Квал-Тарр ринулся на встречу к Вожаку, но даже он не смог устоять от неимоверной нечеловеческой силы Вожака. Вождя варваров откинуло сильнейшим ударом, откинуло в самый конец боя.

Меч вылетел из рук. Квал-Тарр подскочил на ноги, нашел новое оружие, но снова нестись в самую гущу боя не стал. Вождь понял, что исход боя был необратим, горцам при всем их желании не победить в этом сражении, надо было спасти людей, чтобы перегруппироваться и дать новый бой…

Варвары потеряли слишком много бойцов, воины уже устали от постоянного боя, нужен был отдых, нужно было скорее справиться с наступающей угрозой, или найти свой конец.

Квал-Тарр и последние войска бились с превосходящим числом противника. Сор-Карр и его войска смогли продержаться совсем недолго и Вождь решился оставить вход в лоно Мать-Горы за врагом, оставить Святую Землю своего народа на потеху чудовищным монстрам.

Рог Вождя протрубил отход…

Ряды защитников заколебались и вскоре они уже перестроились для отступления. Нельзя сказать, что варвары были хорошими стратегами, но когда дело доходило до отступления, горцы никогда не срывались в бешенный бег, пытаясь быстрее скрыться с поля боя, скрыться от преследователя. Варвары к отступлению относились возможно даже трепетнее, чем к самому бою, ведь горцы слишком горды, чтобы показывать спину, а если уж они решились на шаг назад, то они уходят, как победители, высоко подняв голову и показывая врагу, что они еще вернуться и тогда ему будет несдобровать. Для оборотней они не поменяли привычных мировоззрений.

Варвары сбились в единое целое, свернулись в клубок, стали походить на огромную черепаху. Из строя варваров показались те немногочисленные бердыши, с которыми самые искусные бойцы-горцы шли в атаку. Это вам не деревянные колья, которые совсем недавно срубили из молодых деревьев лесорубы; это не копья, которые служат, чтоб убить и поскорее схватиться за меч. Варварские бердыши — это высшая грань кузнецкого искусства, которое только было в Келебреттских Горах. И теперь пришло им время показать свою мощь.

Варвары уходили в леса. "Какой дурак может скрываться от оборотня в лесу!" — мог подумать любой здравомыслящий человек, и он бы оказался прав, будь на месте горцев любое другое войско. Но варвары знали свои леса не хуже оборотней, — вечных жителей леса — поэтому они не волновались уходя в лесную чащу.

… Теперь бой разыгрался под тенью вековых крон. Из всего варварского войска осталось не больше ста десятков, но это были лучшие из лучших, те, кого не смогли сломить никакие полчища врагов, те, кто не разменял свою жизнь и на пятОк врагов.

Леса заливала багряная кровь, но крови варваров в ней было стократ меньше, чем крови полулюдей. Оборотни уже всецело успели перебраться по другую сторону Мать-Горы, — в Последнее Пристанище, которого уже не было — и их войска ужасали отступающих. Численность оборотней колебался от шести до семи тысяч, когда число горцев не превосходило и тысячи.

Горцы стремительно ретировались, шли в том направлении, в котором не так давно ушли женщины и дети. Теперь Последнее Пристанище покидали и остальные варвары, ведя за собой несколько тысяч врагов.

На удивление оборотни преследовали не долго, и то мелкими кучками, а не всем скобом. Видно поняли, что с варварами в лесу шутки плохи, они оставили человеческое племя в покое, но лишь для того, чтобы потом, собрав все свои силы, ударить одним сокрушительным ударом…

Начало февраля, 1485, Темное Поле,

Келебреттские Горы

Тысячная армия горцев углублялась в леса…

Последний бой они проиграли и были вынуждены скрываться в бегстве, оставив за спиной Святую Землю.

На поле брани полегла половина армии людей и почти треть войска оборотней. Теперь нечисть-победитель пировала, не брезгуя ни людской плотью, ни плотью своих. Последнее Пристанище превратилось в пышную своим изобилием кровавую столовую. Оборотни пожирали плоть погибших, вся усыпанная телами земля теперь хранила только кости, а монстры, закончив уродский пир, направились вслед за убегающим противником.

