Он подошёл к столу и попробовал угощение. В кувшине оказалось кисловатое белое вино. Розовые кровянистые кусочки мяса рофов на подносе были сырыми, но отбитыми и приправленными, что делало их даже аппетитными на вид.

? Тебе нравится еда? — прозвучало за спиной приятное сопрано.

Павел вздрогнул и резко обернулся. Перед ним стояла стройная, белокожая женщина, невысокая, но поражавшая своей безупречной красотой и абсолютной самоуверенностью. На ней было лишь лёгкое белое платье с украшенными вышивкой голубыми краями, ? было ясно, что она тоже защищена от холода. Позади неё в крыше зияла круглая дыра ? очевидно, некоего рода дверь, через которую она попала сюда.

Павел всегда разбирался в привлекательных женщинах и, увидев такое совершенство, почувствовал возбуждение, несмотря на всю неуместность момента.

? Еда отличная, спасибо, ? ответил он. ? Могу я спросить, кого мне благодарить за это?

? Меня зовут Ираклия, ? сказала она. — В моём дворце помимо еды есть множество других удовольствий. Мои слуги вольны пользоваться ими всеми.

? Для чего я здесь? ? спросил Павел.

? Чтобы просветить меня, ? ответила Ираклия, подходя ближе.

? В чём? ? жрец подумал: что будет, если попытаться схватить её за горло? Сможет ли он заставить её отвести его к Уиллу и остальным, а затем отпустить их всех? Нет, она определённо не была такой уязвимой, какой казалась.

Кроме того, мысль о руках, лежащих на ней, вызвала в нём новый приступ беспричинного возбуждения, словно он не мог определиться в том, чего именно он хочет больше.

Ираклия улыбнулась. Павлу доводилось сталкивался и с жестокими людьми, и с отвратительными условиями во время странствий, но не с объектом столь сильного вожделения, лишённого даже толики тепла. Жрец и не представлял, что такое прекрасное лицо может сочетаться с таким жестким выражением глаз.

Это испугало его, но не ослабило неуклонно растущего желания. Павел понял, что дрожит.

? Ты можешь дотронуться до меня, если хочешь, ? произнесла она. Женщина взяла его руку, поднесла к губам и поцеловала ладонь, языком лаская кожу.

Губы Ираклии были не теплее губ трупа. Будь на её месте какая-нибудь иная женщина, слуга Латандера нашел бы это отвратительным. Но с ней всё было иначе.

? Хочешь поцеловать меня? ? спросила женщина.

Скажи ей нет, думал он, или оттолкни. На самом деле ты этого не хочешь. Тебя околдовали.

? Да, ? ответил Павел, беря её за руки. В следующую минуту он уже неловко расстёгивал платье. За годы жрец научился довольно ловко раздевать женщин, но он так сильно хотел её, что это даже мешало.

Ираклия рассмеялась и помогла ему ? одежда упала на пол. Под платьем у неё ничего не было, нежная алебастровая кожа была исписана серыми и белыми магическими символами.

Ромбы со снежинками внутри. Символы Ориль, злой богини зимы, льда и холода. Но даже это не смогло погасить его страсть.

Павел подвёл её к гробу… а может, Ираклия поманила его туда. Они легли сверху, сначала целуя и лаская друг друга, а потом слившись в любовном экстазе.

Холод проник внутрь, но ощущение было приятным, новая волна страсти ещё сильнее возбудила его. Единственной неприятной вещью был амулет, задевающий и бьющийся о его грудь. Он был таким горячим, словно кто-то держал его над пламенем, ? Павел чуть было не захотел сбросить его.

Его руки и кисти изменились, ? кожа приняла бело-синий безжизненный оттенок и даже стала просвечивать. Это напомнило ему момент, когда Кара начинала своё превращение в певчего дракона, и жрец понял, что тоже подвергается трансформации. Это испугало его, но страх не имел значения. Желание было слишком сильным.

Внутри него что-то потихоньку ослабевало. Поначалу Павел даже не понимал, что это. Но затем Шемов осознал, что мистическая связь с Латандером истончается.

