Но это не мешало ему идти, хотя ноги он переставлял с трудом. Квал-Тарр хорошенько изучил стоящий неподалеку череп, на высоком шесте, который — по мнению Немо — ничем не отличался от остальных. Сработал скрытый механизм и в монолитной скале появился узкий проход. Варваров быстро скрылись в темноте открывшейся лазейки.
Немо шел рядом с Квал-Таром в первых рядах, сзади плотным гуськом следовали десятка с четыре горцев. Друг и спаситель остановился возле небольшого дерева, которое странным образом возвышалось прямиком из камня, словно для своей жизни ему и не надо живительной почвы. Квал-Тар дернул за ветку, за спиной Немо что-то истошно скрипнуло и глухо ударило. Механизм закрыл скрытый проход.
Путь, по которому шли варвары, был неразличим с узкого Ущелья. Тропка вилась чуть ли не в лоне скалы. Где ее не скрывали каменистые стены помогали многочисленные кустарники.
Несмотря на всю дикость и необжитость этих мест дорога была удивительно легкой, она серпантином вздымалась ввысь, на вершину южного склона Ущелья. Незаметный путь наверх вел по истоптанным и истесанным каменным ступеням, которые уже давно нуждались в ремонте, но видно до этого руки горцев так и не доходили. Варвары растянулись в длинную цепочку, занимая немалую часть тайных ступеней, словно длинный червь, неуклонно ползли вверх прямо в лоне скалы.
Немо всю дорогу молчал. С самого начала пути он не смог найти, что сказать Квал-Тару, потом прерывать безмолвие не решился. Других претендентов на разговор и вовсе не нашлось. И не столько из-за того, что поместиться на тропке мог один, от силы двое человек, и собеседника не найти, сколько из-за того, что Немо помнил Цель, с которой он пришел. Северянин не отказался от своей затеи. Отряд погиб, но его негласный лидер жив, и он сможет исполнить поставленную перед диверсантами задачу. Даже спасовав свою жизнь.
На рассвете длинная цепочка варваров выбралась на вершину горы.
Немо увидел удивительное зрелища восхода солнца, когда ты стоишь на вершине. Всю эту красоту невозможно и описать, алый диск пробивался сквозь сомкнутые щиты мрака, пробивал их своими лучами-мечами, разбрызгивая окрест себя алую краску, словно в бою с тьмой пришлось пролить не одну каплю крови. Алое свечение раскидывалось далеко окрест молодого солнца, смешивая синеву неба с кроваво-алым, превращая его в многослойную и разноцветную игру красок. Белоснежный снег играл отбликами света, отражал его, словно матово-белёсое зеркало. Блистал серебром и золотом.
Северянин недолго упивался красотами здешних мест, у него была другая цель — спасти обреченного на гибель товарища по оружию, выходить, а после этого поквитаться с варварским племенем за смерть Анадель и многих других нимфейцев.
Норгим выглядел как нельзя хорошо. Немо уже подумывал над тем, что сумасшедший Квал-Тар соврал о смертельности вампирского яда. Северянин помнил рассказы о том, что если тебя укусил вампир, то ты неминуемо станешь таким же, как он; и будешь ходить в поисках пищи, саморучно убивая людей, чтобы насытиться их телами и при этом сам не будешь понимать, что делаешь. Но какой дурак мог придумать такую глупость? А ведь некоторые и впрямь во все это верят.
Варвары не долго толклись на вершине. Дождавшись всех, они двинулись дальше, углубляясь в дикие сосновые леса.
Немо по-прежнему шагал один, один среди многих. Он невольно почувствовал себя белым вороном, среди черных коршунов. Тело северянина совсем ослабло, каким бы ни был легким путь, но после ночной схватки и бессонной ночи, усталость не могла пройти мимо. Глаза слипались, руки и ноги обессилили, мысли плыли, северянин не мог собрать их воедино. То и дело в голову вклинивались дурные мысли, да и где здесь взяться хорошим? Невольно подумалось об убежавшем Черном Ястребе, о других конях, о устремившихся за ними вампирах. А ведь животные взяли на себя часть опасности. Кто знает, чем бы закончился для Немо бой, если на него сразу навалилась вся эта свара летающих кровососов? Уж точно не в лучшую сторону! Хорошо еще, что варвары во время подоспели, но откуда они узнали о той схватке? Откуда узнали об Отряде? Ведь те пути, по которым Немо повел людей, были забыты даже горцами, и как их только туда занесло? Но ни это сейчас главное, главное добраться до ближайшего поселения горцев и вылечить Норгима. А дальше — будь, что будет.