Варвары уходили в леса, преследуемые многотысячной ордой бестий. Надо встретить отряд покинувших Последнее Пристанище женщин и детей, а потом уже не сложно решить, что делать дальше — стоять до конца.

Оборотни преследовали варваров как-то вяло, нехотя, словно их и не заботила судьба уцелевших людей, словно бестиям и не нужна была людская смерть.

Варвары спешили, редко останавливались на отдых, изредка удавалось подстрелить, не успевшего покинуть леса, зверя. С едой были немалые проблемы, голод донимал также тяжко, как идущий по пятам враг.

Враг-преследователь почти что не выдавал себя. Весь отход варваров не находил сопротивления со стороны полуволков-полулюдей. Все вражеские атаки сводились к легким стычкам, до генерального сражения не доходило. Но варвары точно знали, что монстры не далеко, и все его "легкие стычки", которые почти не приносили людям никаких потерь, были всего лишь легкой уловкой, средством для отвода глаз и усыпления бдительности. Но для чего это превосходящему врагу никто не знал. Поверить в то, что враг глуп и не видит своего превосходства, было бы нелепой ошибкой. Но, несмотря ни на что, все выглядело именно так.

Тысячная армия варваров уже порядком углубилась в леса, Клан Искателей Следов вел войско прямо по стопам ушедшего отряда. И все близилось к тому, что варвары все же настигнут довольно скоро своих.

Погода не менялась. Небо по-прежнему окутывал полумрак, словно дождевые тучи заставили померкнуть солнечный свет, но ни каких намеков на дождь не было. Земля хранила тепло, несмотря на то, что сейчас была зима, привычная сезонность здесь отступала. Царствовала привычная ранняя весна.

… Сегодня варвары разбили небольшой лагерь, для недолгого отдыха, и еще менее долгого — в пару часов — сна. Половина войска стояла на посту, в то время, как другая половина спала. Завтра все будет наоборот, те, кто стоял на посту будут спать, а те, кто спал — сторожить спящих.

Последних два дня оборотни не нападали, словно потеряли след варварского войска. Не было и мелких стычек, когда сотня оборотней погибает от стрел, мечей и топоров — да еще немногих бердышей — людей, не причинив им почти никакого вреда.

В таких стычках варвары потеряли около сотни, тогда когда оборотни не меньше семи-восьми. Жизнь одного варвара стоила жизни шестерых оборотней, но даже такой размен не мог устроить горцев, их армия понемногу таяла, осталось меньше тысячи бойцов, которые должны устоять перед шестью тысячами — а того гляди и больше — полуволков-полулюдей. А это не так-то просто!

Лагерь варваров…

В небольшой палатке в самом центре варварского лагеря над безосознанным телом северянина навис огромный плечистый варвар.

Немо всю дорогу не приходил в сознание, его жизнь была на волоске от смерти, но сердце неуклонно не хотело останавливаться, упорно перегоняло по жилам кровь, чтобы тело северянина жило.

На всех остановках Квал-Тарр усаживался рядом с постелью раненного друга. Немо поистине спас варваров, точнее попытался это сделать. Если бы тогда, на военном совете, северянин не настоял на своем, то все бы варварское племя уже стало бы пищей для оборотней. Горцы бы просто не смогли настолько искусно справиться с врагом, они бы все погибли. Но варвары уцелели, пусть их осталось немного, пусть в спину дышат еще шесть тысяч оборотней, но варвары пока еще живы, пока…

План Немо сработал, сработал так, как и должен был бы это сделать, но вражеских сил оказалось намного больше, чем каждый предполагал, и поэтому пришлось отступить, чтобы сохранить жизнь немногим, чтобы потом ударить или защититься с большей и лучшей подготовкой.

… Проигравший стратег не приходил в себя почти неделю, его огромная рана на груди была слишком тяжела, грудная клетка, казалось, провалилась вглубь тела. После такого ранения выжить смог бы далеко не каждый, но, по-видимому, Немо принадлежал к тем немногим везунчикам, которых подобные раны не уносят в могилы — или, как принято во многих государствах, на погребальные костры.