Императрица Елизавета Петровна строго следила за тем, чтобы у нее и ее племянника, молодого герцога Голштинского, не было ни живых, ни мертвых конкурентов. Главным предметом беспокойства оставался бывший император Иван Антонович, который продолжал жить и здравствовать, несмотря на суровые условия ссылки. Четырехлетним малышом он был отделен от родителей, но содержался в тех же Холмогорах, что и они. Вероятно, отец и мать имели какую-то возможность узнавать о здоровье и жизни сына. Так продолжалось до 1756 года.
Но вот мальчику исполнилось 16 лет, и он, по понятиям того времени, стал совершеннолетним. Власти больше не могли настаивать на его недееспособности, Иван стал для них по-настоящему опасен. Если бы кто-то захотел разыграть его карту, вполне мог произойти очередной государственный переворот под лозунгом «восстановления законной власти свергнутого императора». Ивана Антоновича нужно было упрятать подальше и понадежнее.
В начале 1756 года его быстро и скрытно перевезли в Шлиссельбургскую крепость. Из текста распоряжения о переводе Ивана в Шлиссельбург видно, что принц Антон Ульрих и братья и сестры бывшего императора были извещены о том, что его увозят, но им было строго приказано хранить это в тайне.
Как жил Иван Антонович в крепости и что с ним там происходило, судить сложно. Существует два рода известий на сей счет. Лица, окружавшие и охранявшие бывшего императора, начиная с его ссылки под Ригу и заканчивая отправкой в Шлиссельбург, считали его вполне обыкновенным ребенком и не замечали в нем каких-либо странностей и отклонений. В крепости он был изолирован от других заключенных и караульной команды. К нему приставили двух персональных стражников: бывшего сержанта Ингерманландского полка Луку Матвеевича Чекина и прапорщика того же полка Данилу Петровича Власьева. В их донесениях в Петербург, в Тайную канцелярию, сказано, что Иван был либо умалишенным, либо умственно недоразвитым с детства. Его лицо выглядело очень бледным и застывшим, как у покойника, он заикался, плохо говорил, часто рыдал и кричал по ночам, постоянно грыз ногти. Вел себя бывший император крайне агрессивно, набрасывался на охранников, ел мыло и крыс, за которыми охотился ночью, облачившись в матросскую шинель, разводил в своей камере пауков и также употреблял их в пищу. Часто на Ивана Антоновича нападала сильная слабость, и тогда он круглые сутки проводил в постели.
Эти известия считались достоверными, и именно они распространялись среди придворных и в народе. Но при этом историков всегда настораживал тот факт, что глава Тайной канцелярии Никита Панин дал коменданту Шлиссельбургской крепости распоряжение никого не пускать к секретному узнику, даже тюремного врача. Если Иван Антонович серьезно заболеет, то оставить это на волю Божью, а когда надежды на выздоровление уже не будет, позвать ему священника. То есть о состоянии физического и душевного здоровья бывшего императора должны были судить два бравых вояки. Свои обязанности, в том числе и «медицинские», они, видимо, исполняли исправно, за что в 1762 году получили повышение в чинах: Власьев стал капитаном, а Чекин – поручиком.
18 марта 1762 года Ивана Антоновича, которому в то время был уже 21 год, посетил его троюродный дядя – новый император Петр III. Императора сопровождали тайный советник датского двора Ассебург, полицмейстер Петербурга барон Корф, обер-шталмейстер Нарышкин, барон Штернберг и секретарь Волков. Ассебург и Корф беседовали с заключенным, и ни они, ни другие присутствовавшие при этом лица не заметили в Иване ни косноязычия, ни признаков сумасшествия или умственной неполноценности, ни других особенных странностей. Можно предположить, что человек, с годовалого возраста пребывавший в ссылке и тюремной камере, выглядел – да и был – не вполне адекватной личностью, но это объяснялось одиночеством и отсутствием возможностей свободного передвижения и общения и серьезным отклонением от нормы не являлось.
То, что Иван Антонович был почти здоров умственно и физически, делало его вдвойне опасным. Император Петр III не принял на его счет никакого нового решения, оставив все как есть. Но устроившая очередной переворот и занявшая его место императрица Екатерина II оказалась в уязвимом положении. Иностранка, не связанная с домом Романовых кровными узами, узурпаторша престола, она не могла жить и править спокойно, пока в Шлиссельбурге томился законный претендент на трон.
