Широкая улыбка, обнажившая острые клыки моего могучего Бера была такой очаровательной и счастливой, что я рассмеялась, утопая в его жарких объятиях, когда Север кинулся ко мне, обхватывая сильными руками и приподнимая над полом так, что мне пришлось обвить его торс ногами, снова повиснув на нем в позе маленькой бешеной обезьянки. Мой огромный, красивый, сильный Берсерк. Моя жизнь.
Чувствуя его горячие жадные губы, которые тут же проделали дорожку от шеи до уха, осторожно прикусив, отчего надоедливые мурашки с визгами высыпали на мою кожу, принявшись танцевать. Ламбаду. Обнаженными. Я пыталась не потерять себя в этой страсти и этом жаре, забываясь сразу же, опьяненная самым невероятным ароматом, в котором заключалось все то, что я так любила - лес, ночь и свежесть, пытаясь донести до моего разгоряченного мужа, что сегодня у нас временные выходные в плане освежения моей метки.
- Север...Север...
Я пыталась хотя бы дышать в небольших промежутках, между горячими поцелуями, которые становились все более ненасытными и горячими, когда Бер, успел уложить меня на кровать, тут же нависнув сверху и не отпуская моих ног, которые продолжали обвиваться вокруг его стального пресса, и застонала, когда его ладонь скользнула под мои ягодицы, сжимая и заставляя раскрываться ему на встречу. Хитрые мурашки бегали, словно сумасшедшие, кажется, пытаясь пробраться к губам, чтобы я онемела, молчала и не смела останавливать то, что так хотело мое тело. Душа. И разум.
Последние крупицы сознания смешивались в лаве эмоций, которые горели и пылали от каждого прикосновения Севера и этого мощного тела, которое вдавливало меня в матрас, не в силах сдержаться.
- Север, не надо...
Я упиралась ладонями в его пресс, чувствуя, как он подрагивает под моими руками, понимая, что Север уже увлекся настолько, что едва ли слышит мои ничтожные попытки остановить то, что я сама хотела.
- Нельзя!....
В этот раз получилось немного громче и вроде даже чуточку увереннее, вот только тело продолжало наливаться сладостной негой, требуя разрядки и фейерверка с полным крышесношением, и я не могла оторвать своих рук от горячей ароматной кожи Бера, даже когда он приподнял голову, облизнув свои влажные от поцелуя губы и пытаясь понять, что я там под ним пищу. В его синих глазах полыхало самое настоящее пламя, отчего зрачок походил на черную дыру, а яркая синяя радужка светилась с такой силой, что даже ночник на подоконнике скромно жался в сторонке.
- Нельзя? - хрипло выдохнул Север, не сдвинувшись с меня, лишь упираясь мощными руками по обе стороны от моей головы. Он словно пытался сосредоточится на этом слове, совершенно не понимая его значения, даже когда я замотала головой, жестом показывая, что нет.
- Почему? Что-то случилось?
Север напрягся, и его черные брови нахмурились, пока он внимательно прислушивался ко мне, чего, кажется, делать совершенно не стоило, потому что тело вопило во все горло, чтобы он продолжал и не смел останавливаться. Проблема в том, что и разум подвывал о том же, поэтому испугавшись того, что все было против меня, я быстро выпалила:
- Я Лютому пообещала, что сегодня мы будем просто спать!
Черные брови резко взметнулись вверх, когда Север выдавил:
- Ты серьезно?
- Да.
- Ты уверенна, что нам надо остановиться?....
АУЧ! Мурашки принялись бегать еще сильнее, буквально рисуя на моей кожей жирное и большое «НЕТ», вот только я же пообещала. Поэтому тяжело сглотнув и собравшись с последними крохами своей выдержки, я выдохнула предательски хрипло, и явно дрожа:
-Да....
Бер снова не шелохнулся, и в его синих глазах было полное и абсолютное и лукавое осознание того, что я говорю совершенную ложь, которую он, конечно же, чувствует. Я ждала, что сейчас он промурлыкает в свойственной только ему бархатной и сладкой манере свое коронное и такое желанное: «Лоооооооожь», и мы начнем с того, на чем остановились, только Север, отрывисто кивнул, сползая с кровати, отчего матрас подо мной прогнулся, опускаясь почти до самого пола.