Самым ранним воспоминанием Павла был восход розовато-золотистого солнца над покатыми крышами Гелиогабалуса и чувство единения с силой, что стояла за этим. Он почитал своего бога всю жизнь. Их связь вдохновляла его и отражала его суть. Павел мог пожертвовать своей волей, самой своей человеческой природой, но мысль о потере этой духовной связи была невыносима.

Ираклия поцеловала его и обняла так крепко и плотно, как только это было возможно, ? новая волна экстаза грозила помутить его вернувшийся было рассудок. Он мысленно произнёс мольбу о помощи Повелителю Утра и нащупал солнечный амулет. Ираклия потянулась было, чтобы перехватить его руку, но не успела. Его пальцы сомкнулись на рубинах и пластинах из золота.

Кулон обжёг его, словно это был металл, только что вынутый из кузнечного горна, но, превозмогая боль, жрец крепко сжал его. И снова он воззвал к Латандеру. На этот раз Шемов почувствовал ответ божества. Внутренний свет согрел сердце Павла, изгоняя холод.

Жрец был всё ещё слишком опьянён страстью, чтобы использовать этот прилив сил для чёткого произнесение заклинания, но смог вывести его наружу в виде разряда, достаточного чтобы ослабить и изгнать нежить. Возможно, для служительницы Морозной Девы это будет не менее неприятно.

Слуга Латандера применил магию, и вспышка окрасила золотистым цветом алебастровую кожу Ираклии. Она вскрикнула. Чары любви, которые волшебница наложила на него, разрушились, и она оказалась просто схватившим его врагом, и Павлу необходимо было остановить её.

Он уже было занёс кулак, намереваясь ударить, но чьи-то руки схватили и оттащили его. Сила их была непомерна, и жрец беспомощно бился в хватке, пытаясь понять, что же его держит. Что бы там ни было, это существо было невидимым, ? наверняка какой-нибудь дух с одного из дьявольских или элементальных планов. Несомненно, оно всё это время парило рядом с Ираклией и охраняло свою повелительницу.

Оно подвесило его по ту сторону ледяных перил. Полёт вниз на заснеженный внутренний двор грозить быть долгим. Поднявшись, Ираклия смерила его взглядом.

? Если ваш прислужник бросит меня вниз, ? сказал он, ? я больше не смогу вас просветить.

? У меня ещё останутся твои спутники.

? Воля ваша. Я понимаю гнев отверженной женщины. Не то, чтобы я многих отвергал. Я определённо никогда не смог бы сказать «нет» такой прекрасной даме, как вы, если бы вы согласились просто переспать и на этом остановиться.

? Твоя вера сильна, ? ответила служительница Ориль. ? Со временем ты мог бы стать действительно могущественным жрецом. Так как наши божества враждуют, это даёт мне ещё больший повод убить тебя. Но ты со своими знаниями, я полагаю, можешь понять то, что не смогли другие пленники.

Дух бросил Павла обратно в комнату. Жрец всё ещё не мог его видеть, но знал, что тот всё ещё рядом, и даже мог чувствовать колоссальные размеры парящей в воздухе твари.

? Скажи мне кто ты и зачем явился на ледник, ? продолжила Ираклия, ? и, может быть, ты переживёшь эту ночь.

? Как вы, наверное, знаете, ? сказал он, ? Рэрун, один из моих спутников, родом из деревни, в которой нас отравили. Он просто хотел навестить сво…

Дух изо всей силы сжал его предплечья, что Павел задохнулся от боли.

? Это твой последний шанс, ? сказала Ираклия. ? Что ты знаешь о Саммастере и его планах?

Он внимательно посмотрел на неё.

? Я удивлен, что вы упомянули это имя. Мне очень хотелось бы услышать, что же вы знаете.

? Ты здесь не для того, чтобы задавать мне вопросы! — раздраженно вздохнула женщина, выглядевшая в этот момент чуть менее властной и жестокой. ? Но, возможно, если я объясню всё, то ты поймёшь, что лгать бессмысленно.

20 число месяца Элиас — 17 число месяца Марпенот, Год Неуправляемых Драконов

Ираклия смотрела на волшебника, стоящего перед её троном. Его белое, кажущееся ледяным лицо было спокойным и безэмоциональным. Однако, когда он почувствовал глубину неудовольствия Королевы, его бесцветные глаза расширились от ужаса.