Не было ничего.

И опять мне припомнилась Великая пирамида, где предназначенное для великой книги золотое хранилище также оказалось пустым. Бесконечный ряд жестоких разочарований. Сначала обнаружилась пропажа книги, потом пропала Астиза, и вот теперь новая насмешка…

— Что за дьявольщина! — возопили Нед и Том, хлопая крышками сундуков.

Нед швырнул один из сундуков в каменную стену, и старое дерево с грохотом разлетелось на куски.

— Здесь же ни черта нет! Все украли!

Украли или нашли и перепрятали. Если здесь и хранились сокровища — а я подозревал, что хранились, — то их давно унесли: тамплиеры увезли их в Европу и, вероятно, перепрятали в новый тайник, когда их магистров отправили на костер. Но возможно, они пропали еще в те времена, когда Навуходоносор поработил евреев.

— Тише, вы, идиоты! — взмолился Фархи. — Вы что, специально крушите тут все с таким грохотом, чтобы сообщить о наших поисках мусульманской страже? Ведь Храмовая гора испещрена пещерами и подземными ходами! — Он повернулся к Тентуистлу. — Неужели грубая сила английских моряков соперничает с дубовыми мозгами?

Лейтенант вспыхнул.

— А что написано здесь на стенах? — спросил я, разглядывая непонятные символы.

Все промолчали, даже Фархи ничего не мог сказать. Но тут Мириам, занимавшаяся какими-то подсчетами, обратила наше внимание на узкий выступ на верхней границе стены у начала свода. Там стояли странные каменные подсвечники или масляные лампы.

— Фархи, сосчитайте их, — попросила она.

Изувеченный банкир выполнил ее просьбу.

— Семьдесят два, — медленно произнес он. — Подобно семидесяти двум именам Бога.

Иерихон подошел к ним.

— Надо же, в них еще есть масло, — с удивлением заметил он. — Как же оно могло сохраниться за столько веков?

— Возможно, они являются частью хитроумного механизма, открывающего дверь, — предположила Мириам.

— Нам обязательно надо зажечь их, — с внезапной убежденностью заявил я. — Их свет принесет нам полное понимание.

Мне представилось, что свет предусмотрен храмовой магией, чтобы помочь нам разобраться в этом тайнике. Иерихон поджег щепку над фитилем своего фонаря и поднес ее к маслянистой поверхности первого каменного светильника. Она загорелась, потом язычок пламени пробежал по масляному каналу, воспламенив следующий.

Один за другим по всему периметру свода вспыхивали огни светильников, образовав своеобразную огненную цепь, и в итоге сумрачное помещение озарилось светом и наполнилось живыми изменчивыми тенями. Но этим чудеса не ограничились. На сводчатом потолке обнаружились каменные ребра, сходящиеся к центру, и в каждом ребре имелся желобок. От поднимающегося снизу тепла или света эти желобки начали светиться жутковатым пурпурным цветом, похожим на тот, что я видел во время электрических опытов с вакуумными стеклянными трубками.

— Логово Люцифера, — прошептал Малыш Том.

Солнечная сфера в центре потолка, показавшаяся мне позолоченной, также начала изливать сияющий свет. И фиолетовый луч, подобный тому свечению, что я устраивал с помощью электрических зарядов на Рождество, упал вниз, прямо на каменный постамент в центре кельи.

А ведь там, возможно, лежала некая книга или свиток, предназначенные для чтения.

Иерихон и Мириам молча перекрестились.

В центре постамента действительно обнаружилось углубление, в котором могла лежать книга или свиток. Но их там не было, и луч света упал прямо на камень…

И тогда раздался громкий скрежет, словно проворачивалось проржавевшее колесо. Моряки замерли в молчаливом изумлении. Я глянул на потолок в поисках признаков начавшегося разрушения.

— Эй, поглядите-ка на Черную Мадонну! — крикнул энсин Поттс с лестницы, ведущей наверх в трапезную тамплиеров. — Она поворачивается!

Мы ринулись наверх к этой статуе, словно рассчитывали увидеть чудо. Недвижимая раньше рука повернулась, и вместе с ней отодвинулась и Черная Мадонна, а в нише обнаружился проход, подобный тому, что находился за Белой Мадонной. Когда статуя остановилась, то оказалось, что она указывает на вновь открывшийся путь.

