– Только не под открытым небом, – проговорила Лейси, уставившись на Тошнилку, задумчиво разглядывающего ковер в гостиной. – Кэнди, на дворе ноябрь… В купальнике ты окоченеешь насмерть!

– Да, знаю, – со стоном протянула Кэнди, – но это для майского номера «Базара», а им наплевать, даже если снег пойдет. Лейси, я должна это сделать – я получила эту работу лишь потому, что Кристи Бринкли на прошлой неделе обгорела на солнце, снимаясь в вечерних платьях на пляже в Санта-Крусе. Ой, милая, мне так нужны деньги! Можно я оставлю у тебя Тошнилку до завтрашнего вечера?

– Ох, только не это! – воскликнула Лейси. Ей хотелось помочь подруге, все еще не оправившейся после того, как она застала Гаррисона Солтстоунстолла Поттса IV с рыжей дамой в танцзале «Зебра» во время показа коллекции диско. Но Тошнилка способен перевесить любые доводы «за».

– А это кто? – поинтересовалась Кэнди, увидев Моретти, вышедшего из ванной и с явным восхищением воззрившегося на рыжеволосую девушку.

– Специалист по ванным, – не желая вдаваться в подробности, торопливо ответила Лейси. – Ну, Кэнди, не знаю. Я собираюсь в прачечную, а ты же знаешь, что от стиральных машин Тошнилку мутит.

Не успела она договорить, как Тошнилка обнаружил присутствие Моретти и проникся к нему ненавистью с первого взгляда. Пес ринулся вперед со злобным рычанием, увлекая за собой вцепившуюся в поводок Кэнди. Детектив метнулся в ванную, и в эту секунду Тошнилка кашлянул, и его стошнило на захлопнувшуюся дверь ванной.

– Он сама доброта, – пропыхтела Кэнди, волоком оттаскивая добермана прочь, – но это пагубно влияет на его желудок. Я все вытру, милая, не волнуйся!

– Вы не могли бы на минуточку одолжить вашу губку? – вежливо попросила она, постучав в дверь ванной.

– Для вас, красавица, я готов на все, – не без опаски ответили с той стороны. Дверь приоткрылась, и в щелку протянулась рука с мокрой губкой.

И в эту минуту зазвонил телефон.

– Ну, что там еще?! – воскликнула Лейси. Потом обернулась к подруге: – Да, вытирай, вытирай. Наверно, я все же побуду с Тошнилкой. Я понимаю, каково тебе, Кэнди, ты и сама сто раз меня выручала. Да, кстати, не выпускай этого типа из ванной. Он еще не закончил уборку.

– А, так у вас тоже проблемы? – поинтересовалась Кэнди сквозь дверь.

Лейси пронеслась через гостиную, схватила телефонную трубку и на последнем дыхании выпалила:

– Слушаю!

Последовала пауза, потом послышался холодный голос Майкла Эскевария:

– Это Лейси? Лейси Кингстоун?

– Я не могу с тобой сейчас говорить. Я развлекаю друзей и добермана по имени Тошнилка! – воскликнула она и бросила трубку на рычаг. Но не успела отойти, как телефон снова зазвонил. Лейси повернулась и опять взяла трубку, подумав про себя: «Это уж чересчур!»

Майкл сам установил правило, что по выходным дням они свободны друг от друга. Очевидно, он имеет право вторгаться в ее личную жизнь, а Лейси такого права не дано!

– Ну, и как погода в Бостоне? – резким голосом осведомилась она.

– Лейси? – В его голосе звучали холодные командные нотки. – Кто там с тобой? Мужчина? Назови его имя.

– У меня друзья! – огрызнулась Лейси. – Одного из них только что стошнило на ковер, вот и все. Откуда ты звонишь? Из Сан-Франциско или Де-Мойна? А может быть, из очередного пентхауза, с очередного свидания?

Наступила длинная пауза. Потом Майкл мрачно ответил:

– Поговорим позже о пьянчуге, ради которого ты устроила эту вечеринку. Это нарушение нашего договора.

– Пьянчугу зовут Тошнилкой, – перекрикивая голос Кэнди и лай добермана, сообщила Лейси. – Я не могу говорить, тут очень шумно! Подожди до пятницы.

– Нет, я чертовски намучился, пока дозвонился к тебе! Я в своей загородной вилле в Коннектикуте. Мои дела в Бостоне, – он на мгновение замялся, – закончились досрочно. Банк спасти не удалось, так что я уехал. Хочу, – непререкаемым тоном заявил он, – сегодняшний вечер и весь завтрашний день провести с тобой. Высылаю «Ролле», Лейси, ты меня слышишь?

