Церемония.За полчаса до полнолуния по сигналу Махачохана члены Братства собираются на открытом пространстве в центре равнины, к северу от большого каменного алтаря, и располагаются в три ряда большим кругом, обратившись лицами внутрь, причем внешний круг состоит из более молодых членов Братства, а более высокие члены занимают определенные места во внутреннем круге.

Затем исполняется несколько стихов из буддийских писаний на языке пали, а когда голоса замирают, то в тишине в центре круга материализуется Господь Майтрейя, держащий в руках жезл власти. Этот удивительный символ является, некоторым образом, физическим центром, или фокусом, сил, изливаемых Планетарным Логосом; он был намагнетизирован Им миллионы лет тому назад, когда Он впервые привел в движение по нашей цепи глобусов человеческую жизненную волну

Нам сказали, что этот жезл — физический знак внимания Логоса, которое обращено к Земле, и что он переносится по мере смещения центра внимания с планеты на планету; поэтому там, где в данный момент он находится, и есть основной театр эволюции, и, когда он перенесется с нашей планеты на следующую, наша Земля впадет в состояние сравнительного бездействия. Мы не знаем, переносится ли он также и на нефизические планеты, и не понимаем в точности, каким образом он употребляется и какую роль играет в устройстве мира. Обычно он хранится у Владыки Мира в Шамбале, и, насколько нам известно, праздник Весак — это единственный случай, когда он выходит из его попечения.

Жезл — круглый стержень из утерянного металла орихалка, имеющий примерно 60 см в длину и около 5 см в диаметре; на каждом из его концов — по огромному шаровидному алмазу с выступающими из них конусами. Особенность жезла в том, что его как будто всегда окружает огонь, словно вокруг него аура из блестящего, но прозрачного пламени. Стоит отметить, что в течение церемонии к нему не прикасается никто, кроме Господа Майтрейи.

Когда последний материализуется в центре круга, все адепты и посвященные торжественно кланяются ему, и исполняется еще один священный стих. Затем, не прекращая пения, внутреннее кольцо делится на восемь частей и образует крест внутри внешнего круга, причем Господь Майтрейя остается в центре. Следующим движением этого величественного обряда крест переходит в треугольник, а Господь Майтрейя передвигается вперед и стоит у его вершины, оказываясь вблизи алтаря. На этот алтарь, на свободное пространство перед золотой чашей, Господь Майтрейя почтительно возлагает жезл власти, а за его спиной круг переходит в достаточно сложную изогнутую фигуру так, что теперь все стоят лицом к алтарю. При следующем движении изогнутая фигура становится опрокинутым треугольником, так что теперь получается хорошо известный нам знак Теософского общества, хотя и без окружающей его змеи. Фигура эта, в свою очередь, переходит в пятиконечную звезду, причем Господь Майтрейя все время остается на ее южной стороне вблизи алтаря, а все остальные великие представители, или чоханы, — в пяти точках пересечения линий.

Когда достигнута эта седьмая, и последняя, ступень, пение прекращается, и после нескольких мгновений торжественного молчания Господь Майтрейя снова берет в руки жезл власти и, подняв его над головой, произносит на пали несколько звучных слов: «Все готово — Учитель, приди!»

И когда он снова кладет этот огненный жезл, в самый момент полнолуния появляется Господь Будда — как гигантский образ, парящий в воздухе как раз над южными холмами. Члены Братства склоняются со сложенными руками, а массы народа за ними падают ниц и остаются распростертыми, тогда как другие поют те три стиха, которым сам Господь научил школьника Чатту во время своей земной жизни:

«Господь Будда, мудрец из Шакьев, в роду людском — лучший из учителей. Он сделал то, что должно было быть сделано, и достиг другого берега (нирваны). Он исполнен силы и мощи; его, Благословенного, я избираю себе в водители.

Истина нематериальна; она приносит освобождение от страстей, желаний и печалей; она свободна от всякого пятнания; она легка, проста и логична; эту истину я избираю себе в водители.

