Тогда Алиса сформулировала вопрос по-другому.

– Стало быть, вы не знаете в этом городе места, где бы мы могли найти инструмент, чтобы избавиться от наручников, переодеться и принять душ?

– Не знаю, – согласился Кейн. – А вы?

– Я?! Я живу в Париже! Я же уже сказала!

– «Живу в Париже! Я же уже сказала», – передразнил он ее с насмешливым видом. – Так послушайте меня! Я не вижу другого способа, кроме как обратиться в полицию! У нас ни цента, нам не во что переодеться, у нас нет возможности подтвердить, кто мы такие…

– Хватит ныть! Для начала нам нужен мобильник. Вот что главное. Разве нет?

– Но у нас ни цента! С этого я начал! Как вы хотите, чтобы мы раздобыли мобильник?

– Проще простого. Украдем – и дело с концом.

Алиса с Гэбриэлом вышли из парка и оказались на Сентрал-Парк-Вест, улице, тянущейся вдоль ограды. Сделали несколько шагов по тротуару и сразу погрузились в гущу городской жизни: клаксоны желтых такси, спешащих на всех парах в Мидтаун, зазывания продавцов хот-догов, треск отбойных молотков в руках рабочих дорожной службы.

«Нельзя терять ни минуты!»

Алиса прищурилась, стараясь как можно лучше осмотреться. На противоположной стороне улицы высился импозантный, песочного цвета фасад «Дакоты», здания, под аркой которого тридцать три года тому назад был убит Джон Леннон. Своими башенками, шпилями, окнами, балкончиками «Дакота» сильно выделялась среди других, украшая готикой небо Манхэттена.

«Средневековье в двадцать первом веке».

Уличный торговец разложил на тротуаре свой товар и за гроши продавал туристам футболки и плакаты с изображением «Битлз».

В десятке метров от Алисы шумела группа подростков-испанцев. Ребята фотографировались перед зданием.

Подумать только, тридцать лет прошло, а легенда жива по-прежнему!..

Понаблюдав за ребятами, Алиса наметила себе жертву и в общих чертах прикинула план действий. Подбородком указала на подростков Гэбриэлу.

– Видите мальчика, который говорит по телефону?

Гэбриэл почесал в затылке.

– Какого именно? Половина стоит с телефонами возле уха.

– Толстяка в очках, подстриженного под горшок, в футболке с надписью «Барселона»?

– Почему-то мне кажется, что грабить ребенка нехорошо…

Алиса взорвалась:

– А мне кажется, вы так и не поняли, в каком дерьме завязли мы оба! Ребенку лет шестнадцать, и даже больше, и мы не собираемся его грабить, прихватим телефон, и все дела.

– Я жутко проголодался, – пожаловался Гэбриэл. – Может, сначала прихватим хот-дог?

Алиса испепелила его взглядом.

– Перестаньте паясничать и слушайте меня внимательно. Мы пойдем, тесно прижавшись друг к другу. Когда поравняемся с пареньком, вы толкнете меня на него, и как только я схвачу телефон, бежим со всех ног.

Гэбриэл кивнул:

– Похоже, это нетрудно!

– Не трудно? Скоро убедитесь на собственной шкуре, как легко бегать в наручниках!

Все произошло именно так, как и наметила Алиса. Она воспользовалась минутной растерянностью паренька и выхватила у него мобильник.

– Бежим! – скомандовала она Гэбриэлу.

WALK: замигал зеленый огонек для пешеходов. Беглецы не преминули им воспользоваться, пересекли улицу и свернули за первый же угол. Бежать парой, да еще и в наручниках оказалось куда хуже, чем представлялось Алисе. Мало того что у них был разный шаг, у них был еще и разный рост, вдобавок стальной браслет больно врезался в запястье при каждом рывке.

– Они бегут за нами! – предупредил Гэбриэл, оглянувшись.

Алиса тоже оглянулась и увидела ватагу подростков-испанцев, мчавшихся следом за ними.

«Догонят…»

Она мотнула головой, и они прибавили ходу, сколько могли. 71-я стрит – улица спокойная, каких много в Верхнем Вест-Сайде, с характерными для этого квартала элегантными зданиями из темного кирпича. Широкие тротуары и отсутствие туристов позволили беглецам быстро миновать жилой квартал и выскочить к следующей улице. Подростки не отставали, они тоже прибавили ходу, громко крича на бегу, стараясь оповестить о краже прохожих и привлечь их к погоне.

