– Однако Бенито все-таки остался Бенито, – сказал Джордано. – Признавшись в том, что сделал сам, он посоветовал мне не повторять его ошибок. – Шерил затаила дыхание. – Он сказал: «Не будь сыном своего отца, Джордано». – Дан довольно удачно сымитировал хрипловатый голос отца. – «Не становись мучеником, отказываясь от любви. Ты будешь дураком, если сделаешь это».
С этими словами Джордано взглянул на нее, и она поняла, что означает выражение «Глаза – зеркало души». Он смотрел на нее именно так.
– Я не хочу уезжать без тебя. Не хочу вообще быть без тебя. Я люблю тебя и хочу на тебе жениться. И, черт побери, можешь быть уверена, – добавил он не то со смехом, не то с рыданием, – я говорю это отнюдь не потому, что послушался отца!
Она сказала «да». Он не обиделся бы, если бы Шерил ответила ему «нет» и даже если бы она сказала, что вообще не хочет больше его видеть. Но был очень рад тому, что этого не случилось. И, услышав ее «да», поняв, что она любит его и выйдет за него замуж, Джордано засмеялся, и они обнявшись покатились по песку.
В последующие несколько месяцев ему пришлось часто смеяться. Но однажды Шерил заставила его кричать от радости. Это было в тот день, когда она сказала ему, что ждет ребенка.
В общем-то Джордано не должен был удивляться: они сделали вполне достаточно, чтобы это случилось. Но почему-то, даже достигнув большого успеха в роли старшего брата Луиджи и Аурелии, Джордано никогда не думал о себе как об отце, и эта новость заставила его немного понервничать.
– Ну что ты беспокоишься, – сказал ему отец. – У тебя будет достаточно поводов для беспокойства, когда ребенок родится. – В глазах отца горел озорной огонек. К этому времени цвет лица у него стал более естественным, с сердцем тоже было получше. – Мне хочется увидеть тебя в роли папаши, – сказал он своему старшему сыну.
– Он хочет увидеть, насколько бестолковым окажусь я, – проворчал Джордано, оставшись с Шерил.
Она обняла мужа руками, из-за ее округлившегося живота, не сошедшимися за его спиной.
– Я этому не верю.
– Зато я верю, – пробормотал он, но не мог сдержать доброй улыбки.
В конце концов она оказалась сильнее и храбрее, чем он. Впрочем, Джордано и не сомневался в этом. Пережив роды Шерил, он гораздо лучше понял боль отца и силу любви матери.
– Больше никогда, – с жаром сказал он лежащей в постели с обвязанным голубыми лентами свертком на руках Шерил. – Это было ужасно. Ты могла умереть!
– Все прошло прекрасно, – сказала она, протягивая ему руку. – Это ты чуть не упал в обморок!
– Я его понимаю, – сказал Бенито, входя в комнату вместе с улыбающейся Изабеллой. Подойдя к Шерил, он ласково поцеловал ее и осторожно коснулся пальцем щеки ребенка. – Назовите его Томмазо, ладно, милая?
Это сообщение редакция готовит, основываясь, к сожалению, только на слухах. Потому что сделка, о которой пойдет речь в конце заметки, готовилась в строжайшей тайне.
Финансовый истеблишмент Филадельфии давно знал о том, что в семействе почетного гражданина нашего города и владельца холдинга «Рикелли корпорейшн» мистера Бенито Рикелли не все обстоит благополучно. Его старший сын Джордано, прославившийся как один из самых заядлых ветрогонов Новой Англии, много лет был с отцом в весьма непростых, чтобы не сказать большего, отношениях.
Похоже, что этому противостоянию поколений пришел конец. Джордано Рикелли остепенился, занялся серьезным делом, женился на очаровательной Шерил Дорси. В предусмотренные природой сроки миссис Джордано Рикелли родила сына, которого, по настоянию деда, нарекли в честь отдаленного предка Томмазо (мать, впрочем, предпочитает звать сына на английский манер – Томасом, Томми).
В ознаменование семейного примирения мистер Рикелли-старший приобрел на верфях Глазго только что построенную большую океанскую яхту «Летучая рыба» и подарил ее сыну. Так что в ближайшие дни Рикелли-младший с женой и первенцем вылетают в Глазго, оттуда вернутся в родной город морем на собственном судне.
Вот тогда мы сможем осмотреть «Летучую рыбу» и в подробностях расскажем читателям нашего журнала, что представляет собой этот корабль.
«Катера и яхты» М 6, 1964 г.
