— Петушиный Рыцарь? — удивился Таванн.

— Да, виконт, — сказала Нанина. — На улице все об этом говорят…

— Петушиный Рыцарь поджег особняк графа де Шароле? — повторил Таванн.

— Почему бы и нет? — спросил чей-то голос.

Все обернулись. В гостиную вошел мужчина в чрезвычайно изысканном костюме. Вошедший был похож на знатного вельможу. Он держал в руке букет роз, которые в то время года были редкостью. Мужчина подошел к Комарго, поклонился с утонченной вежливостью и уронил цветы к ее ногам.

— Виконт де Таванн, — начал он, — меня обнадежил, что я буду иметь честь быть вам представленным сегодня.

Среди присутствующих произошло волнение.

— Петушиный Рыцарь! — вскричал Таванн. Незнакомец поклонился.

— Петушиный Рыцарь, — повторил он самым любезным тоном. — Для того чтобы иметь возможность полюбоваться нынешней ночью очаровательными личиками шести самых обворожительных женщин Парижа, я велел зажечь костер.

Он указал на пылающий особняк Шароле.

Изумление присутствующих не поддавалось описанию. Вдруг раздались ружейные выстрелы, и крики перешли в какой-то неистовый вой.

— Не бойтесь ничего, сударыни! — сказал Петушиный Рыцарь, улыбаясь. — Какова бы ни была опасность, она вас не коснется. Я отдал соответствующие распоряжения…

Он поклонился с еще большей фацией и изысканностью, пересек гостиную и выскочил через открытое окно в сад.

Ружейные выстрелы не смолкали. Яркое зарево пожара освещало окрестности…

В три часа дня карета Фейдо де Марвиля, начальника полиции, въехала в парадный двор особняка на бульваре Капуцинов. Колеса и кузов кареты были покрыты толстым слоем пыли, а лошади — потом. Карета еще не остановилась, когда лакей бросился открывать дверцу. Начальник полиции соскочил с подножки на крыльцо и быстро исчез в передней, наполненной лакеями, которые с почтением расступились перед ним. Лакей запер дверцу и, посмотрев на кучера, сказал:

— Час и пять минут.

— Из Версаля в Париж, — прибавил кучер со вздохом, — мои лошади не выдержат такой езды в такую погоду и по обледеневшей дороге.

Между тем де Марвиль миновал переднюю, гостиную, кабинет своих секретарей, как ураган, не встречающий препятствий. При его появлении все чиновники поспешно вставали, глядя на начальника полиции с беспокойством и страхом. Фейдо де Марвиль действительно был разгневан не на шутку. Он вошел в свой кабинет, громко хлопнул дверью, бросил шляпу на стул, плащ швырнул на пол и, оттолкнув его ногой, начал ходить по кабинету, пожимая плечами.

Де Марвилю было около сорока лет. Он был умен, честен и принадлежал к очень хорошей фамилии. Вот уже пять лет занимал он должность начальника полиции до этого дня, когда вернулся из Версаля в свой кабинет в Париже.

Де Марвиль с силой дернул за шнурок колокольчика, висевший над его бюро. Явился посыльный.

— Позвать секретаря, — приказал начальник полиции властным тоном.

Посыльный исчез. Секретарь, которого потребовал Фейдо, был вторым лицом в полиции после де Марвиля. Его звали Беррье. Ему было лет тридцать пять. Он был одарен умом и тонкостью, которые ценил Фейдо, а впоследствии оценил еще больше и король французский.

Беррье вошел в кабинет начальника полиции, и тот протянул ему руку.

— То, что вы предвидели, случилось, — сказал Фейдо. Беррье посмотрел на него.

— Король? — спросил он.

— В бешенстве и не скрыл от меня своего гнева.

— Значит, пора действовать.

— Безотлагательно! Я скакал что есть духу, чтобы поспеть сюда вовремя.

— Я позову Деланда, Жакобера, Леду, Нуара, Армана и Ледюка. Это самые надежные наши люди.

Начальник полиции согласно кивнул. Беррье дважды дернул за шнурки трех разных колокольчиков. Не прошло и минуты, как шесть человек, совершенно не похожих друг на друга ни внешним видом, ни возрастом, вошли в кабинет Фейдо.

