С. Поскольку мы обсуждаем, кампанию в России, меня просили задать вам вопрос: что вам известно о так называемом «Приказе о комиссарах». Можете ли вы сообщить мне какую-либо информацию об этой стороне кампании? Генерал Варлимонт[10] заявил, что данная программа была поручена СС по приказу Гитлера и что он, Варлимонт, возражал против нее и остановил ее. Верно ли это?

М. Это абсолютная ложь, поверьте. Это дело о комиссарах целиком и полностью затеял сам Варлимонт, и оно вышло ему боком. Думаю, что он долго пытался загладить эту неприятность.

С. Значит, это Варлимонт издал приказ убивать советских политических работников без суда и следствия?

М. Совершенно очевидно, он. В этом нет никаких сомнений. Я знал об этом с самого начала.

С. Можете ли вы рассказать об этом поподробнее? Мы предполагаем в будущем использовать Варлимонта на одном важном посту, и мы не хотим, чтобы у нас возникли проблемы, если какие-то его прежние действия станут достоянием общественности. Я был бы очень благодарен за вашу откровенность в этом вопросе.

М. Да. Что ж, позвольте предостеречь вас против использования этого господина. Нет сомнений, что Варлимонт очень умный и очень компетентный в военной науке человек, но он настоящая змея. Он очень скрытный и ловкий. Он все время был своего рода Гольштейном при Йодле.[11] Сейчас я попытаюсь прояснить этот вопрос с самого начала. Это относится к началу 1940 года, когда началась разработка плана Восточной кампании. Хотя я сам не принимал участия в этой работе, в дальнейшем я много узнал о ней. По всей видимости, армия не хотела оказаться в России, когда и если мы будем воевать с ней, не имея безопасного тыла. Они знали, что Советы в совершенстве владеют искусством партизанской войны, и испугались, что, если наши войска будут продвигаться слишком быстро, у них в тылу окажутся огромные массы вооруженных гражданских, незамеченные мелкие военные отряды и фанатичные коммунисты. Они боялись бандитских мятежей в этих районах и попросту не имели ни людских ресурсов, ни желания разбираться с ними. Тогда Варлимонт, который состоял в высшем военном командовании, решил бросить на их подавление СС и полицию. Он издал множество директив, целью которых было, с одной стороны, ликвидировать потенциальное руководство таких групп, то есть комиссаров, и, с другой стороны, вычистить любых потенциально опасных противников позади линии фронта. Первым делом генерал Вагнер из высшего командования пошел к Гейдриху.

С. Простите, что перебиваю вас. Варлимонт не говорил с Гейдрихом лично?

М. Нет. Это я и имел в виду, назвав Варлимонта змеей. Он послал Вагнера, так что позднее он мог бы сказать, что ничего не знал о данном плане. Теперь мне известно об этом все, потому что Вагнер был главным действующим лицом в деле 20 июля, и после его смерти я просмотрел все его бумаги. Итак, продолжаю. Вагнер поговорил с Гейдрихом об этом… об ужесточении мер воздействия за линией фронта. Вагнер намекал, что этот приказ исходит от Гитлера, но Гейдрих сказал, что сначала он обсудит это с самим Гитлером. Тогда Вагнер встревожился и сказал, что Гитлер не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом его приказе. Еще Вагнер сказал, что у Гейдриха будут серьезные неприятности, если он станет обсуждать этот вопрос с Гитлером. Разумеется, Гейдрих понимал все это с самого начала, как и я, когда примерно в это же время ко мне зашел генерал Мюллер из высшего армейского командования. Мюллер был для Вагнера своего рода ширмой. Он затронул вопрос о комиссарах, полагая, что лично я соглашусь посылать сотрудников гестапо уничтожать любого, захваченного нашими. Я сказал Мюллеру, что, конечно, был бы рад получить в свои руки любого комиссара или руководителя коммунистической партии, но не убивать их. Мне была нужна информация, и я всегда учитывал возможность завербовать кого-нибудь из них. Мюллеру это не понравилось. Он сказал, что Гитлер хочет, чтобы эти люди были уничтожены на месте, потому что они евреи.

