Ляля и Ира заулыбались. Они хорошо знали Катерину, мои слова здорово походили на правду. Подошел Андрей, ослик без хвоста, горшочка и шарика, и мы все трое обняли его. Так и стояли, как идиоты, обнявшись вчетвером, пока Катькин самолет не взмыл в небо. А может, это был и не ее самолет, кто его знает. Погода была летная, их много взлетало. В небогатом оттенками питерском небе горело бледное августовское солнце. Мы все вдруг остро ощутили, как стало не хватать апельсинового оттенка в спектре солнечного света. Сумасшедшего апельсина Катькиных волос. Пронзительная печаль разлуки, как и все эмоции, переживаемые вместе, объединила нас лишь на миг. Мы расцепили руки, и каждый спрятался в свою норку. Спустя минуту нас уже ничто не связывало. Связующее звено улетело в Париж. Мы пошли к машине. Андрей довез нас до метро «Московская» и поехал по делам, девицы нырнули в переход, а я осталась на остановке. Мне стало тоскливо, как собаке, которую легкомысленные садоводы забыли на даче. Я совершенно не знала, куда себя деть. Набрала номер Глеба. Потом передумала и послала сообщение: «Я в городе». Он перезвонил почти сразу.

Глеб откровенно обрадовался. Мы договорились встретиться в центре города в шесть вечера у маленького китайского ресторанчика, он тоже оказался поклонником китайской кухни. Что же, отлично, вкусы совпади. Осталось только придумать, чем занять себя до шести, чтобы не завыть от стремительно подступающего одиночества. На часах всего лишь десять утра. Домой не хотелось, ноутбук родители привезут только вечером, надо что-то придумывать. Я решила использовать проверенный женский способ убить время и поднять настроение: салоны красоты. Денег у меня достаточно, зачем себе отказывать? Не стоит недооценивать степень воздействия сферы услуг на жизнь женщины. Удачное посещение парикмахерской может обеспечить тебе душевный подъем на неделю. Неудачное – вогнать в жуткую депрессию. Только женщина, выйдя от парикмахера, может зарыдать так, будто потеряла близкого человека, и только представительница прекрасного пола может утешиться, посмотрев на себя в зеркало. Сказать себе: «А я еще ничего!» – и развеселиться. Куда же пойти? Можно попробовать позвонить Ритке, маникюрше из «Суллы», которую Катерина по моей просьбе пристроила в какой-то салон в центре. Заодно и приглядеться, что за место. И Лильке, моему любимому парикмахеру. Мне повезло, они обе были готовы принять меня в удобное время. Сначала отправилась к Ритке. Оказалось, она теперь работает в неплохом, даже можно сказать, модном салоне красоты. В таких местах утром народу почти не бывает. За вполне приемлемую плату мне, а точнее, моим верхним и нижним конечностям оказали весь комплекс услуг, включая эпиляцию каким-то новейшим французским препаратом, останавливающим рост волос аж на три недели. Я рассказала Ритке про нашу Жанну, которая с моей подачи вела сеансы эротического и сексуального ликбеза в салоне «Кассандра». Я так расписала результаты, что девицы, включая Ритку, загорелись расширить сексуальный кругозор. Заинтриговала я их тем, что пускают далеко не всех, а только избранных, после девчонкам, естественно, захотелось попасть на ВИП-занятия еще сильнее. Ритка посулила мне пожизненную скидку на маникюр с педикюром. Девчонки тоже стали соблазнять меня всякими косметическими благами по сниженным ценам. Простые работники салона красоты твердо решили стать богинями. Уходя, я торжественно поклялась за неделю сообщить им о Жаннином мастер-классе. В общем, сделала себе пиар. Потом, перекусив в кафе, отправилась к Лильке: Ей я тоже рассказала про курсы, но она хохотала так, что чуть не отстригла мне ухо. Лиля в красках представила себе Инеева, Жанку и всех участников шоу. Однако изучать тонкости эротики Востока не рвалась. Лилька была женщиной замужней, и, если бы вдруг мужику своему законному выдала такой класс, он удавил бы ее прямо на супружеской постели, потому что точно заподозрил бы неладное. И ничем бы Лилька не оправдалась. Даже красивые корочки об окончании ей бы не помогли. Хоть с семью печатями. Лилькин муж и так нарадоваться не мог, что она теперь женский мастер, а не мужской. Когда она работала в «Сулле», он каждый раз ждал ее со смены на своей потрепанной «четверке», выглядевшей божьей коровкой среди бегемотоподобных иномарок клиентов. Боялся, что яркую, как китайский фейерверк, Лильку у него уведут. Я рассказала про Катерину, которая, наверно, уже прилетела в столицу Франции. Лилька задумчиво бросила, колдуя над оттенками моих прядей:

– Да, вот прославится наша Катерина, помяни мое слово, на весь мир. Будем с тобой мемуары писать на старости лет. Как с ней встречались.

