— Мы держим путь в Семь Сосен, чтобы забрать оттуда Мэри и немного передохнуть. Затем я доставлю вас обеих в форт Принц Джордж. Только там вы будете в безопасности.

— А вы? — Кэролайн старалась не отставать от Волка, шагавшего теперь меж сосен по одному ему известному пути. — Вы тоже останетесь с нами в форте?

Не замедляя шага. Волк оглянулся. Пушистые волосы Кэролайн золотыми волнами струились по ее покатым плечам, синие глаза были полны надежды и ожидания. Он вздохнул и односложно ответил:

— Нет.

Продолжая свой путь, лавируя между деревьями и перешагивая через упавшие стволы, он не мог отделаться от тяжелого чувства потери, охватившего его при мысли о неизбежности расставания с Кэролайн!

Дойдя до излучины реки, Кэролайн едва не падала с ног от усталости и боли. Она с сожалением подумала о жестком, коврике, служившем ей ложем все время вынужденного пребывания в индейской хижине. Как глупо с ее стороны было не спать нынче ночью! Как рада она была бы сейчас вытянуться во весь рост и хоть ненадолго забыться сном! Но она упрямо продолжала идти, ежеминутно спотыкаясь. Волк же, как ей казалось, держался еще бодрее и оживленнее, чем прежде.

Предостерегающе подняв руку, он велел ей остановиться, прежде чем выйти из-под прикрытия деревьев на поросший невысокой травой берег речки.

— Что случилось? — шепотом спросила Кэролайн. — Вы что-нибудь услышали? — Она принялась зорко всматриваться в заросли остролиста и дикого винограда, но увидела лишь спину дикого оленя, почти бесшумно исчезнувшего в чаще.

— Надеюсь, что мне почудилось, — ответил Волк. Но тревога не покидала его. Поколебавшись, он взял Кэролайн за руку и подвел ее к воде.

— Здесь мы переправимся на другой берег.

Им предстояло пройти по гряде гладких, отполированных водой и скользких от влаги камней, расстояние между которыми было незначительным и легко преодолимым. Для Волка, но не для Кэролайн. Без него она не смогла бы перейти эту бурную, опасную реку. Особенно большим оказался промежуток между последним из камней и отлогим берегом.

Волк наклонился, чтобы помочь Кэролайн перепрыгнуть со скользкого булыжника на землю, и в это мгновение окрестности огласил душераздирающий крик. Оба путника вскинули головы и увидели мчавшегося к ним Тал-тсуску.

Индеец бросился на Волка, но тот отразил его нападение согнутой в локте рукой, одновременно стараясь заслонить своим телом Кэролайн. Она поскользнулась и упала в воду, доходившую ей до бедер.

Сцепившиеся в яростной схватке мужчины свалились в реку вслед за ней.

Кэролайн набрала в легкие воздуха, чтобы пронзительно закричать, но, уже открыв рот, поняла, что этим она не поможет ни себе, ни Волку. Звать на помощь было некого. Вместо этого она, стараясь приподнять прилипавшие к ногам мокрые юбки, побрела по воде к дерущимся. Перед глазами ее, вспенивая волны, мелькали руки, ноги и головы. Это происходило с такой скоростью, что невозможно было определить, кто берет верх.

Кэролайн отвела со лба мокрые волосы и принялась оглядываться в поисках предмета, который помог бы ей облегчить Волку расправу над коварным Тал-тсуской. На берегу, у самой воды, она заметила ружье Волка. Наверное, он бросил его туда, когда повернулся, чтобы помочь ей сделать последний прыжок.

Сердце Кэролайн замерло от радости, и она, забыв обо всем, метнулась к оружию, но потеряла равновесие и снова упала в воду, больно ударившись коленом о камень. Превозмогая боль, она поднялась на ноги и продолжала, на сей раз неторопливо и осторожно, продвигаться к берегу.

Кэролайн не сводила глаз с ружья, ствол которого поблескивал в лучах солнца. Ей приходилось бороться с быстрым течением шумливого потока и, раскинув руки, балансировать на скользких булыжниках, устилавших дно, но она медленно, дюйм за дюймом приближалась к своей цели.

Внезапно она услышала, что шум борьбы за ее спиной стих, и, преисполнившись тревоги, она оглянулась. Взору ее представилась широкая спина Тал-тсуски, который приготовился к прыжку.

— Нет! — взвизгнула она, задыхаясь от ужаса и сознания собственного бессилия.

Тал-тсуска вздрогнул и обернулся, метнув в сторону Кэролайн злобный взгляд. Кэролайн заторопилась. Она была уже у самого берега, склон которого порос высокой травой. Без труда выбравшись на сушу, она старалась не думать о том, что будет делать с ружьем, когда возьмет его в руки.

