Страшно было даже пикнуть в ответ, когда я отрывисто кивнула, не в силах даже поднять глаза на Лютого, который теперь поднялся на ноги, хмуро буркнув:
- Одевай всю одежду, которую приготовила тетушка Зои. Сегодня холодно.
Не знаю, почему я застыла, пока не услышала гневный рык над головой:
- Мия! Быстро и не задумываясь!!!!!
Большего пинка моему мозгу и не требовалось, когда я подскочила на ноги, стукнувшись затылком о грудь нависающего надо мной злого огромного Бера, кинувшись на дрожащих ногах к рюкзаку, чтобы вытащить из него все вещи, поспешно натягивая их на себя, и молясь, чтобы скорее вернулись Север и братья.
Я чувствовала себя снеговиком в костюме капусты, когда, наконец, Беры ввалились в пещеру, стряхивая с волос хрусталики льда, и широко улыбаясь мне:
- Выспалась? - мягко улыбался Север, подходя ближе и сияя своими необыкновенными глазами, когда его сильные мускулистые руки обвились вокруг необъятной меня, приподнимая над землей, и прижимая к телу, от которого шел жар. Я смогла лишь закивать головой, ощущая даже через варежки насколько горячая его кожа, и с блаженством вдыхая родной аромат, чувствуя себя, наконец, в полной безопасности, - Что-то случилось?...
Я лишь покачала головой, понимая, что Лютый был прав в каждом своем слове. Просто сказал он это излишне прямо, и не пытаясь сгладить остроту ситуации, что, наверное, в данном случае, было самым правильным решением. По крайней мере, до меня дошло то, что я не хочу быть той, кто может стать причиной смерти кого-то из Беров, которых я любила всей душой. Пусть его слова были подобно секире над головой, зато в мозг врезалось все и до конца моих дней.
Я не понимала лишь одного - почему Лютый ненавидит людей?...
- Выдвигаемся. Скоро солнце взойдет, и к тому времени мы должны быть уже на территории Белых.
Голос Лютого снова вонзался холодом, даже под тонной одежды, когда Беры стали выходить из пещеры один за другим, улыбаясь и подмигивая мне. Мы выходили последними, и, ступив за порог нашего каменного дикого жилища, я поняла, что Лютый был прав и в том, что заставил одеть на себя совершенно все, что я смогла найти в рюкзаке, не считая 5 пар штанов из мягкой кожи, и столько же больших угги. Потому что на улице было не просто холодно. Было жутко от того, как мерзлый воздух пробирался в легкие почти со свистом, даже если снежная буря утихла и стояла совершенная тишина и трещащий мороз, от которого ресницы в миг стали белыми, принявшись цепляться друг за друга.
- Вам и сейчас не холодно? - покосилась я на обнаженного Севера, который стоял рядом, всматриваясь куда-то в бескрайнюю равнину, вдалеке которой виделись горы и пара лысых кустиков из под слоя снега. Бер улыбнулся своей очаровательной улыбкой, обнажив острые клыки, и просто покачал головой, тихо рассмеявшись, когда я икнула. Страшно было даже спросить, сколько градусов ниже нуля витало в этом воздухе, лучше было не искать градусников...не считая того, что торчал из бедер Севера, только его температура явно зашкаливала в великом и могучем плюсе.
- Медвежья кровь, помнишь? - синие глаза полыхнули, только моим мурашкам не суждено было даже встрепенуться, потому что Беры один за другим обращались в мишек, выступая вперед за холодным сосредоточенным белым медведем, что шел как всегда впереди.
- Нам пора, - с сожалением выдохнул в мои губы Север, склонившись и чуть укусив за нижнюю губу, когда опустился на колени, став черным мишкой, на которого я залезла уже со знанием дела, чуть поморщившись от того, что бедра внутри тут же заныли, а в голове с радостью замелькали воспоминания о проведенной ночи. Только слыша под собой утробное низкое мурчание медведя, которое отдавалось приятной вибрацией во всем теле, я чуть улыбнулась, прошептав:
- Не отвлекайся от дороги, Север.
Бер недовольно фыркнул, зашагав вперед.
