Когда, в самом начале моего пребывания в Хольмграде, розмыслы князя Телепнева вскрывали «хрустальную сферу», что-то пошло не так. Совсем не так. Иными словами, господа исследователи вдруг обнаружили, что не могут вывести меня из транса. Выход нашла Хельга. Старый народный заговор, которым когда-то связывали новобрачных. Одна из особенностей этого взаимного приворота в том, что в случае необходимости супруги могут вытащить свою вторую половинку чуть ли не из-за кромки, временно объединяя свои жизненные силы. Хельга хотела было пройти этот ритуал сама, но тут Берг встал на дыбы, и его дружно поддержали все участники проекта, вплоть до Телепнева… Короче, когда Лада нашла рыдающую от невозможности спасти «подопытного» Хельгу, в одном из закутков канцелярии, та ей и выложила все возможное. И Лада согласилась пройти ритуал вместо Высоковской.

– Сама?! – вырвалось у меня. Лада, заалев, кивнула. – Зачем?! Так хотелось сломать себе жизнь?!

– Ты мне понравился… Очень. – тихо произнесла жена. Ну не дура ли?

В этот момент Лада подняла на меня опять полный слез взгляд.

– Я дура, да? – Какая проницательность! Я прикрыл глаза и, сосчитав до десяти, выдохнул.

Вот вам и логичное объяснение нашего стремительного, сумасшедшего романа и секрет моего полного крышесноса… и причина, по которой Эльза-Матильда отказалась от своих первоначальных планов. Привороженного-то хрен совратишь. А Лада? Она же все это время боялась признаться… Но зато теперь стали понятны и перепады ее настроения и перепалки с братом, резко обрывавшиеся при моем появлении… и настоящая причина нервного срыва в Бреге. Дьявол! Да для нее те слухи вообще должны были быть пыткой! Вот ведь… Были б живы Климины, я б с ними провел беседу… в виде полевого допроса!

Я тряхнул головой и, взглянув на Ладу… девушку, спасшую меня от смерти и добровольно связавшую свою жизнь с моей, опустился на колени, чтобы видеть ее глаза.

– Ты. Моя. Жена. – И точка. Люблю? Любим? Значит, МОЕ. А как это получилось… Да черт бы с ним. Вот только с исследователями разберусь… и с князем. Без него здесь явно не обошлось.

– Но приворот… – неверяще проговорила Лада. А в эмоциях такой шторм…

– Плюнь и забудь. – Я обнял жену и, послав все планы к лешему, одним усилием воли запер дверь спальни. Мне сейчас только Лейфа здесь не хватает, ага.

Утром, поднявшись с постели, успокоенные и умиротворенные, мы с Ладой спустились в гостиную, где нас уже дожидался Лейф с завтраком. Сам новик удобно устроился в кресле и читал газету, изо всех сил делая вид, что кроме нее, его совершенно ничто не интересует. Артист погорелого театра. Он своими взглядами скоро нам спины насквозь просверлит.

– Да у нас все в порядке, Лейф. Успокойся уже – не выдержал я. А как тут стерпеть, когда его взгляды даже поесть толком не дают… Словно лазером жжет, зараза такая.

– Да я что, я ничего… Не глухой же… Понял, – пробормотал новик, покраснел и, ойкнув, уткнулся носом в газету.

– Хм. Надо будет обновить заглушающий наговор в спальне, – констатировал я, старательно отводя взгляд от заалевшей вслед за братом жены.

Первой не выдержала Лада, и ее звонкий смех разнесся по дому. А следом расхохотались и мы с Лейфом. М-да… Глупо, конечно, зато напряжения как не бывало.

Покончив с сытным завтраком, я отправился в спальню, переодеться к выходу из дома, Лейф вновь потерялся на кухне, а Лада… Кстати, а куда это собралась моя женушка?

– Знаешь, я подумала, что нам нужна прислуга… – словно отвечая на мои мысли, проговорила жена, старательно поправляя перед зеркалом оборки на платье. – И?

– Вот хочу пойти, переговорить с Заряной Святославной, может, она толковых людей присоветует.

– Хм. Здравая мысль. Уж кто-кто, а наша любезная хозяйка в таких делах разбирается, – согласился я. – Но учти, не больше пяти-шести человек. И чтобы среди них обязательно был хороший повар и знающий садовник.

