Кроме прочего, у меня появилось огромное желание пообщаться со здешним поваром. Разбалованный Лейфом и столичным общепитом, мой желудок весьма активно воспротивился той стряпне, что оказалась на наших тарелках этим вечером. И если я правильно понял выражения лиц профессора Граца и всё того же Лейфа, таковое желание появилось не у меня одного. С другой стороны, и Лада с исследователями, и инженер с Тихомиром, кажется, остались довольны угощением… Ну да кто поймет ученых и женщин?!

Правда, в ходе долгой и приятной беседы в салоне, куда мы перешли из-за стола, и я и Меклен Францевич несколько подобрели после пары бокалов столь любимого нашим штатным патологоанатомом порто и решили дать местному повару еще один шанс. А вот Лейф всё никак не мог угомониться и продолжал ворчать. Впрочем, его тоже можно понять, если мы с профессором просто гурманствовали, эдак, по-любительски, то Лейфа глодал перфекционизм настоящего мастера, столкнувшегося с халтурой… Так что успокоить беднягу стоило нам немалых трудов. Но мы справились.

М-да. Но если завтрак окажется таким же, как и ужин, то либо придется дать добро Лейфу на проведение разъяснительной работы с местным «шефом», либо мне придется переключаться в «боевой режим», в котором любая пища оценивается только по принципу её питательности, а вкусовые ощущения не котируются вообще. Не хотелось бы, честно говоря. Я уже начал отвыкать от подобных «подвигов» и возвращать столь основательно и с удовольствием забытые привычки никак не входит в мои планы. В конце концов, я только-только начал вживаться в роль респектабельного столичного хлыща…

Следующее утро началось для нашей компании со вполне приличного, хотя и несколько раннего, на мой взгляд, завтрака. Впрочем, испортить томатный омлет и горячие тосты с севрюгой довольно трудно… А вот после завтрака меня ждала весьма неприятная новость. К полудню в гостиницу приехал наш капитан и с кислой миной попросил меня составить ему компанию в поездке к портовым властям. В результате на прогулку по Конуграду в этот день я так и не попал.

– Так все-таки, Важен Рагнарович, что такого произошло с «Варягом», что требуется мое присутствие в порту? – начал я допытываться у тестя, едва мы уселись в пролетку.

– С «Варягом» всё в полном порядке… почти. Припасы загружены, документы выправлены, команда с яхтой знакома… Даже пару ходовых уж исполнили, – со вздохом проговорил Белов. – Тут немного другое, Виталий.

– И? Важен Рагнарович, я что, должен клещами слова из вас тянуть? – не выдержав молчания капитана, поторопил я его.

– Извините, задумался, – вынув изо рта потухшую трубку, проговорил Белов. – Вот ведь какое дело, Виталий. У нас есть разрешение на установку защитного оборудования на «Варяг», вот только, несмотря на её простоту, подобное действо проходит по судовым документам не как ремонт и наладка, а как глубокое усовершенствование судна… а у меня на таковое прав нет.

– И это все? – удивился я. – Из-за такой безделицы вы и ходите чернее тучи грозовой? Важен Рагнарович, я вас не узнаю… Вы же могли мне телеграфировать, и мы бы решили этот вопрос за несколько минут! На что еще банковский телеграф[12] нужен?!

– Каюсь, Виталий, не сразу обратил внимание на этот момент, закрутился. Да и кто же знал, что оно так обернется? Ушкуи-то мы на своих верфях оснащали, без всякой бюрократии… Вот и запамятовал. Впрочем, оправдываться я не собираюсь, последнее это дело. Но если бы это было всё! Это мелочь, тут вы правы, её за полчаса поправить можно. Да еще за полдня контур установить, и всего делов. Вот только… – Тесть махнул рукой. – Я тут проверил кое-что и выяснил следующую вещь. По штату на «Варяге» установлено две пары накопителей трехсуточного хода, мощностью в сорок единиц. Но третьего дня мы закончили ходовые испытания для расчета отвода энергии на защитный контур… Больше пяти единиц без потерь для иного питания, активные накопители дать не смогут, износ у них уж больно велик, да и негоже судно без резерва держать. А для полноценной работы контура нужно не менее пятнадцати единиц…

– А если на контур задействовать подменные накопители[13]? – поинтересовался я.