В этот раз медведи не неслись вперед с бешеной скоростью. Они вышагивали синхронно и осторожно, словно принюхиваясь каждую секунду своего пути, хотя вокруг не было бескрайнего леса, откуда мог бы выскочить незримый противник. Равнина была, словно на ладони на много десятков километров вперед, только напряжение буквально витало в воздухе, отчего и я сосредоточенно всматривалась в горизонт, прижимаясь к горячему телу медведя, чтобы согреться, словно мои глаза могли увидеть что-то, что видели глаза Беров. Теперь они шли другим строем, словно клин, началом которого был Лютый, а прикрывал тылы Север. И отчего-то было страшно....пусть этот страх не был явным. Он сидел где-то внутри меня, в трепыхающемся ритме сердца, когда я прислушивалась к размеренному дыханию Севера под собой, стараясь убедить себя, что все будет хорошо. В конце-концов Гризли тоже сначала восприняли нас в штыки, но все ведь закончилось хорошо.
Мир. Дружба. И плантация Сумрака.
Скоро я поняла, что равнина не была идеальной и ровной, а то, что я сначала приняла за горы, оказались двумя большими льдинами, над которыми поднималось солнце, очерчивая на заснеженной земле идеально ровный полукруг, возле которого Беры остановились, буквально застыв.
Пару секунд они просто стояли, кажется, даже перестав дышать, и я слышала в этой хрустящей от мороза тишине, как начинает колотиться мое сердце, даже если глаза не видели опасности.
- Дальше идем пешком...
Лютый обернулся в человека первым, потянувшись к рюкзаку и выдавая каждому из братьев штаны и угги, которые они одевали на себя молча, не ломая боевого клина. И спустившись со спины Севера, который тут же обратился в человека, одевшись, я понимала, что начинаю дрожать.
- Что происходит? - прошептала я, когда Север наклонился надо мной, поднимая на руки.
- Здесь начинаются земли Белых.
- Но почему вы обернулись и оделись?....
- Если мы войдем в облике зверей это символ того, что мы идем с агрессией.
Я лишь кивнула головой, прижимаясь к большому горячему телу Севера не потому, что искала тепла, а просто хотела быть ближе к нему, начиная опасаться, что эти минуты могут скоро стать последними. Теперь я понимала, почему на землях Гризли братья всегда оставались в обличии людей, даже когда на них нападали разъяренные Беры, и почему Сумрак не спешил принимать свое звериное обличье. Но сейчас я содрогалась, обвивая Севера за могучую шею и вдыхая его родной аромат, испугавшись совершенно искренне, и чувствуя даже какую-то обреченность, потому что братья шли вперед молча, и не были так напряжены еще никогда...даже когда на нас охотились Кадьяки, а Север был обездвижим.
- Мия. За спину.
От мягкого и как всегда холодного голоса Лютого я подпрыгнула, завертев головой по сторонам, чтобы увидеть что происходит, зашевелившись в руках Севера, который удивленно изогнул свою черную бровь, когда я, не пикнув, послушно, и как можно быстро, слезла с него, быстро обойдя его и встав за огромной могучей спиной...вернее за копчиком и крепкой попой, учитывая рост моего медвежьего мужа.
Я не смогла даже поднять голову, чтобы посмотреть в его синие глаза, когда Север чуть обернулся, хмуро хмыкнув себе под нос: «...офигеть!», и неожиданно опустился на колени, стоя так же спиной, чтобы кивнуть, чуть улыбаясь:
- Забирайся скорее, пока не обморозилась....
Вот да. Эта была хорошая идея. Потому что Север, как всегда, уже видимо почувствовал, как к подошвам стали прилипать морозные стельки, колющие мои ноги своим ледяным присутствием.
С благодарностью я шагнула вперед, не глядя на остальных братьев, которые продолжали шагать за Лютым, обвив крепкую шею Севера своими руками, и прижимаясь к его спине, обвивая ногами его могучий горячий торс, повиснув на нем сзади, как живой рюкзак.
Север поднялся без какого-либо усилия, сцепив свои руки за спиной, как раз под моими ягодицами, и зашагав вперед, как ни в чем не бывало, а мне было неловко оттого, что ему постоянно приходится таскать меня на себе...и почему-то стыдно перед Лютым. Теперь я отчетливо понимала, что он прав в каждом своем сказанном слове...я была обузой, с которой остальным приходилось мириться. Я была самая мелкая, слабая и медлительная среди их семьи. Этакий кусок мяса, в который почему-то влюбился Север, что дало ему так называемую «третью силу».
