— Князь?! Каким чудом?! Я никогда не подозревала в вас склонности к альпинизму!

— Обожаемая!.. — Сморчков чуть не сорвался с уступа. — Откуда вы появились? Я… Да… Я прирожденный скалолаз, знаете ли. Но покорить неприступную вершину гораздо легче, чем ваше сердце, хе-хе-хе…. Неужели вы следили за мной, богиня?! Недоверие?.. Быть может, ревность? Льщу себя надеждой, и все же…

Подлетая к крохотной горной площадке, Фуриана обнаружила самозваного Великого Мага. Князь в походном снаряжении бодро взбирался наверх, забивая костыли в скалу. Колдунью возмутило мелочное лицемерие Сморчкова. «Зачем тратить время и силы, наивно пытаясь выглядеть спортсменом? — раздраженно подумала она. — Не проще ли добраться к нужной точке, как все нормальные чародеи? Похоже, князь заигрался сам с собой, отрабатывая ненужные детали. Справиться с ним едва ли будет сложно».

Фуриана уже поняла, что Сморчков и она, не сговариваясь, выбрали для встречи с Косоголовым одно и то же место — с наименьшей толщиной пещерной стены. Мысленно упрекнув себя за ошибку, колдунья попыталась представить, чем грозит ей присутствие жениха?

В случае удачи — ничем. Дракошкиус исчезнет, сестры тоже, а ненужный более Косоголовый быстро сорвется с кручи и замолчит навсегда. Сморчков-Заморочкин лишится основных козырей и станет еще усердней добиваться ее руки. Пусть. Она не откажет. Став королевой, через некоторое время можно и овдоветь.

Если же глуповатый десантник не сумеет точно выполнить приказ, если приведет девчонок или притащит дракона, вот тогда князь очень сильно помешает ей. Удалить его? Бесполезно и пытаться! Больше шансов одержать победу в бою. А пока, до появления Косоголового, необходимо выждать…

Фуриана чувствовала, как темные яростные силы закипают у нее внутри. Она готова была справиться с полудюжиной Сморчковых. И пора, наконец, поставить князя на место. Время нежностей кончилось.

— Да! — заявила колдунья. — Я вас ревновала! Но это чувство исчезло три часа назад, когда я увидела, какую «даму» вы провожаете в пещеру. Вы обманули меня! Значит, и ваши любовные клятвы лживы! Я требую объяснений, Великий Маг!

— Сперва уделите мне малую толику скалы у ваших ног… Уф-ф… — Сморчков взобрался на каменный пятачок и сел, переводя дух, рядом с невестой. — Волховство, колдовство, чародейство — все это дело обыденное, а вот закалка физическая еще никому не вредила. Здесь вам не равнина, любимая, здесь климат иной…

Бормоча чепуху, цитируя классиков, князь лихорадочно собирался с мыслями. Плохо, если Фуриана выследила его здесь. Но еще хуже, если она успела обработать Косоголового до встречи того со Сморчковым. Не исключено, что и место свидания с посланцем Люгера выбрано колдуньей то же самое.

«Загубил себя, Пимен! — внезапно дошло до Сморчкова. — Двести лет с лишком к богатству да власти крался, ан опять, выходит, мимо. Давным-давно, еще в ватаге удалой, разбойничьей было говорено: бабу в дело не брать! Пропащим то дело станет!.. Поспешил — теперь расхлебывай. Спасай, что можно спасти…»

Уставясь в странно светлые, дивные глаза Фурианы, Заморочкин ощутил ужас. Ему померещилось вдруг, что барин, Шипилов-Трудный, почивший ста двух лет отроду и упокоенный в Москве на Новодевичьем, сейчас придвинулся вплотную и смотрит ему в душу молодым, бешеным, крыжовенно-зеленым взглядом…

Сморчков встряхнул головой, и наваждение сгинуло.

— Не скрою, обманул, — вымолвил он тихо. — Жалеючи обманул. Ваше ли это занятие — в крови и в грязи лилейные руки пачкать. Такое я на себя возьму, отныне и впредь… Ну, а клятвы любовные — истинные. И про династию не лгал… Вот я, милая, перед вами. Испытывайте. За вас и в пропасть готов, прикажите только…

— В пропасть?! Это правда?!