Вскоре лес навис над людьми недвижимым силуэтом. Из-за его покрова не видно было даже солнца, окрест расползался мягкий полумрак.
Варвары мастерски находили самую легкую и чистую дорогу. Чем глубже в лес, чем выше в горы забирались горцы, тем меньше становились снежные завалы. Сугробы быстро редели, порой можно было заметить даже очертания земли. Спустя не так много времени снег рассеялся, истаял и испарился, сменился темно-серой почвой, которая в тени размашистых крон выглядела мрачно и безжизненно.
Лес понемногу преображался. К соснам добавились простые, лиственные — хотя они и были совершенно нагие от зимних морозов — деревья. Появились и немногие кустарники, из тех, которые не сильно стремились к свету. Лес сгущался, теперь в нем царил полные мрак, тень от деревьев преграждала любые попытки солнца пробиться сквозь лесных деревянных стражей своими лучами. Варваров это ничуть не смущало, они еще ловчее стали отыскивать легкие пути. Горцы словно парили над землей, как сказочные эльфы. Немо даже не мог уловить всех их мельчайших движений, какими они переступали, точнее даже переплывали, с ноги на ногу. Северянин не замечал и ни единого следа от ступней варвара, хотя нельзя сказать, что горцы были настолько небольшими и легкими, что не оставляли на мягкой лесной земле отпечатков от своих ног, даже наоборот, варвары были настоящими бугаями, широкоплечие, высокие, каждые весом не меньше десяти пудов. Но легкости их движений Немо невольно позавидовал.
Все время пути, начиная от подъема и дальше, северянин ни на шаг не отходил от носилок Норгима. Бывший телохранитель лежал без сознания, но на его лице не проступало и малейшего — намека на боль. Раненный выглядел неплохо, даже хорошо, насколько это было возможно в его состоянии. Сейчас самое необходимым для него был покой, которого не могли обеспечить грубые носилки. Значит надо быстрее добраться до жилища и попытаться вылечить бедолагу.
Немо считал каждую минуту, каждый час. В лесной гуще нельзя было полагаться на свет солнца или луны, здесь всегда царил один и тот же тенистый мрак. Время уплывало. Северянин лишь тщетно пересчитывал в голове минуту за минутой. Незаметно ни для кого, кроме разве что варваров, над Вековым лесом украдкой спустилась ночь. Все время после быстрого отхода с поле брани, где остался лежать прах Арнела, северянина преследовало чувство голода. Немо хотел подавить это желание, откинуть его на задний план, — просить еды у врагов он не хотел — но разум хотел одного, а тело другое, как известно в частоте случаев побеждает именно тело. Немо был не исключением.
Тем временем лес расступился, раздался в бока, раскрывая широкие пределы крупной опушки. Над ней нависло темное ночное небо. Перед глазами Немо показалась старая полуразрушенная деревенька. Дома ее покосились, обветшали, тонкие прутья крыш кое-где подгнили, обвалились. И как только поселение смогло устоять без тщательного людского надзора и хозяйской руки? Без лишних рассуждений стало ясно, что деревня заброшена. Что именно заставило горцев покинуть это место, было не понятно. Варвары всегда, встречали опасность лицом к лицу, и никогда не показывали спину, никогда не отступали. Но враг, который заставил их покинуть это селение, по-видимому, оказался сильнее, чем вековые традиции, раз уж варварам ничего не осталось, кроме как отступить. Немо не стал вдаваться в долгие рассуждения, что и как заставило людей покинуть это селение, главное то, что теперь Норгим получит так необходимый для него покой и уход — жаль только Малаха нет, он бы вмиг справился со всеми ядами вместе взятыми! Но помощи от старого знахаря ждать не приходиться, надо решать все самому. Да, именно самому, потому что варвары скорее сами убьют своего товарища, чем предоставят ему лекаря — видно у варваров таковых и отродясь не было.
