— Вов, будь готов снимать, но пока что тут сиди. Все наготове, в здание не ходить без команды!

От этих слов ощущение того, что мы вляпались в какое-то секретное дело, стало совсем уж кислым.

Мало нам того, что сами по себе мы секретны. Официально кибов на Земле не так уж и много, все пришли с инопланетчиками. А теперь вот выяснилось, что можно делать и новых, других кибов. Не на таком уровне, да и с ошибками, достаточно Психа вспомнить, но тем не менее можно.

Это секрет государственной важности.

А вот что тут ищет Тамара и откуда она знает тутошние маршруты?

Потом подумаем. По лестнице уже шаги, слышно.

Тамара критически поглядела на меня.

— Хорошо он тебя. Заклейся чем-нибудь.

В медпакете есть пластырь на комбинезон. Предназначен для экстренной герметизации. Не в смысле что помогает, у меня в памяти, вместе с правилами пользования и настройкой индивидуального снаряжения, была и статистика. Не очень большая эффективность этого пластыря. Если уж что опасное попало внутрь, так ты, считай, уже отбегался. Но мне помочь должно, до вездехода дойти можно будет. Радиации нет.

Тамара между тем смотрела на кабинет.

— Тут бывали часто. — Сказала она, выглянув из окна на улицу. — Очень часто. Наверное, вот этот как раз и бывал…

Лешка как раз показал на ладони несколько белых волосков, затерявшихся на полу.

— Тот по масти? — Спросила Тамара.

— Точно, вот этот. — Сравнив цвета шкуры, признался я.

Тамара прошлась по кабинету.

— Надо тут все быстро обыскать. Любая электроника… — Она открыла дверцы шкафа, и закашлялась, когда на нее полетела мелкая бумажная пыль. — Та-ак. Бумага сгнила. Вообще. Что со зданием?

— Только зашли. — Я скосил глаза, посмотрел на рану. Комбез разлохматился, через ткань тускло блестели керамические бронепластинки и тонкие нити климатической систем. Длинный такой разрыв получился, хороший. От верха и до середины груди. Комбез теперь точно только на выброс и пойдет. В утилизацию.

— Тогда быстро, по пунктам… Что тут важное есть?

— Наверное, это и было его логово. — Ответил я. — Не могу сказать точно… Но очень на то похоже. Шерсть есть, кое-что из вещей.

— Очень похоже… — Эхом повторила Тамара. Тут ее взгляд упал на форму. — А это еще что?

— Форма. — Сказал Лешка. — Старая полицейская форма, погоны капитанские.

— Ниче себе. Обротень в погонах получается, а?

— Да уж. — Сказал я, ощупывая плечо. Там было щекотно, система как раз запаивала капилляры и вены внешних покровов. Вынул обычный нож, стал срезать с комбинезона бахрому разорванной ткани, чтобы наложить пластырь на чистые края.

— Тамара Ивановна! — По лестнице застучали шаги. Подковки, что ли, в ботинки кто-то вбил? Хотя голос очень знакомый…

— Тамара Ивановна! Ой, ё… — Скитальский, войдя в комнату, огляделся, споткнулся взглядом об меня и отшатнулся, опершись о дверной косяк.

Я посмотрел на развороченное плечо, потом на медленно побледневшего ученого.

Тот сглотнул, и, старательно кося на меня, посмотрел на Тамару.

— Тамара Ивановна, тут множественные следы оборотня… Одного.

— Да знаем уже. — Буркнула Тамара, покосившись на меня.

Я быстро приложил пластырь, прижал его края к краям разрыва. Зашипело, пластырь полимеризовался и запаивал комбинезон до герметичности. Теперь не видно вроде бы. Пару минут только постоять, не двигаться, чтобы волокна склеились.

— Одного оборотня, Тамара Ивановна. — Сказал Скитальский. На меня он по прежнему старался не смотреть. — Одного, но какого! У него мех белый!

— Белый волк? — Немного удивилась Тамара. — Я думала, что таких вообще не бывает… Сказки!

— Как видите, нет. — Развел руками ученый. — Точно, это он. Все сходится. И то, что в округе никого, и следы, и скорость его, да и то, как он пропал с экранов…

— Подробный доклад мне потом представите. — Оборвала профессора Тамара. — Мне интересно другое — он может вернуться?