— Клянусь всеми святыми, — заявил Нед, — там должны быть сокровища!

Поттс, вооруженный пистолетом, зашел первым и вскарабкался по крутому извилистому коридору.

— Погодите! — воскликнул я.

Если с помощью этого странного светового луча открылся новый проход, то только потому, что пропавшая с постамента книга позволила лучу пройти в отверстие. То есть, возможно, отверстие в постаменте являлось ключом к новым тайным сокровищам… либо передавало тамплиерам сигнал тревоги, свидетельствующий о пропаже книги…

— Там может быть ловушка!

Но все четыре моряка уже скрылись в проходе, мы с Иерихоном неохотно последовали за ними, а Мириам и Фархи замыкали шествие. Ряд грубо высеченных ступенек напомнил мне о мастерстве строителей водных туннелей, уходящих от Силоамского пруда: очевидно, тамплиеры трудились здесь гораздо позже. Может, по этим ступеням поднимался еще сам царь Соломон или даже Авраам? Лестница поднималась вверх по спирали и приводила к каменной плите с массивным железным кольцом.

— Тяни, Нед! — приказал Тентуистл. — Тяни изо всех сил, и покончим с этим делом! Скоро уж светать начнет!

Матрос выполнил приказ, и, когда он медленно сдвинул плиту, я заметил, что обратная сторона двери выглядит как необработанная скала. Значит, с другой стороны эту последнюю дверь могли и не видеть, воспринимая ее просто как часть пещерной стены. Известно ли вообще сейчас в Иерусалиме о существовании такого прохода?

— Куда, черт возьми, мы попали? — удивился Поттс.

За скальной дверью обнаружилась более просторная и светлая пещера.

— Подозреваю, что мы попали в пещеру, что находится прямо под священной скалой, — шепотом произнес я. — Над нами Куббат ас-Сахра, священная скала, исходный камень мироздания и мечеть Омара.

— Да, прямо над нами когда-то стоял храм Соломона, — задыхаясь от спешки, взволнованно сказал Фархи, шедший в хвосте нашей компании. — И там могли храниться храмовые сокровища или даже сам ковчег…

— И мы прямо под тем местом, откуда нас могут услышать охранники мечети, — предостерег Иерихон.

Все происходило слишком быстро.

— Вы думаете, что мусульмане…

Моряки потеряли терпение.

— Вперед за сокровищами! — крикнул Нед и вместе с остальными моряками ринулся в светлый коридор.

Послышался крик какого-то араба, раздался выстрел, и голова бедного Поттса разлетелась на куски.

Только что энсин с безумным воодушевлением звал меня вперед, а через мгновение его мозги забрызгали всех нас. Он рухнул, как марионетка, лишившаяся управляющих ею ниток кукловода. Узкий проход заполнился пороховым дымом и знакомым едким запахом.

— Быстро вниз! — крикнул я, и мы сбежали обратно по ступеням.

Нас сопровождали грохочущие выстрелы и свистящие пули.

— Аллах акбар!

Великий боже! Мусульмане, обнаружив проникновение неверных в их святая святых, призвали на помощь охранников-янычар. Наше неосторожное появление мгновенно расшевелило осиное гнездо. Сквозь клубы дыма я увидел, как стражники перезаряжают ружья.

Я тоже выстрелил, и раздался ответный крик. Следом прогремел пистолет Тентуистла, упал второй стражник, и теперь уже янычары в панике искали укрытия.

— Отступаем! — крикнул я. — Быстрей, ради бога! Обратно через ту дверь!

Однако когда мы начали закрывать плиту, янычары бросились за нами, и дюжина мусульманских рук ухватилась за ее край. Издав громовой крик, Нед резанул кортиком по нескольким пальцам, но после очередных выстрелов за плечо схватился Малыш Том. Кляня все на свете, он повалился на бок. Дверь продолжала неумолимо открываться, поэтому Нед, взревев как медведь, набросился на удерживающие ее руки и обрубил их все с остервенением воинствующего дервиша. Потом он с грохотом установил плиту на место и подпер одним из наших ломов, чтобы янычарам пришлось помучиться, открывая ее. Мы сбежали по винтовой лестнице в пустую тамплиерскую трапезную. Сверху уже доносились тяжелые удары мусульман, колотивших по скальной плите.