Руки Адриана дрожали, когда он закончил читать письмо. Слезы навернулись на мои глаза, и я была вынуждена часто моргать, чтобы не расплакаться.

– Он прав, – сказала я наконец. – Мы можем найти его с помощью моей магии. Тебе даже не нужно использовать дух.

Адриан сложил письмо.

– Но он также прав насчет риска.

– Он просит так много... – начала я. Нейл был прав насчет того, что никто не будет спрашивать нас о ребенке-дампире, но это не значило, что проблемы на этом заканчивались. Наши собственные жизни и без этого были неопределенны. Я опустилась на диван, все еще с Декланом на руках. Голова шла кругом.

Когда Адриан впервые сделал мне предложение, я нервничала, но не из-за недостатка любви, а потому что стать девятнадцатилетней невестой никогда не входило в мои планы. А стать девятнадцатилетней мамой? Этого определенно не было в моих планах. Но, если подумать, то когда что-то случалось так, как я того ожидала? Я изучала лицо Деклана и понимала, что люблю каждую крошечную совершенную его деталь, но также я в полной мере осознавала, что если посвящу себя ему, то любые попытки спасти будущее, которое я хотела, – наш с Адрианом дом, колледж, нормальность – претерпят серьезное вмешательство. И все же, как я могла отказаться от Деклана?

Я подняла глаза на Адриана.

– Я не знаю, что делать. У меня нет ответа, – я поняла, что нечасто произносила такие слова.

Адриан сделал глубокий вдох и окинул взглядом всех, кто окружал нас.

– По-моему... Думаю, может быть, нам стоит попросить помощи с этим делом.

Я поняла это предложение и тщательно обдумала его. Чем меньше людей знало правду о Деклане, тем лучше. Но то, о чем нас просили, было слишком значимо, чтобы взвалить это на себя одних. Нам нужны союзники, которым мы могли бы доверять в принятии решения о будущем Деклана, и, оглядывая собравшихся, – Розу, Дмитрия, Эдди и Даниэллу – я поняла, что на этих людей мы можем рассчитывать.

– Хорошо, – сказала я Адриану.

– Может кто-нибудь наконец сказать нам, что происходит? – нетерпеливо отрезала Роза.

Адриан сделал глубокий вдох, подготавливая себя к колоссальной истории, которую он собирался рассказать. Все остальные сидели совершенно неподвижно и очень тихо, словно предчувствуя всю серьезность того, что им предстояло услышать.

– То, что я собираюсь вам рассказать, изменит все, что вы знали раньше, – произнес Адриан. Он сосредоточил свое внимание на Розе с Дмитрием. – И в особенности с ног на голову перевернется ваш мир.

– Это они? – крикнула моя мама. – Кажется, я слышала звонок.

– Лучше бы это действительно были они, – сказал я, доставая из духовки сковороду и осторожно водружая ее на стол. – Это жаркое находится на пике восхитительности. И я не собираюсь ждать их, чтобы попробовать его. Это было бы преступлением. Объявление мировой войны против высокой кухни.

Привыкшая к моим вычурным речам мама улыбнулась.

– Сидни тоже пока нет.

– О, – произнес я. – Ну ладно, ее я подожду.

На кухню заглянул Эдди, его лицо буквально светилось.

– Они здесь.

Я снял рукавицы и фартук и пошел встречать гостей, которые только что зашли в гостиную нашего маленького арендованного домика. Я не видел Розу с Дмитрием почти полтора года, как раз с того дня, когда мы спасли Джилл от Воинов в Сент-Джордже. Они выглядели как всегда великолепно и грозно. Широко улыбаясь нам, они стряхивали с обуви снег. Приехавшая с ними Джилл уже кинулась в объятия Эдди и целовала его.

– Эй, полегче, – сказал я. – Не так уж давно вы в последний раз виделись. Держите себя в руках.

Вообще-то, со времени их последней встречи прошел примерно месяц, который, я знал, наверняка показался им вечностью. Они начали встречаться сразу после ее спасения из Сент-Джорджа, но она вынуждена была вернуться ко Двору, чтобы закончить свое обучение, тогда как Эдди остался с нами. Так что в течение последнего года у них были отношения на расстоянии, с перерывами на ее периодические визиты к нам или когда он мог найти нам другого стража и съездить ко Двору.

Джилл зарделась и отстранилась от Эдди, чтобы обнять меня.

