— В психиатрической больнице?

— Да, Брент… Он подышал каким-то особенным ядом. Это привело к поражению его головного мозга. Большую часть времени он молчит, но временами начинает бредить… — Адмирал постучал по карте. — У меня есть приятель, коммандер Кейт Рендалл. Он служит на нашей военно-морской базе в Йокосука. Сейчас он занимается проблемами снабжения, но двадцать лет проработал в военно-морской разведке. Он большой специалист по группе Семьсот тридцать один. Даже провел какое-то время в Маньчжурии. Там проводилось расследование: американские специалисты изучали то, что осталось от их лагерей. Могу попросить его задать полковнику вопросы насчет деятельности его команды на Алеутах. — Он провел пальцем по карте, где были нанесены Алеутские острова. — Может, Рендаллу что-то удастся узнать. Эти люди из группы Семьсот тридцать один были ловкими, смекалистыми… Они были способны на все, что угодно… Решительно на все.

Когда вы можете связаться с Рендаллом, адмирал? — спросил Брент, и в его голосе прозвучало нетерпение. — Вам не удастся это сделать завтра?

— Нет, — сказал адмирал, вставая и направляясь к двери в свой кабинет. — Я сейчас же позвоню себе на службу. Мы сделаем все официально. Я хочу попробовать связаться с Рендаллом прямо сейчас.

Брент почувствовал, что снова забрезжила надежда. Впрочем, до победы было как до Луны.

— Джентльмены, вы несете службу на борту наиболее впечатляющей боевой единицы военно-морского флота США, — говорил коммандер Ллойд Хопкинс, стоя перед огромной схемой линкора «Нью-Джерси». Невысокий, коренастый, щекастый, с обветренным лицом, этот шестидесятитрехлетний командир БЧ оружия выжидательно смотрел на двух своих слушателей, собравшихся в маленькой каюте. Это были энсин Джеффри Фоулджер и энсин Майкл Хьюз. Они сидели на металлических стульях с черной синтетической обивкой и смотрели в полированную крышку стола перед ними, за которой скрывались, как им казалось, глубины, похожие на морские. Наконец Хьюз сказал:

— Мы рады, что попали сюда, сэр. Вам, наверное, известно, что энсин Фоулджер уже успел послужить на фрегате, но я на военном корабле впервые.

Старый коммандер снисходительно усмехнулся и обернулся к Джеффри Фоулджеру:

— Рад, что у вас уже есть опыт службы на море, энсин. Но не обижайтесь, если я кое-что вам все-таки расскажу. Я исхожу из того, что новички не знают ничего. Лучше начинать с нуля. Так спокойнее.

— Разумеется, сэр.

— Во-первых, имейте в виду, что мы стоим на якоре в старом «Линкорном ряду». Именно здесь седьмого декабря сорок первого года стоял линкор «Теннесси».

— Перед «Аризоной», — добавил Хьюз.

— Верно. Жарко тут было сорок два года назад. Как раз завтра годовщина. «Аризона» — теперь уже только памятник. Мемориал. — Хопкинс взял указку, повертел ее в руках. — Но забудем о делах минувших дней. Я собрал вас здесь, чтобы рассказать о нашем корабле и о ваших обязанностях на нем. — Он стал водить указкой по схеме. — Длина восемьсот восемьдесят семь футов, сто восемь в бимсе, водоизмещение пятьдесят восемь тысяч тонн. Девять шестнадцатидюймовых орудий.

— А разве «Ямато» не были покрупнее? — вдруг перебил его Хьюз.

— Да, верно, — удивленно посмотрел на него Хопкинс, — но они все были уничтожены давным-давно.

— Их было построено три, — стоял на своем Хьюз.

— Верно. Но они были да сплыли, — резко отозвался коммандер. Он возвратился к схеме. — Ваши обязанности достаточно сложны. Век электроники добавил проблем к обычным заботам военно-морской артиллерии. Имейте в виду, — сказал он, поворачиваясь к молодым людям, — линкоры строились, чтобы с них можно было наносить мощные огневые залпы. Артиллерия… — Фоулджер и Хьюз кивнули. — Но теперь общая концепция претерпела изменения.

— Крылатые ракеты — «Томагавки» и «Гарпуны», — подал голос Фоулджер.