— Точных сведений… — Замялся Скитальский.

— Из того, что известно?

— Нет, вряд ли. Точных сведений о нем нет, сами понимаете, по каким причинам!

— Да уж понимаю. — Тамара поглядела на меня. — Хорошо, герои. Иди-ка ты потихоньку в машину, и там будь. Нечего тут мне народ пугать.

Тамара вернулась в вездеход в хорошем настроении, за ней Сергей нес большой герметичный кофр. Что внутри, нам не показали, кофр сразу убрали в грузовой отсек. Наверное, нашли что-то серьезное, судя по тому, с какой осторожностью Сергей обращался с кофром и как тщательно его укреплял.

Останавливаться на ночевку не стали, завели моторы и двинулись.

Дальше пошли через город. Обошли каверны, промытые под городскими улицами и зданиями водой, вывернули на здоровенное и пустое старое шоссе. Посовещавшись о чем-то с Иванцовым приватно, в его вездеходе, Тамара вернулась и отдала приказ, и колонна техники ускоренным маршем пошла на восток.

По подозрительно хорошо сохранившейся дороге.

Оборотень погрыз меня хорошо. Качество записи было не очень хорошее, все смазанное. Слишком быстро мы двигались. Зацепил он меня зубами, за ремни комбеза, и намеревался лапой перехватить горло, или просто вскрыть сверху-вниз. Не знаю. Но получилось у него так, что я остался без комбеза, без оружия и без шлема, который после неслабого удара стал глючить и пропускать сеансы связи.

Бронещиток-подкладка, который стоял в плече, был промят и порван надвое. Та же участь постигла и часть нагрудного щитка, но тот устоял, не дал себя за просто так в чужие лапы. Ткань-подкладка, которая связывала бронещитки, была частично цела, но и тут не выдержала, треснула по волокнам и пошла распускаться дальше, чуть ли не до пояса.

Ну и, конечно, «повреждения внешних покровов». В плече глубокая рана, биомасса сдавлена и перестала снабжаться кровью и кислородом, и только сейчас начинает восстанавливать свои функции. Требуется усиленное питание, надо получить углеводы и прочее для окончательного восстановления.

После двух полных рационов суточного пайка я стал заращивать рану. Точнее, рану начала заращивать система, которая как раз получила достаточно питательного материала.

Маша из Владивостока смотрела на меня круглыми глазами, и все порывалась спрятаться у себя, в пункте связи. Но потом что-то, похожее на болезненное любопытство, побеждало, и она опять высовывалась оттуда, находила меня взглядом, бледнел, и снова пряталась в свои мониторы и волны.

Вал и Алексей вообще убрались от этого подальше и рулили в одиночестве.

Вспухла пена, сжигая омертвелую плоть и вытесняя из себя белую жидкость и облачко белесого пара. Пахло аммиаком и еще чем-то миндальным. Система сразу же выдала, чем именно пахнет, какой-то кислотой. Я не вникал, просто сидел в расслаблении после боя.

Вот так.

Мутанты все же, получается, сильнее меня?

Получалось что так.

Если бы не мои металлокерамические, или там какие не знаю кости, то меня бы сейчас размазало по льдам или по стене. Рвал он здорово, комбез пробить смог. Значит, смог бы и сбить внешние покровы, а там и до нутра добраться.

— Просто на здании сидел, на крыше. — Вал все же не смог побороть любопытства и включил внутреннюю трансляцию вездехода. — Потому и не видели его. Пока мы там ходили-бродили, пока коробки эти стальные чистили ото снега, он все сидел и смотрел. А потом случайно кто-то сравнил. Издалека смотрели, и потому заметили. Сразу не стал тревогу поднимать, сначала нас. Я башню развернул да как дам ему закурить… Только быстрый, гад.

— Был бы ты человек, так тебе плечо точно всмятку. — Сказала Тамара, смотря на процесс моего излечения. — А так ты устоял, просто комбез он с тебя содрал. Не надо было за ним охотиться.

— Взяли бы! — Запальчиво возразила Ленка. — Если бы все вместе пошли, то взяли бы!

— Не кипи. — Вдруг ответил очень спокойно Лешка. — Если бы пошли вместе, то не догнали бы. Да и потом. Как ты думаешь, как он наш орлиный глаз обманул?