— Когда-нибудь ты вырастешь и всё поймёшь, а пока знай, что я никогда тебя не покину. Обещаю, малышка. — Его поцелуй в мою щеку горячим следом остался гореть на моей коже.

— Я люблю тебя. Ты и отец единственное, что осталось в моей жизни и я не переживу ещё раз испытать это. Не смогу без вас жить дальше. — Укладывая голову на плечо брату, говорила я.

Он приобнял меня за плечи и мы встали с кровати направляясь к выходу из комнаты. Выходя из комнаты моё сердце, кольнуло от пустоты в доме, которое стало очевидное после смерти мамы. Серый и холодный дом без тепла и радости Джоселин Готти, стал просто огромной крепостью.

Подъезжая к церкви мои руки дрожали. Сотни машин и людей меня пугали, и я чувствовала себя загнанным зверьком в клетке.

— Ничего не бойся, Лилли. С тобой ничего не случится. — Прозвучал тихий голос отца, и его рука обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

От запаха одеколона и тепла папы мне стало немного легче и мои страхи улетучились. Тяжело вздохнув, я закрыла глаза и вытерла со щёк очередные слезы скорби.

Войдя в церковь, я вцепилась в локоть Макса и практически повисла на нем. Мне было нужно ощущение безопасности, и мой брат мог дать ее мне. Запах в церкви стоял разнообразный из-за огромных букетом возле белоснежного закрытого гроба матери. Белоснежные лилии благоухали на всё помещение, перебивая запах смрада и смерти. Запах, которым пахла моя мать при жизни ваниль и нотка апельсина. Весь взор был прикован ко мне, но я старалась не смотреть в глаза этим людям и я была рада, что половина моего лица была спрятана под черной плотной вуалью. Каждый из них мог быть тем, кто убил мою мать. Подойдя к белоснежной деревянной коробке, я провела пальцами по крышке гроба и, открыв ее, посмотрела на безмятежное лицо женщины, которая дарила свет всей нашей семье.

— Прощай мам, больше мы с тобой никогда не увидимся… — шептала я, сжимая края коробки в которой лежала мать.

Когда началась служба, я ощущала в себе лишь пустоту, огромную дыру в сердце, которое вырвали у меня в день, когда я увидела впервые смерть.

Люди подходили и выражали свои сожаления, а я не могла ни произнести, ни слова. Макс благодарил всех и, я была рада, что мне не нужно разговаривать с ненавистными мне людьми.

Стоя на прохладной земле и наблюдая как белоснежный гроб опускается в черную землю я не могла больше держаться. Слезы катились градом по моим щекам, и я проклинала каждого, кто был причастен к смерти Джоселин Готти.

Спустя месяц…

Разговор по телефону был немного напряженный с моей подругой Мартой.

— Хватит сидеть дома, тебе нужно развеяться, Лил. — Тихонько говорила моя школьная подруга.

— Не могу. Я не могу светиться на людях сильно. Я не могу объяснить почему, но просто знай, что со мной всё хорошо. Правда. — Уверенным голосом я пыталась убедить её в правде, в которую сама пыталась верить.

Вошедший брат, в комнату окликаем меня жестом следовать в кабинет, и я лишь киваю ему.

— Марта, мне пора. Встретимся в школе, — тяжело вздохнув, я нажала на отбой и пошла в сторону кабинета отца.

Заходя в кабинет, я увидела отца, и Макса которые отчаянно о чем-то спорили.

— Отец! Она еще ребенок! Позволь ей оплакать её! Не заставляй меня делать это! — качал головой Макс на суровый взгляд отца.

— Что здесь происходит? — Прерывая их спор, я прохожу вглубь кабинета и сажусь на кресло возле стола.

— С завтрашнего дня Макс начнёт твою подготовку. Я хочу, чтобы ты могла постоять за себя. С завтрашнего дня ты начнешь учиться убивать. — Голос отца прозвучал резко и от его слов мой желудок скрутило.

— Но ведь…

— Никаких но! — Рявкнул, Глава и я вжалась в кресло.

Послушно кивнув, я посмотрела на Макса в его глаза, которые были полны сожаления.

— Мне очень жаль. — Пробухтел Макс и я скупо ему улыбнулась.