Она твердо знала лишь одно: надо во что бы то ни стало спасти Волка. Нельзя допустить, чтобы он погиб от рук Тал-тсуски.

Кэролайн рванулась вперед, кожаная подошва ее башмака скользнула по траве, и она упала плашмя, больно ударившись о приклад мушкета. Она никогда еще не держала в руках огнестрельного оружия, но видела, как управлялся с этим мушкетом Волк, когда они ехали из Чарльз-тауна в Семь Сосен. В его крепких руках ружье казалось невесомым, словно детская игрушка, для нее, однако, оно было слишком тяжелым, и ноги ее подогнулись, как только она подняла его с земли.

Полуживая от напряжения, Кэролайн все же вздернула мушкет на уровень груди, стараясь упереть приклад в плечо, чтобы прицелиться. В этот момент кто-то быстро пробежал мимо нее. Она увидела Тал-тсуску, мчавшегося вдоль берега. Кэролайн прицелилась в стремительно удалявшуюся спину индейца и уже готова была нажать на курок, но чья-то сильная рука сжала ее локоть, и выстрела не последовало.

Вздрогнув от неожиданности, Кэролайн подняла голову и увидела возле себя Волка.

— Не надо, Кэролайн, — мягко сказал он, беря мушкет из ее ослабевших рук.

— Но ведь он... — Кэролайн постепенно приходила в себя после пережитого. Она хотела выстрелить в Тал-тсуску, решив, что, раз тот убегает с места поединка, значит, Волка уже нет в живых. При мысли об этом ее охватила неистовая жажда мести. Но теперь, осознав, что опасность со стороны индейца больше не грозит ни ей, ни Волку, она была рада, что не успела спустить курок.

— Тал-тсуска просто дал мне понять, что он чувствует себя задетым и сердится на меня.

— Сердится?! Да он ведь пытался убить вас!

— Нет, Кэролайн. — Видя, что она едва держится на ногах, он обнял ее и прижал к себе. — Он мог бы убить меня с этого берега одним выстрелом, если бы захотел.

Волк говорил правду, не будучи, однако, уверен, что в следующую их встречу Тал-тсуска поведет себя столь же благородно.

— Давайте-ка подыщем место для короткой стоянки, — сказал он после некоторого раздумья.

— Но я могла бы идти дальше, — слабо запротестовала Кэролайн, которой хотелось как можно скорее попасть в Семь Сосен и увидеть Мэри, тревога о которой не покидала ее все это время.

— Ну а я, представьте, не могу, — усмехнулся Волк, отводя мокрые, спутавшиеся волосы с ее лба. Придерживая Кэролайн за плечи, он повел ее по тропинке, проложенной вдоль русла реки.

Путники остановились у подножия невысокого холма, поросшего лесом. Прежде всего следовало просушить одежду. Волк достал из заплечного мешка одеяло и набросил его на нижние ветви могучего вяза, соорудив подобие навеса. Затем он собрал немного хвороста и принялся разводить огонь.

Кэролайн присела возле дружно загоревшихся сучьев, с наслаждением протягивая к огню озябшие руки. После вынужденного купания в ледяной воде ее била мелкая дрожь. Солнце уже садилось, и в воздухе веяло вечерней прохладой. В ответ на предложение Волка снять с себя промокшую одежду она лишь отрицательно помотала головой. Он недоуменно пожал плечами. Его рубаха и штаны были уже развешаны на ветвях соседнего дерева, и весь наряд его составляла лишь узкая набедренная повязка.

— Вот, возьмите, — он присел на корточки, протягивая Кэролайн чистую сорочку. — Она немного сырая снизу и у ворота, но все же гораздо суше, чем ваша одежда.

Видя, что Кэролайн все еще колеблется, Волк, насмешливо изогнув брови, напомнил ей:

— Ведь мне уже доводилось видеть вас обнаженной! Так что лучше оставьте эти церемонии!

Дело совсем не в этом, подумала Кэролайн, беря сорочку из его рук. Вся беда в том, что ей мучительно хотелось повторения предыдущего опыта. С тех пор как она, исполненная восторга и отваги, отдала себя ему, прошло много времени, и многое изменилось, но ее чувство к Волку, так же, как и неодолимая сила, влекущая ее к его горячему телу, остались неизменными. И каждый раз, глядя на него, Кэролайн чувствовала, что в глазах ее вспыхивают искры любви, надежды и неодолимого желания. И что Волк со свойственной ему проницательностью давно обо всем догадался.