– Зачем нам столько? – Удивленно взглянула на меня Лада, моментально отвлекшись от своего отражения в зеркале. И зачастила: – Да и повар с садовником… А Лейф на что… и сада у нас нет. А Заряна Святославна хоть мне и доверяет, но чужого человека до своих цветов ни за что не допустит!

– Стоп-стоп-стоп, милая! – Я поднял руки вверх. – Подожди. Давай так, ты хозяйка, вот и поступай, как считаешь нужным… Свои пожелания я высказал, следовать им или нет, думай сама. Хорошо? И насчет повара… тебе не кажется, что заставлять твоего брата все время торчать на кухне как минимум некрасиво? Все-таки он член семьи, а не прислуга…

– Ох.

Это все, что она мне ответила, и, хлопнув юбкой, унеслась из комнаты. Метеор! Хм. Вот что секс животво… ой, это не из той оперы. Я ухмыльнулся. Нет, действительно, после вчерашней нечаянной исповеди Лада словно стотонную плиту с плеч сбросила… И это не может не радовать.

Поправив шейный платок, я придирчиво оглядел свое отражение все в том же зеркале и удовлетворенно кивнул. К бою готов.

Поймать извозчика на нашей улице не проблема, благо на соседнем перекрестке у них что-то вроде стоянки, так что уже через четверть часа лихач вез меня в присутствие.

Но на этот раз, прибыв в канцелярию, я не стал подниматься в приемную шефа, или, наоборот, спускаться в атлетический зал. Нет, сейчас мой путь лежал в исследовательское отделение… для обстоятельного разговора с одной обаятельной рыжей лисой. Ну вот не верю я, что Лада случайно наткнулась на Высоковскую и та, СЛУЧАЙНО, проболталась ей о грядущей смерти некоего подопытного Старицкого. Хоть Хельга и не является кадровым офицером, но понятие служебной тайны ей знакомо не понаслышке, а значит… будем действовать, как в старом анекдоте, по принципу: Кто будет мухлевать, получит по морде, по этой наглой, рыжей морде!.. Фигурально, конечно. Еще не хватало мне женщин бить… И Эльза не в счет. Она была врагом, а враг пола не имеет. Откуда первичные и вторичные признаки у мишеней, правильно? Не нужны они им. Вовсе…

Вот так и поверишь в изречение, что женщина скажет правду только тогда, когда ей это выгодно. Хельга, с которой я столкнулся прямо в дверях лаборатории, заметив мою многообещающую улыбку, отчего-то попятилась и, судорожно сглотнув, попыталась ретироваться в лаборатории, ага. Где нет ни одного запасного выхода.

– А скажи-ка мне, добрая девушка, чья была идея подставить Ладу под брачный приворот? – поинтересовался я, привалившись спиной к мною же запертой двери.

– Н-не понимаю, о чем ты. – На миг замявшись, решительно тряхнула рыжей гривой Хельга.

– Ну же, Хельга, мы друзья или нет? – Вздохнул я.

– Друзья, но я все равно не понимаю, о чем ты говоришь. – Она попыталась улыбнуться. – Ну-ну… с того времени, когда меня можно было поймать на мимике и моторике, много воды утекло, подруга дорогая, и я не ленился учиться, так что искренность чувствую хорошо.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Спустя полчаса.

– Госпожа Высоковская!

– Не понимаю, о чем ты говоришь…

– Хорошо. – Вздохнул я, окончательно устав от этого бессмысленного диалога. – Не скажешь мне, скажешь брату. Зная Берга, он наверняка даже не подозревает о том, каким образом была найдена доброволец… доброволица… не знаешь, как правильно? Нет? Вот и я тоже. Так что, зовем брата?

– Виталий. Зачем тебе это? – Наконец, вздохнула Хельга.

– Ну должен же я знать, кому морду бить?! Телепневу, Сакулову или вовсе Грацу? – Я развел руками.

– Что?! Морду? Не хольмганг? – опешила Хельга.

– С дуба рухнула? – Теперь пришла моя очередь удивляться. – За что хольмганг-то? За семейное счастье?!

– Подожди, Виталий… Я уже ничего не понимаю. – Присев на стул, Хельга потерла указательными пальцами виски. – Тебе нужно знать, чья была идея приворожить вас с Ладой, чтобы, по твоему же выражению, набить ее автору морду, так?

– Именно. – Кивнул я.

– Без вызова на хольмганг и не до смертоубийства? – вновь уточнила моя рыжая собеседница.