На следующее утро я стояла в подвале дома окруженной оружием, ножами и всеми видами оружия. Большая площадь, окруженная резиновыми лентами и матами, была похожа на не что иное, как боксерский ринг. Увидев там Макса в спортивной форме, я поплелась к нему. Оглядывая его я поняла, что он босиком, и я решила сделать то же самое.

— И так, — прозвучал его голос эхом в помещении, — Самооборона первый пункт нашего обучения. Рукопашный бой для начала, потом техника владения холодным оружием и в конце мы будем учиться стрелять. Сегодня я покажу тебе некоторые приемы, и мы начнём вырабатывать в тебе выносливость. Тренировки будут каждый день, имей в виду.

— А твоя учёба? — тихо спросила я.

— Я взял на год твоего обучения отпуск, — откидывая волосы со лба, говорил Макс.

— Год? — с ужасом спросила я, отходя назад.

— А ты думала, что мы потренируемся недельку и всё? Увы, но нет отец решил, чтобы ты стала жестокой и смогла жить в нашем мире спустя какое то время, а пока ты не готова. И так, приступим

Макс показывает мне для начала боевую стойку, объясняя, что нужно встать прямо, ноги на ширину плеч, левой ногой небольшой шаг вперед. Вес распределяется между ногами, правая нога на носке и ноги немного нужно согнуть. Опускаю голову, следуя всем его словам, и он объясняет, что моя опущенная голова спасёт меня от нокаута в подбородок. Правый локоть я прижимаю к себе, тем самым закрывая свою печень, кулаком правой руки я закрываю челюсть и нос. Левую руку я сгибаю и делаю выпад рукой, и Макс одобрительно кивает. Локти прижимаю к себе, но не сильно и левый кулак подношу также к подбородку.

После он показывает мне техники ударов, и я повторяю за ним и мои мысли улетучиваются в данный момент. Он объясняет мне каждый теорией и практикой. Показывает прямые и боковые удары рукой, прямые удары по корпусу, прямые удары ногой и круговые удары ногами, лоу-кик и мидл-кик, бэкфист и подсечки. Я с интересом повторяю за ним, и он одобрительно кивает каждый раз, когда у меня получается. Объясняет мне принципы защиты шагом, защиту от прямых ударов, уклоны, внешний и внутренний блок рукой.

Спустя полгода моей физической подготовки мои мышцы окрепли, и я не была уже той хиленькой девочкой. Отбивая удары на груше руками и ногами. Мои перемотанные руки горели от ударов, и в этот момент я почувствовала холодный металл у себя на шее и крепких захват на плече. За несколько секунд я отклоняю тело от ножа и одним резким движением выбиваю нож из руки Макса и заламываю его руку, которая была на моём плече.

— Уже лучше, но всё равно и до сих пор я слышу, как ты думаешь. — Выворачиваясь из моей хватки, говорил Макс.

— Я стараюсь. Работаю на износ, — ворчала я глядя на брата, — Ты и так это знаешь.

— Знаю, малышка. Когда-нибудь, — брат проводит мне ладонью по щеке, сверкая синими глазами, — с твоим упорством, ты станешь Королевой Темного мира. Все будут знать, и бояться твоего имени. Я уверен ты будешь лучшей из лучшей. Ты ведь Готти, Лиллиан.

После того как Макс закончил он протянул мне пистолет и начал объяснять основы. Почувствовав тяжесть пистолета, я поняла, что так и будет идти моя жизнь дальше.

С пистолетом в руках.

Открывая глаза на протяжении пяти лет, наблюдаю одно и то же лицо. Лицо моего мужа. Марка Рида.

— Привет, опять работа до поздна? — улыбался сонный муж.

— Да, немного засиделась в офисе. Завтра аукцион и нужно было доделать кое, какие дела, мелочи. — Промычала я в подушку.

— Мелочи, которые оставляют тебя до полуночи на работе явно не мелочи. — Он обнимает меня, и я утыкаюсь головой в его грудь.

— Я так устала. Это сводит меня с ума Марк. — Кладя руку на его грудь, я вдыхаю такой родной аромат.

Топанье маленьких ног заставляют меня оторвать голову от мужа.

— Ну, наконец-то вы проснулись. Я хочу завтракать. Точнее я уже съела коробку печенья, но от завтрака не окажусь, — говорила девочка с копной черных волос и синими глазами.

— Зои, сколько раз тебе говорить, что печенье на завтрак вредно, — укладывая девочку между нас, говорила я.