– Я до сих пор не убежден, что здесь мы имеем дело с одним убийцей. Во-первых, все четыре жертвы умерли по-разному – отравление, утопление, смерть от электрического тока и огнестрельная рана. Часто ли бывает, чтобы один и тот же убийца-так разнообразил свои методы?

– Не часто, – признал Джастин. – Но случается. Особенно если его основная цель – сбить со следа полицию.

– Возможно. Но если вы, ребята, не раскроете тайну Джорджа Колдуэлла или не обнаружите какую-нибудь другую связь между первыми тремя убийствами, я склонен рассматривать его убийство как отдельное преступление, не связанное с первыми тремя.

Это несколько удивило Джастина. Если Итан Коул был жертвой шантажа Колдуэлла, стал бы он искать другой мотив именно для этого убийства? Или он убежден, что такой мотив будет найден раньше, чем обнаружат следы тайной жизни жертвы, и в убийстве будет замешан какой-то другой человек?

Или Джастин совершенно не прав относительно шерифа и видит вмешательство и бездействие там, где ничего подобного нет?

– Как и всем остальным, ему позвонили в ночь перед убийством из платного телефона-автомата, – напомнила Келли. – Это точные сведения.

– Людям часто звонят из автоматов. В этом нет ничего особенного, – возразил Итан.

Джастин обменялся взглядами с коллегами и сказал:

– Ну, мы обязательно что-нибудь найдем, если достаточно глубоко копнем. В любом случае есть одна вещь, которая выделяет убийство Колдуэлла. Он единственный из четверых почти наверняка видел собственного убийцу.

Келли, явно размышляя вслух, добавила:

– Не знаю, имеет ли это значение. Если убийство Колдуэлла одно из серии, то почему убийца позволил ему себя увидеть?

– Мы предполагаем, – заметил Джастин, – что Люк Ферье был сначала приведен в бессознательное состояние с помощью лекарства и затем случайно сорвался в воду, или же его уже без сознания сунули в машину и направили ее в сторону обрыва. Так что у него, скорее всего, не было возможности увидеть убийцу.

Келли нахмурилась.

– Наверное, так и было. Следов борьбы нет, похоже, Ферье не сопротивлялся. Из чего можно сделать вывод, что это или самоубийство, или он был без сознания. Поскольку он совершенно точно собирался вскоре покинуть Безмолвие, я в версию о самоубийстве не верю.

Джастин кивнул:

– Все так. Но если мы предположим, что убийца был с Ферье, хотя его никто и не видел, что он посадил его в машину и направил ее с откоса, тогда единственное убийство, которое выделяется в смысле исполнения, это первое – убийство Питера Линча.

– Убийца не видел, как он умирает, – сообразил Итан. – Если яд действительно смешали с витаминами, то невозможно было предсказать, когда именно он выпьет ту таблетку.

– Мы даже не знаем, что это была за таблетка, – вздохнул Джастин. – Мы чертовски многого не знаем.

Келли покачала головой.

– А у вас ни у кого нет ощущения, что этот парень играет с нами?

– У меня есть такое чувство, – уныло признался Мэтт.

– Прямой вызов нам? – задумался Джастин, потом пожал плечами. – Может быть. Но сдается мне, что он уже давно тщательно разработал план этой игры и собирается ему следовать, что бы мы ни делали. Например, каждое убийство – наказание жертвы. Питер Линч, борец за здоровье, отравлен, Люк Ферье, который так хвастался своими наградами за победы в плаванье, утоплен, Рэндал Пат-терсон, ужасно гордившийся самим собой, убит током в собственной ванне, а Колдуэлл, который вечно разорялся о правилах безопасного обращения с оружием и собрал внушительную коллекцию разных пистолетов, убит выстрелом в голову.

Келли моргнула и изумленно уставилась на него.

– Мама родная, да ты прав. Мне такое и в голову не приходило, но ведь… все совпадает.

Итан тоже смотрел на Джастина, причем весьма внимательно.

Джастин заметил максимально безразличным тоном:

– Может, и совпадает, но это всего лишь очередная версия, и нам она ничуть не помогает. Мы ни на шаг не стали ближе к определению личности этого типа, равно как не имеем понятия, кто станет его следующей жертвой.

