— А потом я, — заявил солдат, узнавший Джулию.

Послышался гул голосов, перебивавших друг друга. Однако все заглушила перестрелка. Капитан янычар взвился, разглядев знаки отличия на людях, которые с дымящимися винтовками стояли в проходе. Вырвавшись вперед, он закричал:

— Что это значит?

— Женщин отправили сюда по приказу претендента Кемаля, который потерпел поражение. Новый алжирский дей, блистательный Али паша, не желает, чтобы этих женщин оскорбляли! — голос принадлежал Реду. Воспользовавшись замешательством, Джулия села, натянула на себя остатки разорванного лифа и машинально, как любая турчанка или мавританка, стала искать свое покрывало. У нее появилась надежда, но она боялась поверить ей, тем более что массивная фигура капитана янычар загораживала обзор.

— Нельзя отнимать их сейчас, когда люди только отведали блюдо, поставленное перед ними. Они заслужили награду, эта — самая приятная для них.

— Если кто-то из женщин захочет остаться после такого грубого обращения, пусть! — резко ответил Ред. — В противном случае они уйдут со мной.

Ситуация осложнилась. Солдаты численностью превосходили отряд, стоявший в дверях. Только власть состоявших на службе у дея могла удержать янычар с налитыми кровью глазами от кровопролития. Джулия с трудом поднялась на дрожащие ноги и нетвердыми шагами подошла к Джохаре. Она помогла женщине подняться, и они молча прошли между неподвижными фигурами солдат. За ними потянулись еще и еще — женщины кутались в остатки своего одеяния, словно призраки, поднятые из могил.

Когда Джулия подошла к Реду, он, схватив ее за руку, притянул поближе к себе. Позволяя остальным женщинам выйти из казармы, отряд посторонился. Когда вышла последняя, Ред коротко кивнул. Из отряда выступил человек и подал толстый кошелек капитану янычар.

— Примите это от Али дея с уверениями, что женщины из алжирских притонов послужат вам лучше, чем эти робкие создания, которых мы уводим.

— Возможно, — согласился капитан, бросая звериные взгляды на женщину, стоявшую возле Реда, — но их вкус не будет так сладок.

— Безусловно, — откликнулся Ред голосом жестким, как сталь, — но можно не опасаться, что они ужалят.

Когда они дошли до дверей гарема, Ред отвел Джулию в сторону.

— Я скажу врачу Измаилу, чтобы он помог тем, кто нуждается в лечении, — отрывисто сказал он.

— Несомненно, кое-кто нуждается, — сказала Джулия, быстро пробегая своими золотистыми глазами по его темному, бородатому лицу. — Мне не нанесли повреждений благодаря вашему своевременному вмешательству. Можно спросить, как вам удалось успеть вовремя?

— Золотоволосая была доставлена в жилище Али паши и оставалась там, пока борьба за алжирский трон не вышла за пределы дворца. Окончательная схватка была короткой, но кровавой. За прошедшие два дня я много времени провел бок о бок с Али пашой и оставался с ним до последней битвы. Мы вместе поехали к. нему, где он собирался убрать следы столкновения, перед тем как появиться перед людьми и принять присягу на верность от своих придворных. Он знал, что женщина находится здесь, и повелел привести ее к нему, чтобы поблагодарить за ее вклад в великую победу. Светловолосая женщина, которая выдала себя за носительницу золотой пчелы, рассчитывала, что никто не видел лица избранницы дея без покрывала. Она ошиблась. Ей пришлось сознаться в содеянном и сказать, где вы можете находиться. Не думаю, что она еще раз решится на подобный маскарад.

Джулия подавила дрожь при звуке его мрачного голоса. Ради собственного спокойствия она не стала интересоваться судьбой Марии.

— Благодарю вас за находчивость и милость Али дея, пощадившего женщин. Моя благодарность была бы безгранична, если бы я знала, какая судьба ожидает нас теперь.

Ред, видимо колеблясь, отвел взор, как будто хотел скрыть выражение, появившееся в его темно-синих глазах.

— Этот вопрос вы можете задать самому дею. Он просил доставить вас к нему как можно быстрее, чтобы наградить вас. Если вы уверены, что не нуждаетесь в помощи врача, я буду ожидать здесь, пока вы приготовитесь.

