к Екатеринбургу. Уже не надеясь задержаться на Урале, противник быстро отходил, и за время пути от Камы до Екатеринбурга части 30-й дивизии серьезных боев не вели.
Перебрасываемый из одной бригады в другую, дивизион Рокоссовского преследовал противника в авангарде 30-й дивизии до начала июля. Радостными были эти дни освобождения городов и сел Урала. Один за другим проходили перед бойцами места боев прошлой осенью в зимой. Побывали кавалеристы Рокоссовского в в Сылвенском заводе. Мало осталось в дивизионе людей, когда-то составивших 1-й Уральский кавалерийский волк, слишком многие погибли за этот год жестокой борьбы. Молча стояли кавалеристы дивизиона над братскими могилами на Сокольей горе, где были похоронены бойцы тех отрядов, из которых возник полк.
С 4 июля дивизион Рокоссовского после месячного беспрерывного преследования врага был отведен в резерв и в июле нес службу в летучей почте. Обозы дивизиона отстали, снабжение бойцов ухудшилось. Быстрота передвижения сказывалась в особенности на состоянии лошадей, и красноармейцы тратили на корм для лошадей и жалованье, и те скудные средства, которыми располагали. Многие лошади выбивались из сил и падали, своевременную замену удавалось получить далеко не всегда, самовольный же обмен лошадей командир дивизиона не разрешал и строго преследовал.