– Ты считаешь, что он еще не закончил, – заметил Итан.

– Мне кажется, было бы ошибкой так думать. Ведь даже если его личный список исчерпан, беда в том, что убийца остался безнаказанным. Мы вынуждены это признать, как ни печально. Каковы бы ни были причины, толкнувшие его на преступление, успех может его лишь окрылить. Если он намеревается карать грешников, собственная неуязвимость поощрит его продолжать в том же духе. Он может даже решить, что избран богом. А мы все знаем, что даже в таком маленьком городе, как Безмолвие, греховодников предостаточно.

– Будь оно все проклято, – высказался Итан и вздохнул. – Ладно, ребята, значит, нам надо по-быстрому установить, входит ли смерть Колдуэлла в эту серию или нет. Так что расстарайтесь.

– Мне думается, не мешало бы потолковать с вдовой, – сказал Джастин как можно равнодушнее. – Я понимаю, сейчас не время, но…

Шериф снова выругался, но уже потише.

– Ладно, съезди. Разговаривай с кем хочешь, но узнай правду.

– Какой бы она ни была?

– Какой бы она ни была.

– Видишь, о чем я? – Шелби показала фотографию, которую только что положила на стол в кухне Нелл. – Я сделала еще несколько твоих снимков, но везде было чисто. Только здесь. Я не могу этого понять. Даже мурашки по коже.

Нелл, нахмурясь, наклонилась над фотографией. Она определенно вызывала у нее тревогу. Смотреть на себя, идущую по ступенькам здания суда, не подозревая, что над тобой нависла зловещая тень… Она ощутила, как холодно стало спине. Чувство, что за ней следят, уже казалось не просто капризом разыгравшихся нервов по поводу возвращения домой.

– И ты никак не можешь объяснить, откуда это взялось? – спросила она. – Может быть, это тень предмета, не попавшего в кадр, или дефект линз, или…

Шелби решительно покачала головой:

– Нет. Я все возможности перебрала, но ни одна не подходит. Тень не была видна глазу, только объективу камеры. И она там есть, вне всяких сомнений. Так что, если ты не веришь в привидения… Кстати, ты веришь или нет?

Нелл слегка улыбнулась, но головы не подняла.

– Между прочим, верю. Но если судить по тому, что я слышала и читала по этому поводу, практически невозможно снять привидение на камеру в открытом месте. Такие случаи чрезвычайно редки.

– Тут и масштаб странный, – заметила Шелби. – Мы ведь считаем привидение похожим на обычного человека. А в этой тени не менее семи футов роста. Или длины. Как хочешь.

Нелл обвела пугающую тень пальцем, затем вздохнула и откинулась на стуле, стараясь не показать, как озноб расползается по всему телу. Теперь тревога вряд ли покинет ее в ближайшее время, если вообще покинет.

– На негативе тоже есть?

– Угу. – Шелби отпила глоток кофе, поглядывая на Нелл ясными, оценивающими глазами. – За вчерашний день я сделала только один твой снимок, так что не знаю, следовала ли эта тень за тобой. Как Макс, например.

– С Максом я справлюсь, – уверенно сказала Нелл.

– Да ну?

– А ты сомневаешься?

Шелби сказала, стараясь, чтобы это прозвучало очень серьезно:

– Я считаю, что вас с Максом многое связывает. У вас за плечами целая история и, скорее всего, много недосказанного. Но послушай, Нелл, то, что можно было простить семнадцатилетней девушке, не так-то легко вытерпеть в женщине, которой скоро тридцать. И Максу уже не двадцать два, когда он был вынужден благодаря своей очень юной подружке… и ее необычной семье держаться, на расстоянии и не задавать слишком много вопросов.

И более резко добавила:

– Разумеется, когда ты сбежала, ему пришлось кое-чем поинтересоваться. И поскольку тебя под рукой не было, насколько мне известно, он в ту ночь пошел к твоему отцу. Ты об этом знала?

– Нет.

Нелл не хотела ничего больше об этом знать и надеялась, что Шелби оставит конец истории при себе. Но не тут-то было.