Тильта мяла подол и, всхлипывая, поведала, как в деревню к ним принесли раненого господина, которого взялась выходить её тётка. Господин быстро в себя пришёл, но лекари приказали ему оставаться в постели ещё месяц. От скуки он принялся учить детей читать, писать и даже считать. Тильте-то ничего не было ясно, а вот братику её наука даваться стала, он быстро изучил цифры, буквы запомнил... Но потом господин уехал, а прознавшая о науке тётка стала по три шкуры сдирать с сирот. Кончилось тем, что Тильту отдали служить сюда, а её братика отправили на шахты.

Девочка лепетала, всё больше путаясь в словах, теребя пуговички на платье, иногда всхлипывая. Нала подавила мелочное желание забрать её с собой служанкой... Но пересилив себя, она подошла к сундуку, достала из него мешочек со шпильками, извлекла самую простую - на серебряном штыре блестел розовый кварц.

- Принеси мне перо и бумагу, - попросила она, а девочка испарилась на миг, словно только и ждала подобного приказа.

- Вот! - всё ещё всхлипывая и кусая губы, она поставила чернильницу с пером на трюмо, положив рядом пару дешёвых листов.

"Папа, позаботься об этих детях. Вместе с ними передаю мою шпильку - залог, что это письмо на самом деле от меня. Это моя последняя просьба как твоей дочери. С любовью, Нала. И поцелуй от меня маму. Я вас люблю", - быстро вывело перо, а листик внизу украсился витиеватой подписью.

- С утра приведёшь ко мне брата. Я хочу посмотреть, правда ли он что-то умеет. Пока свободна.

Тильта, поклонившись так, что едва макушкой пола не коснулась, сбежала из комнаты, словно боясь, что младшая герцогиня передумает.

- Необычная вы, госпожа, - шепнула темнота, а девушка неприлично закатила глаза.

Похоже, ей придётся смириться с присутствием в её жизни тени мужчины.

***

Утром к ней прокралась Тильта вместе с очаровательным белокурым мальчишкой младше сестры на пару лет. Он с честью решил пару примеров, быстро сосчитав в уме, спокойно узнал почти все буквы алфавита? b в отличие от сестры был молчалив и сосредоточен. Впрочем, Тильта тоже помалкивала, с обожанием глядя на брата и прижимая к сердцу руки, боясь, что он ошибётся.

- Держи, Тильта. Идите в герцогский замок, - она протянула девушке конверт с запиской. - Не потеряй шпильку! Её надо будет отдать вместе с письмом, чтобы вам поверили, - напутствовала она их.

- Сиятельная, мы вас никогда не забудем! - Тильта опять упала на колени, обняв младшую герцогиню, и заплакала от облегчения.

- Идите, - она погладила её по рукам и подняла.

Кланяясь и заставляя своего брата кланяться, Тильта пропала за дверью. Нала с облегчением перевела дыхание. Даже окажись этот мальчик несмышлёнышем, она бы отправила их в замок: герцогиня всегда говорила, что у дочери слишком доброе сердце. В любом случае это было последнее, что она сделала для людей в родовых землях.

Сцепив руки, она перебралась через сундук к окну - спускаться вниз и выходить на улицу совершенно не хотелось. Яркий солнечный свет заливал внутренний дворик, где сидели солдаты, чистившие оружие, латавшие одежду. Кто-то разминался, а в уголке громко спорил Тайш со здоровым детиной с красным лицом:

- Карета будет только к вечеру, господин! Раньше никакими стараниями не сделаем! - гремел, по-видимому, кузнец, а Тайш зло щурился, сжимая кулаки.

- Тайш, поедем в ночь. Видимо, почтенный и в самом деле не сможет сделать быстрее, - кузнец, повернувшись к подошедшему принцу, быстро раскланялся, поспешив выразить своё согласие.

Взмахом руки Ролден отпустил детину, и он скрылся за забором.

Нала вызвала служанку, приказав достать из сундука тёмно-бордовое платье и привести его в порядок к вечеру. Ещё приказала в сундуках обоза найти туфли из такой же ткани и светло-розовую шаль.

Молчаливая девочка в такой же одежде, какая была у Тильты, склонила голову и растворилась, бесшумно прикрыв за собой дверь. Также безмолвно в течение дня она принесла и еду, и потом платье на деревянных плечиках.