Коламбус-авеню.

Улицы с каждой минутой все оживленнее. В магазинчиках поднимаются шторы, в кафе появляются посетители, студенты валят бегом из ближайшей станции метро.

– Налево! – закричал Гэбриэл и резко свернул в сторону.

Изменение маршрута застало Алису врасплох. Она с трудом сохранила равновесие и громко вскрикнула, почувствовав, как челюсти наручника впились ей в руку.

Они помчались вниз по улице, толкая прохожих, опрокидывая лотки и рекламу, едва не раздавив карликового терьера.

«Ох, сколько же здесь народу!»

Кружится голова. Подступает дурнота. Со всех сторон люди. Стремясь избавиться от толпы, они перекочевали на мостовую.

«Неудачная мысль…»

Чуть не попали под машину. Желтое такси, взвизгнув тормозами, остановилось, и шофер отпустил им в спину мощный поток брани. Алиса споткнулась о край тротуара, стальной браслет снова впился ей в запястье, она потеряла равновесие и полетела, увлекая за собой Гэбриэла, выпустив из рук мобильник, ради которого они столько мучились.

«Дерьмо собачье!»

Гэбриэл подхватил мобильник на лету.

«Вставай!»

И вот они снова на ногах. Оглянулись, проверяя, как ведут себя преследователи. Большинство ребят оставили погоню, но двое подростков продолжали их преследовать, подарив себе удовольствие устроить гонки на Манхэттене. Они не сомневались, что выйдут победителями, и воображали, как, вернувшись, будут глумиться над приятелями.

– Быстро, однако, бегают эти паршивцы, – отдуваясь, заметил Гэбриэл. – Я уже слишком стар для подобных дурачеств!

– Поднажмем еще немного, – подбодрила его Алиса, вынуждая снова пуститься бегом.

Каждый шаг был пыткой, но они не сдавались. Бежали вперед, крепко держась за руки. Десять метров, пятьдесят, сто… Перед глазами сменялись картинки: пар из сточной канавы, клубясь, поднимается в небо, пожарная лестница вьется по фасаду кирпичного дома, мальчишки строят гримасы, глядя из окон школьного автобуса. И один за другим небоскребы из стекла и бетона, яркие вывески, рекламные щиты.

67-я улица. 66-я.

У обоих руки в крови, сердце колотится в горле, но они продолжают бежать. И главное, быстро. Адреналин, мальчишки, бегущие по пятам, заставили заработать второе дыхание. Алиса и Гэбриэл приспособились, бегут дружнее, увереннее. И вот они на пересечении Коламбус-авеню и Бродвея. Улицы уже нет, есть гигантский перекресток, место встречи трех артерий, каждая с четырьмя рядами машин. Едва бросив взгляд, беглецы мигом оценили ситуацию и поняли друг друга.

– Вперед!

Рискуя жизнью, они бросились через перекресток по диагонали под визг тормозов и бурю проклятий.

Восточная часть Бродвея между 65-й и 62-й авеню целиком занята культурным комплексом Линкольн-центра, частью которого является и великолепная «Метрополитен-опера». Алиса подняла глаза, пытаясь сориентироваться. Гигантский многоэтажный корабль из стекла и металла выдвинул острый нос почти до середины улицы.

Алиса узнала Джульярдскую школу. Они когда-то проходили мимо нее с Сеймуром. Фасад прозрачный, а за ним можно рассмотреть балерин у станка или музыкантов, которые репетируют в студиях.

– Подземный паркинг Оперы, – шепнула Алиса, указав подбородком на бетонированный пандус, ведущий под землю.

Гэбриэл одобрительно кивнул. Они углубились в гудроновое нутро, увиливая от машин, которые поднимались наверх, к выходу. Оказавшись на первом этаже стоянки, собрали последние силы и пересекли его, потом поднялись по лестнице и вышли через другой выход – в другом конце квартала, в Дэмроч-парке.

Вновь оказавшись на улице, Алиса с Гэбриэлом с величайшим облегчением убедились, что на этот раз преследователи окончательно отстали.