— Встаньте здесь, — сказал начальник полиции. Вошедшие расположились полукругом. Беррье встал у камина.

— Вам хочется попасть на виселицу? — резко начал Фейдо. — Нет? Я это угадываю по выражению ваших лиц. Однако сейчас, когда я с вами говорю, веревка, на которой вас вздернут, может быть, уже свита.

Все шестеро посмотрели на начальника полиции, потом переглянулись с выражением беспокойства и непонимания. Один из них сделал шаг вперед: это был человек невысокого роста, с острым носом и подбородком.

— Ваше превосходительство обвиняет нас? — спросил он, поклонившись.

— Обвиняю!

— В чем же?

— В том, что вы скверно выполняете свои обязанности! Вот уже шесть месяцев, как каждый из вас шестерых обещает мне каждое утро предать Петушиного Рыцаря в руки правосудия, а разбойник еще до сих пор на свободе!

Полицейский агент, выступивший вперед, опять поклонился и сказал:

— Когда мы обещали вашему превосходительству выдать Петушиного Рыцаря, мы думали, что сможем исполнить наши обещания. Для того чтобы захватить этого разбойника, мы сделали все, что только преданные агенты в состоянии сделать.

— Нет, вы не все сделали, потому что не добились результата! Петушиный Рыцарь — человек, стало быть, его поймать можно. Его величество Людовик XV, наш возлюбленный король, отдал мне приказание захватить этого человека не позднее, чем через десять дней. Я вам отдаю такое же приказание. Если Петушиный Рыцарь будет на свободе 10 февраля — вы будете повешены.

Шестеро агентов выслушали эту угрозу, не проронив ни слова.

— Если же, — продолжал Фейдо после довольно продолжительного молчания, — кто-либо из вас поможет мне захватить этого разбойника, то получит награду в двести золотых луидоров.

Лица агентов тотчас прояснились. У всех на губах появилась улыбка. Все шестеро сделали движение, показывавшее желание тотчас приняться за дело, но их удержало чувство повиновения.

— Идите, — сказал Фейдо, — и помните, что я буквально сдержу данное вам слово: виселица или золото.

Агенты низко поклонились и вышли из кабинета.

— Удастся ли им? — спросил Фейдо у Беррье.

— Они поставлены в такое положение, что сделают все возможное для достижения поставленной задачи — в этом нет сомнений.

— Дайте знать всем нашим людям, чтобы они удвоили бдительность. От успеха этого дела зависит, останемся ли мы все на своих местах, потому что я понял, Беррье, совершенно точно понял, что, если я не захвачу Петушиного Рыцаря в назначенный срок, король лишит меня должности! Я поставлен в безвыходное положение. При таких обстоятельствах не могу же я подать в отставку, ссылаясь на то, что не смог захватить главаря разбойников. А если я не успею захватить этого человека — я, безусловно, потеряю место. Я должен исполнить предписание короля, Беррье, должен!

— Мы сделаем все для того, чтобы добиться результата.

Фейдо сел к столу и стал быстро писать.

— Пошлите этот циркуляр всем инспекторам полиции в Париже, — сказал он, вставая и подавая бумагу Беррье, — тут обещана награда в сто пистолей и место с жалованьем в две тысячи тому, кто выдаст Петушиного Рыцаря. Пусть разошлют это объявление по всем кварталам, по всем улицам. Тот полицейский, чьими стараниями будет арестован Петушиный Рыцарь, получит в награду двести луидоров.

— Я иду в секретариат. — сказал Беррье, взяв бумагу.

— Возвращайтесь скорее, нам надо обсудить все меры, какие мы только можем принять.

Беррье покинул кабинет. Фейдо подошел к бюро, вынул оттуда пачку бумаг и быстро просмотрел их.

— Более двухсот замков ограблено менее чем за два года! Семьдесят замков сожжено, из них одиннадцать — герцогских. Сто пятьдесят три человека убиты… а виновник всех этих преступлений остается безнаказанным! Король прав… Но что предпринять? Я все пустил в ход… и без всякого толку! Этот Петушиный Рыцарь был трижды арестован: в Лионе, в Суассоне и в Орлеане, и каждый раз спасался бегством — и нельзя было ни объяснить, ни угадать, как он ухитрился скрыться!