— Что ж, я вижу, вы неплохо подготовились, — сказал Хопкинс. — «Томагавки» и «Гарпуны» действительно увеличивают нашу дальнобойность. У нас на борту находятся тридцать два «Томагавка», которые запускаются из бронированных боксов, в которых находятся пусковые установки. Мы в состоянии поражать цели, находящиеся в радиусе трехсот миль, с помощью как обычных ракет, так и ракет с ядерными боеголовками. Но не следует забывать, что «Гарпун» — а у нас их шестнадцать — также высокоэффективная система, предназначенная для поражения кораблей противника, находящихся на расстоянии тридцати миль от точки запуска.

— И «Томагавки», и «Гарпуны» — крылатые ракеты и летят с дозвуковой скоростью, — сообщил энсин Майк Хьюз, явно гордясь своей осведомленностью.

— Да, и те, и другие запускаются с помощью ракет, а затем уже включаются их собственные реактивные двигатели, и они несутся поражать цели.

— А как с наведением, сэр? — осведомился Фоулджер, подаваясь вперед.

— «Томагавки» используют инерционную систему, когда запускаются по наземным целям. Но когда цель плавучая, они пользуются собственными устройствами по обработке информации. Информация закладывается в них из наших корабельных компьютеров, установленных в нашем ЦУСе.

— Простите, сэр? — недоуменно вскинул брови энсин Джеффри Фоулджер. Хьюз тоже был озадачен.

— Простите, джентльмены. Мемориальная каюта адмирала Уильяма Хэлси переоборудована нами в то, что получило название ЦУСа, или Центра управления стрельбой. Там находится вся та электроника, что отвечает за ракеты. Имеющиеся там компьютеры получают информацию от электронной системы боевого обеспечения SLQ—32 и радиолокационной станции воздушного поиска SPS—49.

— А как обстоит дело с окончательной наводкой? — не унимался Фоулджер.

— У «Томагавков» и «Гарпунов» имеются свои собственные системы наведения. — Указка опустилась, и ее кончик постучал по столу. — Когда ракета уже недалеко от цели, включается система активного поиска DSQ—28 и отправляет ракету точно в цель, даже если та пытается уклониться от ракеты.

— А как насчет глушения? — осведомился Хьюз.

— У наших ракет имеется своя собственная СОНКУТ… виноват, радиолокационная система обнаружения и наведения на конечном участке траектории. Короче, наши собственные наводящие радары очень проворны.

— Сэр, получается, что мы в состоянии поражать цели крылатыми ракетами в радиусе трехсот миль и артиллерией в радиусе восемнадцати миль. Как насчет огня с рубежа непосредственного соприкосновения? — поинтересовался Хьюз.

— Вы имеете в виду печальный опыт англичан во время Фолклендского кризиса? — спросил Хопкинс.

— Да, сэр. Англичане теряли корабли, потому что самолеты противника бомбили их с малой высоты обычными бомбами старого образца.

— У нас двенадцать пятидюймовых установок для самолетов на большой высоте и четыре системы «Марк-пятнадцать-фаланкс» для целей, находящихся в непосредственной близости от корабля.

— «Фаланкс» — это автономная система типа «Гатлинг», — сказал Фоулджер.

— Да, — кивнул коммандер Хопкинс. — Она была разработана для уничтожения крылатых ракет противника, поэтому у самолетов нет против нее шансов. — Молодые люди переглянулись. Коммандер продолжал: — Эта система работает в автоматическом режиме, причем совершенно независимо от всех прочих установок «Нью-Джерси». Радар «Фаланкс» — автономная система с замкнутым контуром, которая не только отслеживает цель, но и фиксирует импульсы от собственных снарядов.

— Шесть стволов, калибр двадцать миллиметров, сэр, — сказал Фоулджер.

— Совершенно верно, энсин. Шесть «Гатлингов» М61А1, которые в состоянии произвести три тысячи выстрелов в минуту. Их собственный пульсирующий радар Допплера занимается поиском целей и устанавливает первоочередность их поражения. Мы в состоянии одновременно поразить двенадцать ракет противника.

— Сэр, — неожиданно перебил коммандера Фоулджер, — пока мы находимся в Перле, каков наш статус?

— Ну, вы можете получить увольнительную…

— Я не в том смысле. Я имел в виду степень боевой готовности корабля…