Против этого ничего нельзя было возразить. Нервное состояние, ощущение, что она в чем-то испачкалась, воссоединение с мужем — все это было так далеко от дея…

С помощью Джохары Джулия сбросила разорванную одежду, наскоро помылась, надела рубашку и панталоны золотистого шелка, а поверх — балахон светло-желтого шелка и желтое покрывало. Джохара хотела вплести ей в волосы жемчуг, но не было времени. Распустив по плечам чудесные пряди, подобные золотой мантии, Джулия поспешила к Реду.

Окруженный курильницами и светильниками, Али дей восседал на роскошном диване. Его тюрбан был заколот огромным рубином. Руки расслабленно отдыхали на коленях. Хищное лицо нового дея слегка улыбалось, но глаза сохраняли суровое выражение.

Ред приблизился, поцеловал протянутую руку и тихо произнес несколько слов. Только тогда правитель позволил себе взглянуть на Джулию, которая стояла, одинокая и неузнанная, в центре комнаты.

— Подойди ко мне, Гюльнара, о хранительница меда, — произнес он, взглядом выражая восхищение.

С высоко поднятой головой, Джулия повиновалась. Она заставила себя не замечать любопытных и злобных взглядов, завистливого шепота мужчин, стоявших позади нее. Коснувшись губами края одежды нового дея, она поднялась, держась очень прямо, с потупленным взором.

— Ты оказала мне великую услугу, Гюльнара. В знак своей признательности я подношу тебе этот дар с надеждой, что он принесет тебе радость и счастье, как и другая драгоценность, которая стала твоим талисманом и которую я возвращаю тебе, — твоя золотая пчела.

Даром нового алжирского дея стал великолепный желтый алмаз величиной с небольшое яйцо, подвешенный на золотой цепочке. Джулия неверными пальцами приняла драгоценный камень из рук нового главного визиря и надела цепочку на шею. Бриллиант оказался как раз между ее грудями, притягивая взоры своим ярким блеском. Золотую пчелу она приколола на прежнее место у виска, с удовольствием ощущая ее милую привычную тяжесть.

— Твое благородство может превзойти лишь твоя доброта, о блистательный правитель века, — произнесла она с глубоким поклоном. — Все женщины возносят тебе хвалу за то, что ты отменил жестокий приказ Кемаля-самозванца. Нечасто сила и власть так счастливо сочетаются с благородством и милосердием, как у вас, ваше величество.

Али дей бросил сардонический взгляд в сторону Реда. Похоже было, что тот превысил свои полномочия в деле спасения женщин гарема. Однако теперь этот поступок получил широкую огласку, и дей уже не мог отречься от него.

— Остается только, — продолжала Джулия, — узнать, какая судьба уготована для нас, бедных рабынь старого дея.

— Этот вопрос очень беспокоит меня, — сухо сказал Али дей. — Было бы неразумно оставлять в гареме женщин моего дяди, которые словно бы приходятся мне тетками. Более того, могут возникнуть борьба и соперничество между ними и моими собственными женами и женщинами. С другой стороны, эти создания не могут сами постоять за себя. Видимо, каждой нужен муж или хозяин.

— Ты мудр, словно Соломон, сын Давида, — произнесла Джулия.

Он поднял бровь в знак того, что принимает ее лесть сдержанно, но с определенным уважением к ее смелости. В то же время его взгляд блуждал по ней, задерживаясь на груди и талии. Возле Джулии стоял Ред, выпрямившись и сжимая руку на рукоятке сабли. Али дей посмотрел на англичанина и улыбнулся, подняв руку к черной бороде. Где-то в глубине его глаз притаилась печаль.

— У тебя есть предложение, о хранительница меда?

По комнате прокатился шепот. Публично просить совета у женщины означало оказать ей неслыханную честь.

— Есть возможность, эфенди, тем более она будет стоить тебе лишь малую толику тоге, что считается достоянием нового дея.

— Я не удивлен. Ты можешь говорить.

— Если бы каждой женщине позволили забрать с собой ценности, подаренные ей во время пребывания в гареме, это могло бы поддержать их и, возможно, для многих нашлись бы мужья.