«Ну, началось! – подумала Лейси, глядя через гостиную в кухню, где перед холодильником сверкала красками пресловутая реклама „Виржинии слимз“. – Теперь мы начнем проводить выходные в Коннектикуте, будем вместе и обедать, и завтракать, спать в одной постели, заниматься любовью. А на следующей неделе он наймет шикарные апартаменты в Ист-сайде!»

– Я ужасно занята, – холодно ответила она. – Извини.

– В Нью-Йорк мы вернемся завтра вечером, – пропустив ее ответ мимо ушей, продолжил Майкл. – Возьми какой-нибудь костюм для верховой езды.

– Что?! – Лейси правой рукой зажала ухо, чтобы отгородиться от жалобного визга Тошнилки. Моретти помогал Кэнди убирать в коридоре перед ванной. Рев трибун по поводу наконец-то забивших гол «Бульдогов» дополнил какофонию звуков. – Я тебя не слышу!

– Да что там у тебя творится?! Ты что, всегда затеваешь беспутные вечеринки посреди дня в субботу? Выставь всех за дверь! «Ролле» заберет тебя в три часа. Будь на месте!

Лейси стиснула зубы. Итак, получен приказ от президента и председателя совета директоров. Прибудь в Коннектикут, Лейси Кингсто-ун, или распрощайся с работой.

– Я не могу ехать в Коннектикут! – перекрикивая шум, завопила она. – Ты не имеешь права вызывать меня по выходным – в твоем распоряжении только пятницы! Ведь ты сам сказал, что не должно быть никаких неожиданных изменений в планах!

– Лейси, – в голосе Майкла зазвучало предупреждение, – я хочу, чтобы ты была здесь.

– Нет! Мне еще надо в прачечную. У меня ведь есть и своя жизнь; ты когда-нибудь хоть на минуту об этом задумывался? Нет, не задумывался! В общем, у меня есть грязное белье, как у всякого другого человека, и я собираюсь стирать!

– Лейси, я хочу, чтобы ты была здесь, в Коннектикуте, сейчас. Я сожалею, – хрипло добавил он, – что мне пришлось уехать вчера вечером, но у меня просто не было выбора.

Лейси вцепилась в трубку обеими руками, пытаясь сохранить решимость не поддаваться на уговоры. Но когда Майкл разговаривает с ней негромким, ласковым голосом, ее воля к сопротивлению куда-то исчезает.

– Моя соседка в критической ситуации. Я должна позаботиться о ее собаке, – слабым голосом проговорила Лейси, одновременно подумав, что во время визита в Коннектикут наконец-то сможет признаться Майклу в любви. – И мне действительно надо сходить в прачечную.

– Не вижу никаких проблем. – Неужели в его голосе прозвучал энтузиазм? – В доме полно стиральных машин и сушилок, так что бери вещи для стирки с собой. Вези и собаку, черт с ней. Только, – добавил он, – пусть едет на переднем сиденье с Эдуардом. Я не хочу, чтобы задние сиденья «Роллса» были покрыты собачьей шерстью.

– О, Майкл! – вздохнула Лейси. Она очень опасалась, что после того, как расскажет о полутора тысячах долларов и о своем отказе от должности младшего редактора «Каприза», когда она все-таки признается в любви, Майкл заявит, что ему на это наплевать. Это будет ее полнейшим крахом. Лейси не смогла удержаться и тихим голосом спросила: – Майкл, ты скучал по мне?

В трубке наступила такая тишина, что Лейси услышала негромкое пение телефонных проводов.

– Да, скучал, – наконец ответил он и добавил решительным, деловым тоном: – Надень что-нибудь для верховой езды; скажем, ботинки и джинсы, если у тебя они есть, спускайся вниз и жди на улице. «Ролле» заедет за тобой в три часа.

С этими словами Майкл повесил трубку.

Длинный лимузин плавно катил по Вестсайду, через Кросс-Бронкс-экспресс-шоссе, а оттуда – по дороге, пересекающей Новую Англию. Стоял пасмурный, ветреный осенний день. Лейси, облаченная в джинсы, ковбойские сапожки и кремовый ирландский свитер ручной вязки, сидела на переднем сиденье, рядом с шофером Эдуардом, держа добермана на поводке. Уолтер Моретти в своем неизменном плаще сидел на заднем сиденье с тюком грязного белья. Тошнилка лишь раз попытался цапнуть зубами детектива-итальянца, а в пути пса лишь дважды стошнило – да и то потому, что укачало, хотя шофер ему явно понравился. Так что подобное распределение мест оказалось самым разумным.