– Можно, но тогда сокращается запас хода. – Развел руками Белов и, заново раскурив свою трубку, договорил: – Оно, конечно, не так уж и страшно, но случись что, а мы пустые… нехорошо. Впрочем, накопители же можно и заменить. Я уж и подходящие агрегаты подыскал, по знакомству, так сказать. Последней выделки, новенькие, только-только на верфи доставили. Посадочные гнезда на них такие же, мощность чуть ли не вдвое выше от прежних, да и отдать их готовы с зачетом наших накопителей. Вот только для этого нужен инженер с Хольмского завода, чтоб за снятием и установкой накопителей присмотрел, да акт подписал, а его ж вытребовать еще надо! В общем, всё не слава богу…

– Не надо, Важен Рагнарович. Есть у нас в экспедиции такой инженер. – Усмехнулся я, одновременно пытаясь угадать, знал ли о подобной возможности развития событий Телепнев, когда присылал из Адмиралтейства тот пакет? – Горбунов откомандировал своего помощника в наше распоряжение, так что здесь проблем не будет, я думаю. Вот только… во сколько мне обойдется смена этих самых накопителей, а, Важен Рагнарович, и когда мы с этими переделками в море выйдем?

– Цена им будет тысяч пять, с учетом стоимости старых накопителей, – тут же отреагировал повеселевший Белов и понимающе покивал. – Не прогадаете, Виталий, уж это я вам точно обещаю. После установки контура цену за яхту можно будет взять и поболее, чем рассчитывали. Уж поверьте, и траты отобьете и внакладе не останетесь. А на установку да калибровку трехчетырех дней довольно будет.

Думал я недолго, так что, развернув извозчика, уже через десять минут мы вернулись в гостиницу и, забрав Попандопуло, рванули в порт решать вопрос с покупкой и установкой новых судовых накопителей…

Повидать в этот день яхту мне так и не удалось. Сначала решали в порту вопрос с установкой защитного контура, оттуда переместились в местное отделение Особой канцелярии, где коллеги должны были подтвердить подлинность разрешительных документов. Хорошо еще, что тесть вовремя сориентировался и, пока я общался с охранителями, доставил нашего инженера на верфи, для осмотра новых накопителей. А то бы растянулись наши походы дня на два. К Попандопуло я смог присоединиться лишь ближе к вечеру, когда тот уже заканчивал разбираться с документацией на передаваемые нам агрегаты, в присутствии трех представителей судостроительной верфи Быхова.

– Ну, что скажете, Леопольд Юрьевич, по поводу наших обновок? – поинтересовался я у инженера, когда отыскал его в одном из закутков небольшой конторы, расположенной чуть ли не у самых доков.

– Признаюсь честно, Виталий Родионович, идея с накопителями этой серии просто замечательна. Я, конечно, не большой специалист по судовым установкам, но даже мне с первого взгляда ясно все изящество подобного технического решения, – покачав головой, с намеком на улыбку проговорил Попандопуло.

– Вот как? – удивился я, одновременно отмечая насмешливо-недоверчивые переглядывания и отблески этих эмоций в ментале у представителей быховской верфи. Кажется, они посчитали, что наш инженер слишком скромен. – И что такого изящного в этом решении? Я, честно говоря, человек весьма далекий от этих материй, предполагал, что мы просто меняем маломощные агрегаты на более емкие… Разве нет?

– В принципе верно, Виталий Родионович. – Покивал Попандопуло. – Но помимо увеличения емкости, мы получаем еще и большую, по сравнению с прежними, устаревшими накопителями, гибкость установок, в плане подключения к ней дополнительных, непрофильных механизмов и структур. Весьма перспективное решение… Особенно учитывая тот факт, что «Варяг» построен по проекту, которому ныне уже более пятнадцати лет, и многие системы на нем, скажем так, несколько… м-м… отстают от нынешних и, как следствие, куда как более энергоемки. С новыми же накопителями проблема дефицита энергии исчезнет, что позволит перевести некоторые конструкты в режим постоянного действия. А это, несомненно, облегчит работу команды и управление яхтой в целом…