Подойдя ещё ближе, он протянул закованную в броню руку и пальцем прикоснулся ко лбу Анкха. Я почувствовал мощный выплеск энергии, а Владыка через несколько секунд рассмеялся.

— Надо же, сколько силы. Значит, ты тоже партас, только не пробуждённый? Встречался с ними?

Мироходец, получив такую возможность, жадно вдохнул в себя воздух.

— Встречался, — не стал он отрицать.

— Это они тебя сюда послали?

— Н-нет…

— Ну разумеется… Вы, люди, всегда думаете, что сами ответственны за свою судьбу. А на деле не способны понять, когда вами манипулируют. Это он?

Поддев пальцем нить амулета, Владыка выудил его из-под одежды Анкха и сорвал безделушку с шеи мироходца. Секунду пристально её разглядывал, а затем сжал ладонь.

Ещё один выплеск энергии. Вырвавшаяся из раздавленного кристалла дымка закружилась в воздухе, и втянулась в Анкха через его рот, нос, уши и глаза. Тот задёргался, но Владыка наблюдал за ним бесстрастно — словно так было нужно.

— Вы здесь, предки? — спросил он через некоторое время.

— Здесь, — чужим голосом ответил мироходец.

От него у меня по коже пробежали мурашки, а внутри всё похолодело. Настолько он был чужим.

Холодным, бесцветным.

Мёртвым.

— Всё же вы решили, что сможете меня вернуть? Что сможете заставить снова выполнять ваши приказы? За этим вы отправили сюда этих букашек?

— Как всегда — ты слишком самоуверен, Байек, — произнёс тот, кто сейчас был Анкхом, — Мы знаем, что ты никогда не вернёшься.

— Тогда зачем отправлять сюда слуг? Партаса, да ещё и не пробуждённого? Что было в том кубе, что он приволок с собой?

— Тебе не понять.

— Я могу понять всё. Без вас, без вашей помощи и подсказок я открыл столько тайн, которые были спрятаны от всех обитателей вселенной… Вы даже не представляете, на что я стал способен.

— Ты заблуждаешься. Как и всегда, партас. Эти заблуждения и привели нас в точку, в которой мы все сейчас находимся. Ты ведь ещё помнишь то, чему мы тебя учили? Любой выбор жизни разумного существа одновременно является и правильным, и неправильным. Времени наплевать на мотивы поступков и их последствия. Оно просто есть. Отдельно. Также, как есть и пространство. Тоже отдельно. Как и разум. Любое решение приводит к событиям, которых могло и не быть, выбери ты другой путь. Совершив действие, невозможно его отменить, но можно оперировать выборам для изменения последствий. Для выбора есть только один момент — сейчас. И другой выбор всегда будет другим. Даже, если последствия схожи. Даже в параллельной реальности.

— Думайте, как хотите. Мои знания и опыт привели меня к власти и могуществу, которое и не снилось другим вашим детям. Где они сейчас? Прыгают между мирами? Между разными слоями времени и пространства? Ради чего? Ради предотвращения эфемерной катастрофы вселенского масштаба? Ради мифических хозяев, которых никто никогда не видел?

— Ради того, чтобы всё могло существовать. Ради упорядоченности. Ради цели.

— Мне больше по душе свобода, чем ваши игры с реальностью и цели, которые никто не понимает.

— И в этом твоя ошибка, Байек. Останься ты чистым — и у тебя была бы эта свобода. Но сейчас ты… Испорчен. И лишён возможности воздействовать на потоки эссьянце. У тебя нет свободы, о которой ты говоришь. Очередное заблуждение.

— Не вам рассуждать об этом! Многие сотни лет я изучал то, что вы оставили, и вот настолько, — он свёл указательный и большой пальцы своей перчатки, — близок к разгадке! Что бы вы ни планировали в отношении моей персоны — этому не бывать. Ваш слуга у меня, и скоро я вытащу из его головы всё, что можно. А затем, когда узнаю, где вы прячетесь… Я приду, не сомневайтесь. Чтобы раз и навсегда отправить к тем, кто вас создал.

