Россия неоднократно давала понять Киеву и Вашингтону, что у нее нет намерения вторгаться в восточную часть Украины или использовать авиацию. Механизм «объяснения» во всех без исключения западных СМИ сработал молниеносно и был оформлен в виде трех тезисов для первичного применения среди ничего не подозревающего общественного мнения:
1) виноваты русские «мятежники»;
2) Россия, вторгшаяся на Украину, предоставила им оружие;
3) Путин, который является главой России, является убийцей.
Леденящий душу русофобский рассказ о малайзийском «боинге» обошел все средства массовой информации на Западе – и печатные, и телевизионные. Были задействованы все, от мала до велика, при полном единодушии. Даже Советский Союз никогда не был в состоянии нагнетать подобную волну тотального единомыслия. Заметьте, что западные СМИ при этом действовали в автоматическом режиме без необходимости получения приказа. Заголовки газет и главных телевизионных каналов были в большинстве случаев более или менее причудливой вариацией главного тезиса.
Газеты опубликовали на первой полосе портрет Путина с надписью «убийца». Так, один британский таблоид докатился до того, что свою первую полосу украсил кровоподтеками и воплем «неизвестной матери»: «Путин, ты убийца моего сына!» Храм западной свободной и плюралистичной прессы превратился в прокопченную лачугу подмастерья, забывшего основной закон журналистики – проверку фактов.
Комиссия по расследованию еще не была создана, но уже некто сфабриковал окончательный обвинительный вердикт, и весь мир молниеносно облетел этот приговор. На третий день после крушения «боинга» российские военачальники созвали пресс-конференцию, которая транслировалась по всем российским телеканалам. Они подытожили и обнародовали информацию об обстреле «боинга» и довели до сведения общественности немало чрезвычайных подробностей. Среди прочего данные о присутствии другого летательного аппарата – военного истребителя в непосредственной близости от обстрелянного гражданского лайнера. Неважно, насколько истинными были доводы, приведенные на пресс-конференции. Я могу утверждать как информированный свидетель, что ни на одном западном телеканале об этой пресс-конференции не было сказано ни слова, не было показано ни одного репортажа. Не было и комментариев. Отсутствовали даже фальсификации на тему пресс-конференции. Вся западная медийная машина среагировала в унисон в соответствии с главным критерием неписаного правила – использовать оружие умолчания.
Не стану углубляться в целый ряд фальсификаций. Русские повстанцы, – писали и говорили источники, – препятствуют поиску «черных ящиков». Когда же регистраторы были обнаружены в неповрежденном виде, те же источники заявили, что данные будут разрушены, и в любом случае их не станут передавать западным властям. После того как они были переданы в целости и сохранности, наступила гробовая тишина.
Через несколько часов исчезла диспетчер киевского центра связи. Она оказалась в отпуске и с тех пор нигде и никогда не появлялась (если, конечно, она все еще жива). Исчез тот самый диспетчер, который был при исполнении служебных обязанностей в эти драматические часы и минуты. Она руководила радиообменом с экипажем самолета в последние минуты. Бесследно исчезли и никогда не были найдены (при условии, что их искали) записи разговора между наземным днепропетровским центром и самолетом. Все как бы забыли о том, что Украина несет ответственность за свое воздушное пространство и обязана предоставлять в случае аварии все данные по радиосвязи и всю информацию, имеющуюся в ее распоряжении. Все забыли обратиться к Соединенным Штатам за электронными и фотографическими съемками со своих спутников. И главное – того самого спутника, который в момент крушения пролетал над территорией Донбасса, где и произошла атака на «боинг».
Несмотря на то что российские офицеры на своей пресс-конференции сообщили необходимые координаты для идентификации спутника-шпиона, ответа не последовало. Известно, что речь идет об американском спутнике-шпионе, работавшем в тот момент, как, впрочем, работали и все русские системы слежения. Но ни одна фотография с данными американского спутника-шпиона до сих пор не предъявлена.
Но главное и решающее значение имеет документ, который никто не стал обнародовать. Мне удалось отыскать и опубликовать его спустя несколько недель после катастрофы. Украина, Австралия, Бельгия и Нидерланды подписали 8 августа, менее чем через месяц после крушения малайзийского «боинга», «Соглашение о неразглашении» (non disclosure agreement), то есть соглашение об умолчании результатов расследования. Среди подписантов – две страны НАТО. Две страны с наибольшим количеством жертв – Нидерланды и Австралия, но отсутствовала Германия с четырьмя жертвами, как и у Бельгии. Не было и Малайзии, у которой имелось более всего жертв и чья авиакомпания пострадала. Итак, в чем провинилась Германия? Кто определил состав подписей под беспрецедентным и странным документом? Вопрос остается без ответа.
Но следующий вопрос еще убийственнее. Почему в этом «соглашении» фигурирует Украина? Ведь Киев является первым ответственным за контроль воздушного пространства, иначе говоря – главным подозреваемым в ходе расследования под эгидой ИКАО. Упомянутое «соглашение» о сокрытии фактов расследования предусматривало, что результаты следствия будут опубликованы только после его завершения и только на основе консенсуса четырех подписантов. И все это «без объяснения причин». Иными словами, Украина на глазах у всего мира получила в подарок неведомо от кого право вето.
В день, когда я пишу эти строки, прошло 15 месяцев после трагедии, но нет никаких признаков завершения следствия. Было бы интересно увидеть, кто, как и где из четырех упомянутых стран, держащих ключ к тайне, применит право вето. Тем не менее уже сейчас можно не сомневаться, что отныне существуют только два возможных исхода следствия. Во-первых, нулевой вариант и признание невозможности получить определенные выводы. Во-вторых, продление на неопределенный срок работы следствия. Причем попытка в первом направлении уже предпринималась. Прозвучала просьба, обращенная к Западу, поручить следствие специально образованной комиссии ООН. Это обеспечило бы бессрочное продление следствия. Такое решение также было бы беспрецедентным. Поэтому оно и было отклонено Россией как страной, наиболее заинтересованной в объективном расследовании крушения.
В июле 2014 года это решение было предъявлено всей России, а не только Путину. Услышал его также весь мир. Западная коалиция вещала от имени всего «международного сообщества». Ни у кого не должно было оставаться сомнений: мосты сожжены, колодцы отравлены. Западных экспертов натаскали на распространение «хорошей новости». Еще два-три года принудительного «лечения», которому будет подвергнута Россия, и Путин будет свергнут и заменен новым руководством, покорным интересам Запада, таким же, как во времена Бориса Ельцина.
Президент Обама дважды в течение года слетал в Европу, чтобы повторить энергетическое предложение США – не покупать газ у России. Мол, у нас в Америке он имеется в изобилии. Экспорт сланцевого газа и нефти дешевле, чем российское сырье. Мы поставим Россию на колени и отнимем у нее 100 миллиардов долларов в год в виде недополученных доходов от экспорта энергии. Россия у нас в руках. Правда, в Брюсселе не все были уверены, но, как объяснил вице-президент Байден, мы заставили Брюссель принять нашу американскую точку зрения. Подразумевалось: однажды мы уже колонизировали Европу. Мы знаем, как это делается. Так что мы колонизируем ее еще раз.
Однако затем последовало военное поражение Киева на Донбассе, Меркель ринулась в Москву, начались переговоры в Минске без США, произошло прекращение огня в Донбассе. Несколько месяцев спустя случился разгром так называемой западной коалиции в Сирии благодаря поддержке Башара Асада российскими Военно-космическими силами. Запад испытал приступ панического страха. Он был не в состоянии осознать, что происходит.