— Как на исповеди!

— Прыгайте!

Троллейбус летел вперед. Алена жевала булочку. Лампусик, гордый успешным превращеньем в милицейскую жену, тихонько напевал слова полузабытого фокстрота.

Вот герои оказались у перемычки, разрушенной Лизой. Папы Одихмантия здесь больше не было. Широкий проход затягивала плотная серая паутина, взявшаяся неизвестно откуда. Алена притормозила, тревожно переглянувшись с эльфом.

— Рви! — махнул рукой Лампусик после секундного раздумья. — В машине — что нам сделается.

Паутина поддалась совсем легко. Часть ее налипла на лобовое стекло, но «дворники» мигом расчистили скучный узор. Остаток пути протекал без приключений и неожиданностей…

— Стой! Аленка, вот оно, место. Погляди на план, если не веришь! Только где Дракошкиус?

Подняв троллейбус под самый свод пещеры, Алена включила прожектора.

— Видишь пятно большое? Пол как бы темнее. Наверное, он здесь был. Украли!

— Двигаем дальше по кольцу! — взволновался эльф. — Вдруг нагоним! Старой дорогой возвращаться бессмысленно, мы бы их не пропустили.

— Правильно! А если не найдем, от развилки вернемся к Печенюшкину. Пусть придумает что-нибудь. Знаешь, как я за Лизу боюсь!..

Путь занял не больше получаса. Можно было двигаться и быстрее, но тогда внизу все сливалось. Жаль только, что наблюдения не принесли результатов. К разветвлению дорог девочка и эльф прилетели в изрядном унынии. Возвращаться в земное посольство — студию Печенюшкина без Лизы, без Дракошкиуса, да еще с просьбой о помощи им было очень стыдно.

Вывернув на развилку, Алена и Лампусик не поверили глазам. Дорогу назад загораживала грандиозная каменная фигура трехглавого дракона-кота. На спине его сидели Лиза и Косоголовый.

— Ура-а-а! — Увидев троллейбус, они принялись кричать и размахивать руками.

— Скорее! К ним! — Лампусик схватился за ручку двери.

— Погоди! — Алена, которой еще сильнее хотелось броситься к сестре, сделала над собой усилие. — А вдруг это опять «страшилки»?!

— Ты что?! Они же нас заметили! А для злодеев машина невидима! — Эльф решительно выскочил и кинулся к встречающим.

Алена сама не смогла бы объяснить, почему осталась внутри. Что-то удерживало ее в троллейбусе. Неприятное ощущение, ускользающая догадка, которую девочка отчаянно старалась поймать… Лампусик бежал к друзьям, держа у носа платок, смоченный в живой воде. Оставалось несколько метров…

— Лампио-он! — закричала Аленка, приоткрыв дверцу. — Немедленно оберни-ись! Взгляни на маши-и-ну!

Лампусик, не задумываясь, послушно обернулся на бегу и, сделав по инерции еще два-три замедляющихся шага, замер, оторопев.

Весь троллейбус, кроме лобового стекла, покрывала ярко-оранжевая светящаяся сетка.

«Паутина… — понял эльф. — Перед Аленкой я опозорен навсегда…»

Он вновь повернулся к встречающим и мгновенно выхватил саблю.

Не было больше дракона, не было Косоголового и Лизы. На спине у буро-зеленого Змея Горыныча, скалящего десяток пастей и потихоньку разминающего перепончатые лапы, восседали Кощей Бессмертный и Баба-Яга.

— Лети обратно!! — вопила уже охрипшая Аленка. — Сейчас же вернись! Он же тебе крылья спалит!!

Лампусик, тайно влюбленный в Алену, не мог перенести унижения. Он атаковал первым, до того, как Змей взлетел. Сабля сверкнула один раз и другой, две головы чудища покатились по земле, но вместо них тут же появились новые.

Баба-Яга с Кощеем запели торжественную хвастливую кантату:

Змей взвился в воздух, жмурясь от удовольствия.