— Ты ничего не понял, Байек… Заблудился… Отказался от того, что мы тебе предлагали — и совершил фатальную ошибку. Запутался… Решил, что можешь противостоять эссьянце и управлять им… Мы уже давно мертвы, партас. Ты не сможешь прийти к нам. Не сможешь ничего сделать тем, о ком осталась одна лишь память. Можешь и дальше жить своими мечтами, можешь считать, что всё идёт согласно задуманному тобой плану, но… Ты ошибаешься. Ты не можешь противопоставить ничего той определённости, что надвигается на вселенную. Это — лишь твои иллюзии. И вскоре они рассыплются в прах, окажутся подхвачены ветром межреальности и будут унесены туда, где нет ни материи, ни реальности, ни времени, ни пространства… Сегодня ты получил отсрочку, Байек. Но она ни на что не повлияет. Это всего лишь незначительная корректировка плана наших создателей…

Владыка рассмеялся, однако осёкся в тот момент, когда Анкх поднялся на несколько метров вверх. Раскинув руки, мироходец воспарил над тронным залом, и через несколько мгновений… Начал таять… Он будто раскалялся изнутри, сквозь его поры сочился свет, всё сильнее и сильнее…

А потом произошёл всплеск. Тело моего друга разлетелось мириадами крошечных солнечных зайчиков, метнувшихся из зала через арки огромных окон, разбивая стёкла и витражи.

— Занятно… — только и сказала закованная в броню сущность, оглядывая причинённый беспорядок, — Я надеялся на чуть более долгий разговор…

Откуда-то сзади послышались тяжёлые шаги, и из-за моей спины появился высоченный человек. Меньше чем Владыка — всего под пару метров ростом, но гораздо крупнее меня. Он очень грубо тащил за руку Сандру.

Я хотел было окликнуть её, но невидимая сила, всё ещё удерживающая меня, сдавила шею, не дав вымолвить ни слова. Двигаться не получалось — даже голову не повернуть!

Дёрнув Фиалку на себя, человек причинил ей боль. Я слышал, как она вскрикнула, и снова попытался освободиться от неведомых пут — но безуспешно. Толкнув Сандру в спину, неизвестный заставил её упасть на колени перед Владыкой.

— Здравствуй, колдунья, — раздался его голос, — Ты тоже с ними, и снова пришла ко мне? Но в этот раз не для того, чтобы что-то отдать, верно?

— Н-нет… Не для… Этого… — Фиалка сказала это так, будто ей было очень тяжело двигать челюстью. Сначала я подумал, что она ранена, но вскоре сообразил, что колдунья пытается сопротивляться ментальному давлению Владыки.

Оно было чудовищным — настолько сильным, что лично мне сохранять ясность рассудка получалось с трудом.

— Где ты нашёл её, Пёс?

— В Первых садах, повелитель, — ответил сопровождающий Сандры, — Она проникла в структуру телепорта, ведущего туда, и пряталась в межреальности. Ждала момента чтобы сбежать, полагаю.

— Любопытно. Ты умеешь удивлять, Сандра. Ещё никому не удавалось приблизиться ко мне… Настолько. И ради чего?

— Ты отнял… У меня… Часть души… Обманул… Верни осколок, тваа-А-А-А!!!

Колдунья поднялась в воздух и, объятая лиловым пламенем, забилась в конвульсиях. Она исторгала из себя такой дикий крик…

Я не мог пошевелиться. Не мог ей помочь! Не мог сделать ничего! Нужно было срочно придумать, как освободиться!

— Ты стала сильней, моя дорогая. Для человека это очень… Нетипично. Но ума, как вижу, так и не набралась? Ты правда думала, что сможешь выкрасть у меня часть своей души?

Не дождавшись ответа, Владыка покачал головой.

— Зачем вы пришли? Что принесли в кубе? Что хотели получить Предтечи?

— Я ничего не знаю! — выкрикнула Сандра, — А если бы и знала — не сказала бы!

— Тогда ты бесполезна для меня.

В нескольких метрах над плитами пола Сандру скрутил приступ внезапной боли. Она молотила руками и ногами по воздуху, рот девушки искривился в немом крике, пальцы свела судорога. Через несколько секунд Фиалка затихла, обмякла и повисла, словно безвольная кукла.

Нет, нет, нет!!! Пожалуйста, только не это, только не это!

«Сандра, очнись, умоляю тебя! Сандра!»

«Прости, Кальн… Кажется, наши мечты останутся всего лишь мечтами… Постарайся выжить… Я люблю тебя…»

Я услышал её последние слова. Услышал и почувствовал, как струна, соединяющая нас столько лет, с того самого момента, когда она спасла меня от смерти, лопнула.