Подводя итог, специалисты ФСБ констатировали, что они не нашли во всех собранных документах каких-либо признаков совершения президентом России государственной измены и других тяжких преступлений. По их мнению, подготовленные комиссией Думы документы носят не правовой, а политический характер, а это не может быть положено в основу для принятия решения о возбуждении уголовного дела и выдвижения обвинения против президента РФ с целью отрешения его от должности.

Парламентские слушанья были назначены на 15 мая 1999 года.

27 апреля 1999 года Ельцин издал указ об изменении в составе правительства: министр внутренних дел С. Степашин был назначен первым вице-премьером; через две недели, 12 мая президент своим указом уволил Е.М. Примакова и отправил в отставку весь состав правительства.

Так Ельцин надеялся укрепить свои позиции перед решающим событием. В день голосования об отстранении президента от власти — импичмента правительство и администрация президента мобилизовали все свои ресурсы, чтобы не допустить обвинительного приговора. В результате 102 депутата из 450 в той или иной форме уклонились от голосования, которое было только личным и открытым. Всего было роздано 348 бюллетеней; 15 депутатов получили бюллетени, но не опустили их в урны. Ходили слухи о денежном подкупе депутатов с указанием выплаченных сумм: 30 тысяч долларов за неучастие в голосовании.

Вот результаты голосования.

За обвинение по развалу СССР и подписанию Беловежских соглашений было подано 240 голосов, против — 72. Недействительными оказались 7 бюллетеней.

За обвинение по расстрелу Белого дома высказались 263 депутата, против проголосовали 60, недействительных 8 бюллетеней.

За незаконное начало чеченской войны обвинило 288 депутатов, против — 43, и ещё 4 бюллетеня были признаны недействительными.

За обвинение в развале армии и подрыве обороноспособности страны высказался 241, против — 77, недействительных бюллетеней — 14.

За обвинение в геноциде народов России проголосовали 238 человек, против — 88, недействительных бюллетеней — 7.

Между тем, для начала процедуры импичмента нужно было по любому из пяти пунктов обвинения набрать не менее трёхсот голосов. Этого не произошло.

В первые дни после завершения дела об импичменте Ельцин пережил очередное ухудшение состояния здоровья. Многие объявленные встречи были отложены или заменены телефонными разговорами.

Степашин стал премьер-министром. МВД вместо него возглавил В. Рушайло, имя которого народная молва связывала с Березовским. Первым вице-премьером стал Н. Аксененко, которого называли «министром путей обогащения».

В Россию вернулся бывший мэр Санкт-Петербурга А. Собчак; он более двух лет находился в бегах, укрываясь от правосудия в Париже, куда ему помог уехать его бывший заместитель В. Путин. Возвратился и А. Смоленский, бывший владелец банка «СБС-Агро», обвинявшийся в финансовом мошенничестве в особо крупных размерах.

Часто стал, без особой огласки, наезжать в Россию С. Станкевич, нашедший убежище в Польше, после того как был обвинён в получении взяток.

Были прекращены все ранее начатые уголовные дела по экономическим преступлениям.

По поводу российской коррупции на Западе стали возмущаться задолго до дефолта. В 1996–1997 годах вели кампанию на эту тему западные СМИ; наконец, вынужден был отреагировать и американский конгресс, и даже МВФ и Всемирный банк. Проведённый ими независимый аудит обнаружил в 1998 году гигантскую систему разворовывания российскими чиновниками международной финансовой помощи.

Из российских же чиновников даже те, кто по должности был обязан бороться с коррупцией, помалкивали, если чего и знали, вплоть до ухода из Кремля Б. Ельцина. Разумеется, и украденным стабилизационным кредитом 1998 года никто всерьёз не стал бы заниматься, если бы не настаивал новый премьер-министр Е.М. Примаков.

Собственно, и при нём ничего серьёзного для борьбы с массовой коррупцией сделано не было. Евгений Максимович только и успел, что дать санкцию на арест двух олигархов — Березовского и Смоленского, всё равно недоступных для российского правосудия в тот момент: оба пребывали на своих заграничных виллах — один неподалёку от знаменитых Канн (вилла соседствует с другой — Татьяны Дьяченко), а второй — в замке близ Вены.