- Хорошо, девочка, как скажешь...только теперь мне придется спать на полу, чтобы мы выполнили обещание, данное тобой Лютому.
Огромное тело тут же исчезло из поля моего зрения, когда Север вытянулся возле кровати на полу, а я на секунду закрыла глаза, пытаясь не уползти к нему и заставляя себя успокоиться, зашипев то, что часто слышала от Беров, как их мелодичное медвежье ругательство, и вздрогнув от хохота Севера.
- Я это вслух сказала?...
- Да, крошка. Спи...
Ох уж этот Лютый! Свернувшись вокруг подушки и запихав между ног одеяло, я все-таки провалилась в сон, окруженная родным ароматом своего Бера.
Следующее утро выдалось ясным и морозным, когда я проснулась, ежась от прохлады в комнате, укутанная в одеяло, словно в кокон. Севера в комнате уже не было, и, ощущая от этого пустоту и тревогу, я тут же поднялась, чтобы содрогаясь от морозца, быстро умыться и выйти из комнаты в поисках своего мужа.
Сложно было определить, сколько было времени, но общежитие Беров уже гудело, словно улей.
Огромные полуобнаженные мужчины деловито шныряли туда-сюда, переговариваясь и здороваясь со мной, пока я пробиралась вперед по деревянным коридорам в поисках своих братьев, которые оказались в полном составе как всегда на кухне. И отсутствие за столом Янтаря снова больно кольнуло внутри, заставляя содрогнуться.
- Иди к нам, крошка, - Север поднялся из-за стола, мягко улыбаясь мне и сверкая жадными синими глазами, когда я покосилась на Лютого:
- Выспался, надеюсь?
- Вашими стараниями, Мия, - тут же лукаво сверкнули его голубые глаза, и Бер похлопал по стулу, который пустовал между ним и Севером, - Иди уже, иди. Позавтракай и станет легче.
Ей-богу, я бы запульнула в него чем-нибудь, если бы под рукой что-нибудь было.
- Как Янтарь? - смотрела я в красивые большие глаза Севера, опускаясь рядом на стул.
- С ним все в порядке. К вечеру уже будет на землях Бурых...
С тех пор каждое утро начиналось с этого вопроса, и им же заканчивался каждый день, когда засыпая в крепких горячих объятьях Севера, я молилась о том, чтобы Янтарь скорее вернулся, отыскав много-много Беров, которые изменят ход надвигающейся войны.
Скоро я познакомилась с женами Беров, которые жили в этом городе. Их было около 30. Невероятные милые, улыбчивые и искренние подруги настоящих воинов, которые старались не падать духом, поддерживая своих медвежьих мужей теплыми взглядами и улыбками, проводя все дни в нашем медвежьем общежитии, с утра по поздней ночи готовя еду для оравы вечно голодных Беров. Я искренне восхищалась их моральной силе и выдержке, когда никто из них не показывал, настолько больно и страшно всем было от осознания того, что твой муж может не вернуться....настоящие боевые подруги. Совершенный пример для подражания, и я пыталась вести себя соответствующе, будучи самой молодой из всех. Теперь и я подскакивала, еще когда на улице было темно, отбиваясь шутливо от Севера и торопясь на одну из двух больших кухонь, где уже собирались жены Беров, чтобы начать приготовление к завтраку. А потом к обеду. И ужину.
Одно хорошо - мои Беры много времени проводили на кухне, часто собираясь не для того, чтобы в очередной раз урвать кусочек чего-нибудь вкусного, а чтобы обсудить планы, во главе которых всегда был наш мудрый и такой добрый Сумрак. Его уважали, любили и боялись.
Поэтому скоро Сумрак установил дежурство на кухнях, разделив всех Беров на группы и заставляя их работать, неукоснительно соблюдая порядок и чистоту. Теперь каждый день на кухне в нашем полном подчинении были с десяток Беров, которые что-нибудь чистили или мыли, пока остальные кололи дрова, следили за отоплением или убирали территорию вокруг дома.
Но сегодня Сумрак ушел в дозор, чтобы что-то проверить и Беры расслабились, высыпав на улицу, как всегда полуобнаженными и радостными, словно студенты, сбежавшие с лекций, принявшись играть в какие-то свои медвежьи игры, отчего земля в буквально смысле гудела и деревянный пол под ногами содрогался.
