Габби проснулась до рассвета. На какой-то миг ее тело уже пробудилось, но разум по-прежнему был окутан дремой, и она сквозь сон подумала, что этот день такой же, как и другие – нормальный, мирный, наполненный обычными делами и выполнимыми задачами.

И тут – бабах! – в ее голове проснулись воспоминания: она провалила собеседование, выдала себя Существу, обязалась выполнить сегодня недельный объем работы и ее жизнь превратилась в сущий ад.

Она сердито перевернулась в постели, отчаянно пытаясь снова заснуть, чтобы не видеть его сейчас. Но не тут-то было. Адам Блэк находился в душе. Габби слышала, как он... оно там плещется. Всего в дюжине шагов по коридору от ее спальни. Высокое, смуглое, сексапильное и совсем обнаженное Существо. Прямо в ее доме. В ее душе. И пользуется ее мылом и полотенцами.

И к тому же оно пело. Сексуальным хрипловатым голосом со странным кельтским акцентом. Напевало старую песенку Софи Б. Хокинс: «Я хотел бы быть твоим любовником, ласкать тебя всю ночь до рассвета...»

«Готова поспорить, что все так и будет», – мечтательно отозвался девичий голосок у нее в голове.

– Дайте мне револьвер, – прошептала Габби.

– Дайте мне револьвер, – сказала Габби Джею, когда зашла в кабинет.

Поставив чашку кофе на свой стол, она положила сумочку в ящик, рухнула на стул, поправила юбку и повернулась к проходу:

– Где можно купить револьвер, Джей?

Джей Лендри, практикант, работающий за соседним столом, медленно развернул свой стул и вопросительно посмотрел на нее.

– Габби, с тобой все в порядке? Джеф сказал, ты заболела. Тебе уже лучше? Ты как-то странно себя вела.

– Все в порядке, – сказала она, закинув ногу на ногу так, что одна туфля болталась в воздухе. – Просто мне интересно, где можно купить револьвер.

– Зачем он тебе? – удивленно спросил Джей.

– Я живу в опасном районе, – неумело солгала она. Не то, чтобы она боялась, что ее поймают на этой лжи и осудят за то, что она собиралась сделать. Для доказательства убийства нужно не только оружие, но и тело. А поскольку никто, кроме нее, не мог видеть тело, раз-два – и никакого преступления! К тому же это была самозащита, и прочее, и прочее.

– Займись карате.

Она закатила глаза:

– А что мне делать в ближайшие «как минимум несколько лет», за которые я стану хоть немного опытным бойцом?

Джей пожал плечами:

– Ну, пусть твой парень переедет к тебе.

– У меня больше нет парня, – раздраженно ответила она.

Он, похоже, ничуть не удивился.

– Наверное, это потому, что ты так много работаешь, Габби. Я уверен, он просто устал от того, что ты за работой света белого не видишь. Я бы и сам от такого устал. Знаешь, – он огляделся по сторонам и предусмотрительно понизил голос, – Джеф бы тебя так не напрягал, если бы не был уверен, что ты справишься. Он знает, что ты готова просидеть все выходные, разбирая дело Роллинсов. Знает, что ты выложишься по полной программе, лишь бы что-то себе доказать. А что он собирается делать на выходных, ты не интересовалась? Я тебе скажу. Я слышал, как сегодня утром он договаривался с какими-то дружками, что в выходные будет играть в гольф на Хилтон Хед. Он будет загорать, потягивать пивко, пока ты сидишь здесь в своем...

– Ну ладно, хватит, – рассердилась Габби, и в ней стала потихоньку закипать злость. Но все по порядку: сначала нужно убрать с дороги одно подлое Существо, а уж потом она разбе рется с Джефом Столлером и его планами поиграть в гольф. – Речь не обо мне, и не о моем бывшем молодом человеке, и не о моем начальнике. Речь лишь о том, где достать оружие.

– Ты меня пугаешь. И я тебе не скажу. – Джей отвернулся, уткнувшись носом в монитор.

– Ой, ради бога, я просто возьму и посмотрю в телефонном справочнике, если ты мне не поможешь.

– Вот и прекрасно. В этом случае я не буду проходить по делу как соучастник.

«Студенты-юристы могут быть невежественными в вопросах, которые касаются ответственности», – подумала Габби, шмыгая носом и поворачиваясь обратно к столу.

И стиснула зубы. Адам Блэк взгромоздился на подоконник. Он снова надел кожаные брюки – черные как ночь и мягкие на вид, и ее взгляд какое-то время был прикован к ним. Его наряд дополняли белая футболка, обтягивающая его массивную грудь, и уже другая пара дорогих синевато-серых замшевых ботинок. В одной руке он держал «Золотые страницы». Его черные волосы ниспадали шелковым водопадом до самой талии, и от каждого виска спускалось по косичке. От одного лишь взгляда на него у Габби пересыхало во рту, а ладони становились влажными. И содержание гормонов в ее теле подскакивало до предела.

– Ты объявляешь мне войну, ka-lyrra? – мягко спросил он. Вырвав у него из рук телефонный справочник, Габби прошипела:

– Война уже началась. С того момента, как ты ворвался в мою жизнь.

– Что? – спросил Джей за ее спиной.

– Ничего, – бросила она через плечо.

– Это неправильно, ирландка. Между нами все могло бы быть прекрасно. – Рука Адама была все еще вытянута, и он Дотянулся до ее распущенных волос и пропустил их между пальцами. Затем прищурился, и его глаза потемнели от страсти. – Мне нравится, когда у тебя распущены волосы. Делай такую прическу почаще. Шелковые пряди, в которые мужчина может зарыться руками. – Из его груди послышался мягкий воркующий звук – такой эротичный, что у нее затвердели соски. Вскочив с подоконника, он пересел на краешек ее стола, уставившись ей в лицо и поставив ноги по бокам ее стула. Его пах оказался почти на уровне ее глаз, и большой, обтянутый кожаными брюками бугор невозможно было не заметить. Переведя взгляд на его лицо, Габби прошипела:

– Ты не мужчина, ты Существо.

Ну кого она пыталась убедить! Ни одна женщина не смогла бы смотреть на Адама Блэка и называть его «оно». Он изматывал ее, испытывал ее терпение, отвлекая тем самым от более важных вопросов, например, как от него избавиться. «Сдайся ему, О'Каллаген, – устало говорила она себе. – Сопротивляться бесполезно, учитывая, как существенно ты проигрываешь. Прибереги силы для другого раза. Для того, в котором у тебя будут шансы на успех».

– А распущены они, – сухо продолжала Габби, не желая упустить возможность высказать свое недовольство (какое мерзкое было утро!), – лишь потому, что ты занял ванную наверху, и я не могла забрать свой фен и заколки. Я не могла взять даже зубную щетку. И еще ты использовал всю горячую воду. – Она принимала душ внизу (поспешно и за закрытой дверью – словно это было препятствием для Существа, которое могло менять свое местоположение, – но все же это создавало иллюзию защищенности, и Габби была рада довольствоваться такой иллюзией, ведь реальность так угнетала), в ледяной воде, от которой у нее по коже пошли мурашки. Затем она натянула чулки и надела кослом, с трудом проглотила завтрак и выскочила из дома, приняв решение избегать Адама Блэка насколько это возможно.