– Думаешь, будем?

– А как же! Я же ей гадала на кофе, Катька обязательно прославится!

– А ты на кофе гадаешь?

– Да. А ты не знала? У меня же мама из Сочи. Она меня и научила. Там у нас все гадают.

«Ну что за город! Плюнуть нельзя – попадешь или в предсказательницу, или в ведьму! И эта туда же!» – подумала я. Тем временем Лилька закончила заворачивать мои пряди в алюминиевую фольгу и велела мне пересесть в другое кресло.

– А хочешь, тебе погадаю?

– Хочу.

– Пошли к нам на кухню, я кофе должна сама сварить.

Мы пошли в маленький закуток, именуемый кухней, Лилька достала из шкафчика заветный пакетик, заварила кофе в эмалированной кружке. Потом велела мне выпить кофе не спеша, перевернула чашку и долго смотрела то внутрь, то на меня и разродилась, наконец, загадочной фразой:

– А вот и не скажешь…

– Что? Что ты там увидела? Что я – маньяк-убийца, профессионал с тридцатилетним стажем? Или разгадала, что я не девочка Саша, а мальчик Саша, удачно оперированный трансвестит?

– Дура ты… Судьба у тебя… интересная. Ты ведь, как Катька, и богатой будешь, и знаменитой… Через себя, через свой талант и любовь к тебе людей. Книжки какие-то вижу… Ты что, книжки пишешь втихаря?

– Пишу. И не втихаря. У меня договор с издательством.

– Да ты что! Значит, и вправду чего-то я в этой кофейной гуще понимаю! И еще, мужиков вокруг тебя много. Ну, это и так ясно. И ребеночек у тебя будет, не скоро, правда, и дело какое-то прибыльное через родственные связи. Только кто с тобой рядом, мне не разглядеть. Знаешь, так бывает, когда или знать не надо, или… как тебе сказать… когда от бабы зависит, кого рядом с собой оставить. Выбор большой. Или когда судьба определилась уже. Но ее от нас, слишком любопытных, прячут. Но точно не одна. И точно с любимым. Да, дела… В общем, полный шоколад. Будет у меня что в старости вспомнить про встречи с богатыми и знаменитыми. Ну, ты посиди тут, подумай, я пока пойду поработаю. Через двадцать минут краску смывать, смотри на время.

Лилька ушла, а я задумалась. Странно как! Вот уже второй человек мне пророчит! Притягиваю я, что ли, к себе мистические откровения, с тех пор как стала работать у Кассандры, или город мой такой мистический? Каждая вторая баба – ведьма. А может, ведьмовство просто часть женской натуры? Меня ведь тоже посещают озарения. Я, например, чувствовала, что Аристарх исчезнет! А может, такое все чувствуют? Да наверняка! Женщины существа чувствительные. Мое время подошло, и я напомнила Лильке про свои волосы. Теплая вода на какое-то время смыла мысли о будущем, а подкрашенная и подстриженная голова от них вовсе отвлекла. Лилька критически меня осмотрела:

– Макияж не в стиль. Хочешь, сделаю? Сейчас девочку постригу и попробую. Я тут тоже на курсы сбегала, только по макияжу, точнее, по визажу. Практика нужна. Побудешь кроликом? Тебе не привыкать! У меня после этой клиентки вроде никто не записан. Время есть?

– Да. Навалом. – Я села в любимое кресло и стала листать глянцевые страницы дамского чтива.

Городская жизнь. Салоны, журналы. Сплетни. Суета. В деревне было проще. Пока я читала гламурные издания, мой парикмахер закончила стричь клиентку и позвала меня. Непонятно, или Лиля открыла в себе новый талант, или я так долго не замечала, что изменилась. Немного ярче глаза, другой оттенок теней и туши, немного бледнее губы и совсем иное выражение лица. Более взрослое, что ли? Еще одна загадка на сегодня: это мы меняем грим или он меняет нас? Или мы вырастаем из одного стиля и перерастаем в другой? Или стиль подтягивает? Почему так часто бывает: женщина меняет стрижку и неожиданно меняется ее жизнь? Новый цвет волос – и вот уже новый мужчина? Или новая работа? Почему это совпадает? Что мы делаем: подстраиваем себя под перемены или грядущие перемены подталкивают нас поменять имидж?