Что бы ни было дано восьми видам Благородных, образующих попарно четыре ступени, тем, кто знает истину, поистино, приносит великую награду; это Братство Благородных я избираю себе в водители.

Величайшее благословение.После этого люди поднимаются и почтительно лицезрят присутствие Господа, а Братство поет в их честь благородные слова «Махамангала-сутры»:

«Стремясь к добру, многие дэвы и люди считали благом различные вещи; посему научи нас, о Учитель, в чем величайшее благо?

Не служить глупому, а служить мудрому, чтить тех, кто достоин чести, — вот величайшее благо.

Пребывать в приятной стране, сделав добрые дела в прежнем рождении; иметь душу, наполненную праведными желаниями, — вот величайшее благо.

Быть проницательным и ученым, иметь самообладание и тренированный ум; говорить приятные слова кстати — вот величайшее благо.

Поддерживать отца и мать, ласкать жену и дитя, следовать мирному призванию — вот величайшее благо.

Подавать милостыню и праведно жить, помогать своим ближним, совершать поступки, которых нельзя порицать, — вот величайшее благо.

Избегать греха и не совершать его, воздерживаться от крепких напитков, не уставать от добрых дел — вот величайшее благо.

Почтительность и смирение, удовлетворенность и благодарность, слушание Дхармы в должное время — вот величайшее благо.

Быть долготерпеливым и мягким, общаться со спокойными людьми, в надлежащее время беседовать о Дхарме — вот величайшее благо.

Самоограничение и чистота, знание Четырех благородных истин, осознание нирваны — вот величайшее благо.

Душа, стоящая непоколебимо под ударами жизненных перемен, бесстрастная, беспечальная, надежная, — вот величайшее благо.

Неуязвим со всех сторон тот, кто действует так. Всюду он шествует безопасно — он обрел величайшее благо».

Фигура, парящая над холмами, огромна в размерах, но в точности воспроизводит форму и черты того тела, в котором Господь Будда последний раз жил на Земле. Он сидит со скрещенными ногами, со сложенными руками, облаченный в желтое одеяние буддийского монаха, накинутое так, что правая рука остается обнаженной. Никакое описание не может дать понятия о его лице, поистине божественном, ибо в нем спокойствие и сила, мудрость и любовь сочетаются с выражением, заключающим в себе все, что только может представить наш ум, помышляя о божественном. Мы можем сказать, что цвет лица его светло-желтоватый, черты его ясно очерченные, лоб широк и благороден; у него большие лучезарные глаза глубокого темно-синего цвета; слегка орлиный нос, алые, твердо очерченные губы; но все это лишь внешние приметы, дающие мало представления о целом. Волосы черные, почти иссиня-черные, и волнистые; любопытно то, что они у него не длинные, по индусскому обычаю, но и не выбриты, как у восточных монахов, а подрезаны у плеч, разделены посередине и зачесаны ото лба назад. Согласно легенде, когда принц Сиддхартха оставил свой дом в поисках истины, он захватил свои длинные волосы, срезал их одним взмахом своего меча и с тех пор всегда поддерживал их одной и той же длины.

Одна из самых поразительных особенностей этого чудесного явления — великолепная аура, окружающая фигуру. Она подразделяется на концентрические сферы, как ауры всех высоко продвинутых людей, и в общем ее структура такая же, как и у ауры архата, однако расположение цветов в ней уникально. Фигура окружена светом, который ослепителен и в то же время прозрачен, — он так ярок, что на нем трудно задержать взгляд, и все же лицо и цвет одеяния Будды видны сквозь него с совершенной ясностью. Снаружи его следует кольцо великолепного ультрамарина, а затем, поочередно, — сияющего золотисто-желтого, богатейшего малинового, чистого серебристо-белого и чудесного алого — конечно же, эти круги в действительности являются сферами, хотя на фоне неба выглядят как круги. Под прямым углом к ним вовне устремляются лучи, в которых сочетаются все эти оттенки, и все это усыпано вспышками зеленого и фиолетового…