Кто был инициатором физического устранения Ивана Антоновича, мы теперь уже не узнаем. Но в ближайшем окружении Екатерины II и в Тайной канцелярии эта идея была принята и воплощена в жизнь. Охранникам Ивана была дана инструкция на тот случай, если кто-либо без распоряжения императрицы попытается забрать его из крепости. Арестанта следовало умертвить, но никому в руки живым не отдавать. Вероятно, Тайной канцелярии уже было известно, что такие горячие головы, желающие освободить бывшего императора и вместе с ним прорваться к власти, в России есть. Несчастный Иван Антонович просил облегчить его положение, разрешить ему немного свободы и клялся ни на что не претендовать; он не знал, что вокруг него уже закручивается смертельная спираль политической интриги, главным фигурантом которой станет неизвестный ему поручик Мирович.
Василий Яковлевич Мирович принадлежал к старинному польско-украинскому дворянскому роду. После присоединения Украины к России Мировичи оказались на русской службе. Во время Северной войны со Швецией полковник Федор Мирович – дед Василия вместе с гетманом Мазепой перешел на сторону Карла XII. Сам он после поражения шведов под Полтавой успел скрыться в Польше, а его семья, жена и двое сыновей, сначала жила у своего родственника полковника Павла Полуботка в Чернигове, а потом вместе с ним переехала в Петербург. Полуботок вскоре оказался в опале и был посажен в крепость. Семья Мировичей осталась без средств к существованию. Выросшим братьям Петру и Якову Мировичам удалось найти скромную службу при дворе царевны Елизаветы Петровны. Но здесь молодые люди совершили непростительную ошибку – стали переписываться со своим беглым отцом, а Яков даже ездил к нему в Польшу вопреки императорскому запрещению. В 1732 году братья попали в Тайную канцелярию и были наказаны ссылкой в Сибирь с лишением всех имущественных прав.
Василий Мирович как внук государственного изменника вынужден был начать военную службу с самого ничтожного офицерского чина – подпоручика Смоленского пехотного полка, причем без особой надежды на карьерный рост. О его знатном происхождении никто не знал, да это и не имело значения: в русской армии старшие офицеры одинаково пренебрежительно относились к подпоручикам и из дворян, и из низших слоев общества. У молодого человека не было даже денег, чтобы поддерживать принятый в офицерских кругах образ жизни, а его сестры оказались без приданого и не могли рассчитывать на скорое и успешное замужество.
Мирович обращался к властям с просьбой вернуть ему с сестрами хотя бы малую часть земельных владений деда и получил отказ, попросил назначить сестрам пенсию – и в этом было отказано. В молодом офицере копились раздражение и обида на несправедливое устройство жизни. Подсказка, что делать, появилась неожиданно. Июньский переворот 1762 года, приведший к власти Екатерину II, показал, что престол можно взять силой, а офицеры, поддержавшие заговор, получили за это все, о чем раньше не могли даже мечтать.
Мирович решил освободить из Шлиссельбургской крепости Ивана Антоновича и сделать его императором, возвратив престол в руки законного представителя дома Романовых. Он открылся только одному человеку – своему другу, поручику Великолуцкого пехотного полка Аполлону Ушакову. Молодые люди договорились действовать вместе до конца, каков бы он ни был. На всякий случай 13 мая 1764 года они отслужили по себе в Казанском соборе Петербурга панихиду как по умершим.
План освобождения Ивана Антоновича был разработан ими в деталях. Через неделю императорский двор вместе с государыней должен был покинуть столицу и отправиться в путешествие по Прибалтике. В это же время Мирович со своими солдатами должен будет нести очередной караул в Шлиссельбургской крепости. Туда на лодке приплывет Ушаков под видом придворного курьера и привезет заготовленный заранее манифест от имени императора Ивана Антоновича. Манифест зачитают солдатам, те встанут на сторону Ивана, освободят его и отвезут по воде в Петербург в летние казармы артиллерийского полка. Артиллеристы захватят Зимний дворец и посадят Ивана Антоновича на трон.