Но для элиты и этого оказалось достаточным: премьер склоняется к реальной, а не показной борьбе с коррупцией! Штаты и ЕС его поддержат! Как противодействовать такому «вредному», поступающему не по «понятиям», руководителю? Старым, проверенным способом, через ложь и очернение.

Зацепились за резолюцию премьера на справке МВД, Генпрокуратуры и Счётной палаты о причинах дефолта 17 августа 1998 года: «Прошу проговорить вопрос с Генеральным прокурором. Следует не откладывая, открывать уголовные дела. Ущерб, нанесённый государству, огромен. Что можно было бы вернуть? — Примаков. 1. XII 98 г.».

А в самой справке — списочек тех, кто играл на ценных бумагах ГКО и «полакомился» затем кредитом МВФ на 4,8 миллиарда долларов, выделенным на покрытие ущерба от дефолта. В числе прочих назывались СВ. Алексашенко (первый заместитель председателя Центробанка РФ), А.А. Астахов (заместитель министра финансов), Н.В. Михайлов (замминистра обороны), Ю.А. Беспалов (бывший министр промышленности) и некоторые прочие крупные госчиновники.

В справке сообщалось, что органы налоговой полиции США и Франции активно помогают следователям из Москвы. Они уже наложили арест на ряд счетов российских граждан в Бостоне и Нью-Йорке на сумму в 14,8 миллиона долларов и «вычислили» французский счёт одного из руководителей крупного российского коммерческого банка, на котором находятся 10,4 миллиона криминальных долларов.

Воры предприняли серию контрдемаршей. По одному из принадлежавших Березовскому телеканалов прозвучало сравнение: «список Примакова» (коллективная справка МВД, Генпрокуратуры и Счётной палаты) аналогичен «спискам 1937 года» на расстрел или на тюремные нары. Для ненавистников истории собственной страны, страшащихся над собою любой твёрдой руки, этого было бы достаточно — и всё же Примаков оставался на своём месте.

Видимо, Ельцин, сам себя считавший «твёрдой рукой», не сразу сообразил, в чём тут опасность.

Тогда была затеяна целая серия «разоблачительных публикаций» вокруг «семьи» (заграничные счета А.С. Волошина, дача Т. Дьяченко и т. д.) Теперь даже Ельцин понял, к чему приведёт официальное расследование хотя бы одной воровской аферы — она неминуемо вытянет всю цепочку, — и 12 мая 1999 года отправил всё правительство Примакова в отставку. Экс-премьер отказался подать личное прошение об отставке, и Ельцину пришлось подписать указ; при этом он заявил Примакову: «давайте останемся друзьями»…

Отставка Е.М. Примакова была очень плохо встречена в обществе. В массах его воспринимали как реального кандидата на пост президента, взамен Ельцина. Вокруг его имени стали объединяться политические силы; наметился его союз с Лужковым и Шаймиевым. По существу, отставка Примакова стала стартом новой избирательной кампании с надеждой людей на положительные изменения в стране.

В конечном итоге, эти надежды не оправдались. Примаков не пошёл на конфронтацию с Ельциным. В отличие от «масс» он знал, с чем ему придётся столкнуться, а также знал, кого придётся брать в союзники. Ведь система потому и система, что сама подбирает себе кадры. Тех, кто ей подходит — поддерживает; тех, кто не подходит — изгоняет тем или иным способом. А уж как это выглядит со стороны «масс» — благообразно или ужасно — вопрос десятый.

Вообще интересно наблюдать, сколь непостоянны и неверны оценки людьми тех или иных общественных деятелей. Вот, например, Ю. Лужков. Сегодня он вошёл в образ сильного и самостоятельного хозяйственника, пользующегося безграничным доверием москвичей. Но так ли это? В своё время немало говорили о коррупции и лихоимстве, в которых якобы были замешаны и он, и его родственники. Лужков неоднократно твёрдо выказывал верность режиму, созданному Ельциным. На нём — кровь доведённых до отчаяния простых москвичей, пролитая во время разгона по его распоряжениям ряда демонстраций. Известно его активное участие в событиях осени 1993 года.