Мы говорили уже, что сравнивать советскую и западную экономику трудно, в силу их полной несхожести. Они просто разные, примерно настолько же, насколько разные слон и кит. Если посмотреть на этих млекопитающих с физиологической точки зрения, то легко найти общие свойства. У них сходные пищеварительная, нервная, кровеносная, дыхательная системы — ведь они относятся к одному классу позвоночных. Но они и произошли, и развивались в разных внешних условиях. Они по-разному живут, питаются и дышат. Если слона поместить на глубину в какие-то жалкие сто метров где-нибудь в Тихом океане, он жить не будет. Кит будет, а слон нет. Поразительно! Ещё хуже дело, если попытаться переделать слона в кита на суше. Вот какое значение имеют условия, в которых развиваются и существуют объекты — будь то слоны, киты или экономики.
Так вот, молодые люди с серьёзными лицами, пришедшие в первое правительство Ельцина с рыночной догмой в башке и калькулятором в руке, затеяли расчленить слона и превратить его в кита. Но поскольку изменить природные условия России, а также и её геополитическое окружение они были не в силах, то там, где был слон, появилось скопище мокриц, ворон, червей, гиен и тараканов, дожирающих слона.
Мокрицы. То, что было вполне конкурентным на внутреннем рынке при закрытии допуска иностранных товаров, оказалось ненужным на внешнем рынке. Если сырьевики производили продукцию, нужную мировому рынку, и сырьё брали, то с другими товарами удавалось выходить на внешний рынок только благодаря демпинговым ценам. Продавали, чтоб урвать хоть сколько-то валюты.
Вороны. Реформаторы полагали, что можно быстро сформировать слой частных эффективных собственников, раздав государственную собственность. Но получив собственность даром, новые собственники не пожелали наращивать капиталы своим трудом, эффективно и экономично используя собственность. Многие из них считают «своим» только то, что лежит на их личном счёте в надёжном зарубежном банке, а предприятие им интересно только до тех пор, пока из него можно ещё что-нибудь «утащить» на свой личный счёт.
Черви. У вчерашних директоров, ставших владельцами многочисленных АО, было сильнейшее желание продавать свою продукцию по рыночным ценам, а материально-техническое снабжение иметь плановое, как при социализме, то есть почти бесплатное. За какие-то отдельные услуги, оказанные чиновникам, им это иногда удавалось.
Гиены. При «открытом рынке» всё возможное сырьё непременно будет вывезено из страны. Ограничение здесь — только технические возможности вывоза, а не какие-то государственные интересы. Но если нефть и газ продают на внешнем рынке, а государство не принимает сдерживающих мер, то на внутреннем рынке цены на эти энергоносители стремятся к уровню мировых. Это ускоряет и усиливает падение производства: никакое предприятие не сможет платить за энергию по мировым ценам, если выпускаемая продукция по всем параметрам резко отстаёт от мирового уровня. Под угрозой разрушения оказывается всё, находящееся за пределами нефтяной и газовой отраслей, некоторых других сырьевых производств и предприятий по первичной обработке сырья, да ещё предприятий, без которых работа сырьевиков невозможна (электроэнергетика, железные дороги).
Тараканы. Монополист-производитель не заинтересован в снижении затрат. Он принимает за базу не «нормальную» прибыль демонополизированной системы, а свою сверхприбыль. Но такая мерка приводит его к сильно завышенной оценке своих затрат. Из-за этого с позиций монополиста многие, казалось бы, целесообразные меры экономии смотрятся как невыгодные. Он любые излишние траты перекроет ценой.
А строить рыночную экономику и одновременно сдерживать цены на базовые продукты — это значит, не построить ни рынка, ни нормального государства! Остаётся всему скопищу паразитов дожрать слона и умереть.
Есть монополии, обусловленные объективными факторами (технологическими, организационными, инфраструктурными и пр.). Это — естественные монополии. Государство обязано следить за деятельностью таких монополий, участвовать в управлении ими, издавать регуляционные нормы и следить за их выполнением. Получилось ли это у реформаторов? Нет. Регулирование деятельности монополий, хотя бы на законодательном уровне, осуществлялось неэффективно. И даже сегодня, когда есть антимонопольное министерство с огромным штатом сотрудников, монополизм проявляется и в сырьевых отраслях, и в обычной торговле, будь то мелкооптовый рынок или система уличных ларьков. Все знают случаи, когда продавца, пытающегося продать свои помидоры дешевле, чем соседи, просто выгоняют с рынка.