С закатом Нала принялась за сборы. Первым делом разделась, убрав платье в сундук. Интересно, а Его Высочество думал, что её надо бы предупредить? Или он рассчитывал, что девушка готова отъехать в любой момент? Нала нахмурилась: вот же противный человек! Камень! И она от души хлопнула окованной металлом крышкой, так, что даже сама устыдилась собственной выходки.

Расправив сорочку без рукавов, она подтянула чулки, закрепив их потуже, озаботившись тем, чтобы на них не было мельчайших потёртостей: Нала помнила, что сразу в столице им идти в храм. А если чулки порвутся, то она натрёт ноги...

Наконец настала очередь тёмно-бордового платья с золотым шитьём и розовым жемчугом на лифе и юбке. Тонкая тафта приятно льнула к коже, вопреки привычке Налы оставляя открытыми в вырезе лодочкой ключицы и верх спины, а шифоновые рукава платья струились, не скрывая рук. Затянув шнуровку с боков, она провела руками по телу. Мать говорила, что в этом платье Нала смотрелась благородно до ужаса. С трудом девушка сама уложила волосы, часть заплетя, а часть оставив распущенными - легкая волна после косы нравилась ей. Медное зеркало отражало переливавшееся платье, над которым привычно возвышалось её невзрачное лицо... Вздохнув, девушка подхватила шерстяную шаль, укрыв ей голову и спустив ткань до локтей.

Постучавшись, к ней вошёл Ролден. Девушка видела, как он удивлённо приподнял брови, но тут же совладал с собой:

- В таком случае я зову слуг, и мы выезжаем, только заберу камзол.

Со вздохом Нала поднялась, расправив юбку, вышла в коридор. В открытую дверь напротив она видела окровавленные бинты и как собирался приглашённый целитель из одарённых. Значит, рана залечена полностью и больше не стоило волноваться. Нала облегчённо выдохнула, а Ролден набросил на рубашку богато расшитый синий камзол. Тут пришли слуги за сундуками под предводительством Тайша, а Ролден вышел и протянул девушке руку.

- На рассвете мы прибудем в столицу.

- Вы уверены, что этой ночью мы не свернём не туда? - невольная шпилька сорвалась с губ Налы прежде, чем она успела подумать.

Рука принца, на которую она опиралась, спускаясь по лестнице, дрогнула.

- Уверен. Эти земли я уже знаю, а потому сам поведу людей, - отозвался он. - Будь спокойна.

Он посадил Налу в карету и сам захлопнул дверь. Девушка, приподняв шторку, увидела, как Ролден вскочил в седло приведённой под уздцы кобылы - его лошадь задрали волки. А ведь Нала так и не спросила, как его ранили... Наверное, уже интересоваться-то поздно. Особенно когда его вылечили.

В душном зале театра слабо горел свет, а на сцене танцевали молодые девушки с ярко расписанными лицами и в неприличной одежде. Король застыл величественным изваянием, надменно и холодно взирая за действом из своей ложи.

Внизу дамы прикрывались веерами, пряча блестящие глаза на плечах кавалеров, а те вовсю наблюдали за стройными красотками. Королева, сидевшая рядом с мужем таким же изваянием, пользуясь полутьмой, закатила глаза, прикрыв рот веером из перьев. А ещё зоркий взгляд немолодой блондинки в золотом платье ловко выцепил среди зрителей несколько знакомых незамужних девиц, которым, по идее, вход в театр запрещён. Но раз за разом на каждой постановке находились смелые девчонки, которые не боялись родительского наказания и потому дерзнувшие посмотреть на зрелище для взрослых.

С точки зрения королевы в театре не было ничего интересного. Ну, полуголые девицы иногда плясали - так в балаганах уличных и не таких видели! Ну, сюжет иногда заключался в изменах супругов - так кто во дворце с детства не слышал о них? А всё политическое, что могло быть в пьесе, безжалостно вырезал королевский цензор - не дай предначальные короля удар хватит!

Сцедив зевок и сморгнув непрошенные слёзы, королева убрала веер, поджав губы, хоть и знала, что так сильнее обозначатся морщины.