– Я так скучала по тебе! – сказала она.

– Я тоже скучал по тебе, – с теплотой отозвался я.

Каждый раз, когда я видел Джилл, я поражался ее превращению из угловатой девочки-подростка в уверенную в себе принцессу Драгомир.

– Но ты должна признать, что я очень неплохо справлялся с оповещением тебя о новостях. И я каждую неделю посылал тебе фотки.

Она усмехнулась.

– Знаю, знаю. Просто это немного не то. Не то, как я была с тобой раньше.

Я поцеловал ее в лоб.

– Так лучше для нас обоих, Джэйлбет.

Я сдержал свое слово, данное Сидни. Я вернулся на свои лекарства, приглушив и дух, и тетю Татьяну. Наша с Джилл связь тоже притупилась. Она все еще чувствовала меня, но больше не могла залезать мне в мысли и сердце, как когда-то. Прежде чем я успел сказать ей что-то еще, до нас донесся жалобный плач.

– Маленький господин проснулся, – сказал я. – Сейчас вернусь.

Я выбежал из комнаты и поднялся по лестнице на второй этаж в спальню, которая была одновременно детской и комнатой Эдди. У меня был достаточно высокий королевский ранг, чтобы мне наконец назначили собственного стража, и Эдди как всегда в своей благородной манере подергал за кое-какие ниточки, чтобы за нами закрепили именно его. Изначально я был против этого, так как хотел, чтобы он остался при Дворе и мог жить хотя бы наполовину нормальной жизнью с Джилл. Но Эдди чувствовал себя обязанным быть с нами – и из-за нашей дружбы, и из-за всех тех случаев, когда Нейл приходил ему на помощь. Мы предлагали ему переделать маленькую комнату в доме в его собственную спальню, но в итоге он все равно всегда спал в комнате Деклана.

– Привет, приятель, – сказал я, подойдя к кроватке.

Деклан стоял в ней, одетый в пижаму с пожарной машиной, и серьезно смотрел на меня своими большими карими глазами. Его темные кудряшки были взъерошены после сна, но он лучезарно улыбнулся мне, когда я взял его на руки.

– Ну что, хорошо поспал? Знаешь, а у нас гости. Тетя Джилл вернулась.

Не ответив, Деклан положил голову мне на плечо и зевнул. Ему было всего полтора года, так что он был не особо хорошим собеседником. Всего несколько человек знали, сколько ему на самом деле. Всему остальному миру мы говорили, что ему только год с небольшим.

Потому что всему остальному миру мы также говорили, что он наш с Сидни сын.

Нейл был убежден, что это единственный способ обеспечить Деклану шанс на нормальную жизнь, и мы в итоге смирились с решением Нейла остаться в подполье. У Деклана больше не было родных, которые бы позаботились о нем. Нина так и не выздоровела. Даже если бы мы рассказали, что Деклан – сын Олив, которого мы воспитываем по ее просьбе, было бы слишком много вопросов относительно его отца. Но раз мы – морой и человек – сказали, что у нас родился малыш-дампир, то нет никаких оснований думать, что это неправда.

Поэтому мы с Сидни на некоторое время оборвали все контакты с внешним миром и потом, через несколько месяцев после его предполагаемого дня рождения, объявили, что у нас родился ребенок. Мы сказали, что Сидни забеременела после спасения из центра переобучения, и что малыш родился раньше срока. Мы держались подальше ото всех еще пару месяцев, чтобы более-менее подогнать сроки и реальный возраст Деклана, и чтобы вся эта история выглядела правдоподобно. Если наши действия и выглядели странно, большинство объясняло нашу скрытность обеспокоенностью относительно алхимиков. Они сдержали слово и оставили нас в покое, но все понимали, почему мы осторожничаем.

Но еще нам очень помогли великолепные союзники. Без наших друзей мы с Сидни ни за что бы не справились. Роза с Дмитрием прикрывали нас при Дворе. Моя мама оказывала нам огромную помощь, присматривая за Декланом, так что мы с Сидни все еще могли заниматься другими делами. Эдди тоже помогал заботиться о нем, как и обеспечивал столь необходимую нам защиту. Также он единственный наконец сумел связаться с Нейлом. Нейл все еще держал дистанцию, но недавно разрешил Эдди отправлять ему свежие новости и фотографии, и мы надеялись, что однажды Нейл с Декланом смогут вернуться в жизни друг друга.