Нынешние обладатели ядерного оружия будут по-прежнему сохранять жизнеспособность своих сил сдерживания и почти наверняка примут меры к повышению надежности, точности и смертоносности своих систем доставки, а также к увеличению их способности преодолевать ракетную оборону. Открытая демонстрация каким-либо государством возможностей ядерного оружия еще больше дискредитирует нынешний режим нераспространения, вызовет возможные сдвиги в балансе сил и повысит риск конфликтов, переходящих в атомную войну. Страны, не имеющие ядерного оружия – особенно это относится к странам Ближнего Востока и Северо-Восточной Азии, – могут решиться на его приобретение, если выяснится, что их соседи и региональные соперники действуют в том же направлении. Более того, помощь со стороны агентов распространения уменьшает время, необходимое неядерным государствам для создания атомного оружия.

Ключевые факторы, способствующие международному терроризму, в ближайшие 15 лет не ослабят своего воздействия. Возрождение мусульманства, которому благоприятствует наличие глобальных средств связи, создаст рамки для распространения радикальной исламской идеологии на Ближнем Востоке и за его пределами, включая Юго-Восточную Азию, Центральную Азию и Западную Европу, где мусульманская религиозность традиционно не была так сильна. Это возрождение сопровождалось крепнущей солидарностью мусульман, оказавшихся в тисках национальной или региональной сепаратистской борьбы, подобной той, что идет в Палестине, Чечне, Ираке, Кашмире, на Минданао и в Южном Таиланде как реакция на притеснения со стороны властей, их коррумпированность и неэффективность. Будет наблюдаться дальнейшее развитие неформальных сетей благотворительных фондов, медресе, хавали[1] и других механизмов, которые эксплуатируются радикальными элементами; отчуждение будет толкать безработную молодежь в ряды людей, из которых террористы набирают своих последователей.

Мы полагаем, что к 2020 году на смену «Аль-Каиде» придут экстремистские исламские группировки аналогичной инспирации, и существует серьезный риск того, что массовые исламские движения, подобные «Аль-Каиде», сольются с местными сепаратистскими движениями. Информационные технологии, дающие возможность для непосредственного взаимодействия, связи и обучения, способствуют все большей децентрализации террористической угрозы, исходящей от многообразных группировок, ячеек и отдельных людей, не нуждающихся в постоянных штабах для планирования и проведения операций. Учебные материалы, выбор целей, оружейные ноу-хау и сбор средств виртуализуются (т. е. станут доступны онлайн).

Террористические атаки будут по-прежнему проводиться в основном с использованием обычных видов вооружения. Однако с применением новых технологий и в процессе постоянной адаптации к приемам антитеррористической борьбы. Вероятно, наибольшую оригинальность террористы проявят не в технологиях или вооружении, а в своих оперативных концепциях – имеются в виду масштабы операций, их рисунок и вспомогательные приготовления перед терактами.

Серьезная заинтересованность террористов в приобретении химического, биологического, радиологического и ядерного оружия повышает вероятность крупных терактов с применением ОМП. Самые серьезные опасения связаны с возможным приобретением террористами биологического оружия или, что менее вероятно, ядерных устройств, применение которых приведет к массовым жертвам. Биотерроризм особенно подходит для небольших, хорошо информированных группировок. Мы также ожидаем, что террористы предпримут кибератаки с целью разрушить жизненно важные информационные сети или, что еще более вероятно, вызвать физические повреждения информационных систем.

В эту эпоху крупномасштабных перемен мы видим несколько вариантов того, какую форму примут важнейшие глобальные изменения в ближайшие 15 лет. Эти варианты включают в себя весь спектр возможностей – от серьезного вызова системе государств-наций до упрочения всеобъемлющей глобализации. В рамках данного доклада мы оформили эти концепции в виде четырех предполагаемых сценариев, экстраполировав их из ключевых тенденций, обсуждаемых в докладе. Не следует рассматривать эти сценарии как реальные прогнозы, но в них описываются возможные «миры», на пороге которых мы можем оказаться в зависимости от того, как эти тенденции будут переплетаться и разворачиваться:

«Давосский мир» – иллюстрация того, как уверенный экономический рост, который возглавят Китай и Индия, способен в ближайшие 15 лет изменить направление процессов глобализации, придав им менее западный облик и преобразовав при этом поле политической игры.

«Pax Americana» дает представление о том, каким образом США могут сохранить свою доминирующую роль при радикальных изменениях мирового политического пейзажа и повлиять на формирование нового всеобъемлющего мирового порядка.

«Новый Халифат» представляет пример того, как глобальное движение, движимое радикальной религиозной политикой идентичности, может бросить вызов западным нормам и ценностям в основе глобальной системы.

«Контур страха» служит примером того, что обеспокоенность распространением ОМП может привести к крупномасштабным превентивным интервенциям, направленным на предотвращение смертоносных атак, а результатом этих интервенций, возможно, станет создание оруэлловского мира.

Разумеется, эти сценарии дают лишь несколько примеров возможных вариантов будущего, способных осуществиться в течение ближайших 15 лет, но само разнообразие этих возможностей заставляет думать, что нынешний период характеризуется все более масштабными изменениями, особенно по сравнению с относительной стабильностью времен холодной войны. Данные сценарии не являются взаимоисключающими. Мы можем стать свидетелями развертывания двух или трех из этих сценариев в какой-либо комбинации или же воплощения любого из целого ряда других сценариев.

США будут играть важную роль в формировании международного порядка 2020 года. Вашингтон может все больше сталкиваться проблемой управления – приемлемой для себя ценой – отношений с Европой, Азией и Ближним Востоком и другими в отсутствие единой всеобщей угрозы, которая может служить основой для достижения консенсуса. Хотя впереди их ждут очень серьезные трудности, США по-прежнему будут пользоваться колоссальными преимуществами, играя центральную роль в решении широчайшего спектра вопросов – экономических, технологических, политических и военных, – на которую в 2020 году еще не сможет претендовать ни одно другое государство. Вероятно, мы можем указать на некоторые тенденции, в том числе драматические изменения в системе союзов и взаимоотношений с Европой и Азией, на которых основывалась американская мощь в период после Второй мировой войны. Функции основного европейского учреждения все больше станет принимать на себя ЕС вместо НАТО, и скорее всего именно через эту структуру европейцы будут проецировать свою роль на мировой арене. Взаимоотношения США с Азией, возможно, будут представлять для Вашингтона наиболее серьезную проблему вследствие огромных изменений, вызванных появлением двух новых мировых экономических и политических гигантов, еще не полностью вписавшихся в международную систему. К чему придут отношения США с Азией, в немалой или даже большей степени зависит от того, как азиаты разрешат свои собственные разногласия, чем от действий самого Вашингтона. Можно представить целый ряд возможностей – от усиления роли США в качестве посредника между соперничающими силами до утраты Вашингтоном своего влияния.

Экономика США станет еще более уязвимой от переменного успеха других стран, так как коммерческое взаимодействие с ними будет постоянно углубляться. С расширением мировой торговой сети американская экономика окажется более зависимой от других экономик. Зависимость Америки от зарубежных поставок нефти также повышает ее уязвимость в условиях ужесточения борьбы за гарантированный доступ к энергоносителям и наличия рисков, связанных с перебоями в поставках со стороны производителей.