В течение первого года реформ, когда правительством заправлял Гайдар, прилавки быстро наполнялись товарами, — и практически никто не мог их покупать. Но вспомните — именно полными прилавками, как главным успехом своих реформ, гордились наши младореформаторы! Витрины, вот что они обещали народу. А смогут ли люди купить выставленные на витринах товары, это их не волновало.
Предлагаем фрагмент из передачи А. Караулова «Момент истины» от 9 марта 2003 года:
ВЕДУЩИЙ. — Когда недавно Михаил Касьянов отвечал на вопрос депутатов Думы, речь, прежде всего, шла о трубах, о ЖКХ. Судьбой стана-5000, кстати говоря, здесь никто так и не поинтересовался, но речь шла о ЖКХ. Реформа началась.
Вслед за Кемерово, где коммунальщики заварили заживо за неуплату платежей в своей комнате в общежитии 50-летнего гражданина Плотникова и довели его тем самым до самоубийства, так вот, вслед за этой кемеровской трагедией сегодня в нашей стране происходит череда новых кровавых коммунальных драм. В том числе и со смертельным исходом, об этом в нашей программе речь впереди. Так вот, когда Михаил Касьянов отвечал на вопросы депутатов, произошёл скандал, пожалуй, самый крупный за всю политическую карьеру Касьянова. О чём, впрочем, никто из ведущих СМИ, а почти все они были представлены в этот день в Думе на заседании палаты, никто не сказал ни единого слова (выделено нами, — Авт.).
НИНА ОСТАНИНА (зампред комитета по делам женщин, семьи и молодежи). — Это был единственный момент, когда Дума приветствовала слова премьера аплодисментами. Радовались честности, наивности этого человека. Иван Иванович Мельников задал вопрос Касьянову — когда заработная плата бюджетникам будет равна прожиточному минимуму? Касьянов честно сказал, что правительство никогда этого не сделает по той простой причине, что это не обеспечено товарами у нас в России. Буквально слова были такие, цитирую, что «если повысим заработную плату до прожиточного минимума, тогда они сметут всё с полок магазинов, и магазины будут пустыми» (выделено нами, — Авт.).
ВЕДУЩИЙ. — То есть в переводе на русский язык премьер сказал следующее: если люди будут жить так, чтобы не умереть, в магазинах не будет продуктов.
ОСТАНИНА. — Да, совершенно правильно.
ВЕДУЩИЙ. — Официальное заявление премьер-министра. Зарплата у бюджетников не вырастет до прожиточного минимум, то есть не поднимется даже до грани между жизнью и смертью человека, потому что у нас сегодня, оказывается, такая экономика. А всё это особенно эффектно звучит на фоне многочисленных успехов экономики, о которых прежде рапортовало и президенту, и стране наше правительство, так вот у нас оказывается такая экономика, что если люди будут получать зарплату хотя бы в 100 долларов, магазины по всей России тут же окажутся пустыми.
ГЕОРГИЙ КОСТИН (зампред комитета Госдумы по промышленности). — Мне сложно комментировать, прежде всего, Касьянова потому, что витрины магазинов, которые сегодня полны, ведь они полны искусственно. В любой стране объём валового продукта соответствует количеству выпущенных бумажных денег. Ну, минимум это 80 % от валового продукта составляют деньги, у нас 13 %.
ВЕДУЩИЙ. — По прогнозу ведомства министра Грефа, прожиточный минимум в 2003 году составит 2253 рубля, уже всё посчитано. А по расчёту ведомства другого министра — Починка, с 1 октября 2003 года оклад врача составит 2206 рублей, на 37 рублей меньше, чем прожиточный минимум. Оклад санитарки 900 рублей. То есть работники санитарных служб наших поликлиник и больниц будут находиться лишь на полпути к прожиточному минимуму.