С. Комиссары?

М. Ну да. Сталин имел комиссаров при каждом военном подразделении. По сути, они ими и руководили, даже командирам было приказано повиноваться им. Большинство из этих деятелей были евреями и имели репутацию фанатиков и чрезвычайно жестоких людей. На самом деле, определенную часть партийной верхушки в то время составляли евреи.

С. А Сталин поддерживал их?

М. Нет, евреи, которые при царях были преследуемой нацией, теперь рабски служили Сталину и Коммунистической партии. Они чувствовали себя новой элитой и любой ценой стремились утвердить себя на ниве государственной службы. Сталин использовал этих людей, но настоящего применения он им не нашел…

С. Откуда вам это известно?

М. Один из моих агентов, я имею в виду – советский агент, которого я перевербовал, знал Сталина и объяснил мне все это. Сталин – как мне говорили – был по происхождению турком.[12] Не евреем, как думают некоторые. В его родной провинции евреев ненавидели. Сталин использовал евреев в своих целях, чтобы удерживать своей стальной хваткой все слои советского общества. Евреи были как бы его преторианцами, его гвардией, но они знали также, что достаточно только махнуть рукой из Кремля, и определенная часть жителей Дона, казаков, вспомнит о своем славном прошлом. Вам это непонятно, так? При царях казаки, конники с юга, использовались для подавления беспорядков среди населения. Они были злейшими врагами евреев, а в Советской армии были и казачьи подразделения, и они, кто знает? могли приняться за старое. Таким образом, Сталин использовал евреев в качестве охотничьих собак. Вот почему среди комиссаров было так много евреев и почему даже Гиммлер говорил, что их нужно истребить с корнем. А теперь вопрос: на них охотились, потому что они были евреями или потому что они были политическими фанатиками и лишь во вторую очередь евреями?

С. Вопрос о курице и яйце.

М. Совершенно верно. Возвращаясь теперь к моей теме, Мюллеру не понравилось мое отношение к делу. Он начал говорить, что этих людей нужно расстреливать на месте как опасных врагов нашего государства. Я ответил, что если военным угодно, чтобы эти люди были убиты, у них, разумеется, у самих имеется оружие и они могут расстреливать их сами. Я был очень груб с ним и выгнал его из своего кабинета. Тогда Варлимонт пошел в обход нас к Гиммлеру. Гиммлер был простак и сразу поверил в тайное пожелание Гитлера. В отличие от Гейдриха, Гиммлер никогда не явился бы с такими вещами к Гитлеру. Я так и вижу, как он бродит вокруг его кабинета, как Моисей вокруг горы, с которой Господь говорил с ним. Я слышал Гиммлера раньше, он сказал бы, что его особое назначение состоит в беспрекословном исполнении приказов вождя и так далее. Гитлер, как и Сталин, умел использовать людей. В конце концов, сотрудникам службы безопасности было поручено совместно с военными подразделениями уничтожать бандитские шайки, и эти шайки показали себя очень опасными. Конечно, в процессе истребления партизан военные часто действовали неразумно, и для контроля над ними издавались специальные приказы. К тому же эти тупицы, по сути создавали – в обход нас – свою личную полицию, набранную из русских уголовников и недовольных советским режимом, и вооружали ее. Как только войска оставляли данный район, эти добровольные формирования начинали убивать своих личных врагов, включая коммунистических деятелей и, возможно, их родственников и близких. Они убивали также и евреев, которые не были ни комиссарами, ни партийными деятелями, просто потому, что русские с давних пор терпеть не могут евреев и им нравится убивать их. Нам было трудно контролировать это по причине, во-первых, огромного физического пространства и, во-вторых, из-за очень малой численности на местах подлинной немецкой полиции или частей СД. Войска имели свои собственные концентрационные лагеря, где евреев и коммунистов просто уничтожали[13], и армия оказывала службе безопасности и специальным отрядам помощь оружием и транспортом. В мои руки попало несколько комиссаров, я использовал их для получения разведданных, но мне пришлось всерьез защищать их от армейских истребительных отрядов.