– Не может быть, юный Роберт, – пророкотал адмирал, и у мистера Бойда от его тона покраснели уши. – Не сомневаюсь, для бедняжки это были горестные переживания. – Несмотря на предостережение лорда Бантинга, по огонькам в его глазах Алси поняла, что ему, как и молодому путешественнику, тоже не терпится услышать ее рассказ, хоть адмирал и действует более тактично.

– Если для вас это не слишком тяжело, я бы тоже хотел услышать вашу историю.

Сэр Эдуард сказал это таким мягким тоном, что Алси не могла не почувствовать, что сумела вызвать у всех доверие. Со своей стороны она была рада довериться им.

– Я не возражаю, – кротко ответила она тихим голосом, который должен был подчеркнуть, какого труда ей стоит сдержать обуревающие ее чувства.

Это удалось Алси легче, чем она думала, и она замолчала, собираясь с мыслями.

Она начала рассказывать историю, но не ту, что поведала сербам, Обреновичу или бейлербею в Софии, и не настоящую правду, которая была слишком запутанная, слишком личная и в то же время слишком прозаичная для фантастической истории, которая сейчас нужна. Поэтому Алси представила свою первую встречу с Думитру не похищением, а спасением, торопливую свадьбу объяснила стремительно разгоревшейся страстью. А что касается ужасного секрета, который заставил ее покинуть свой новый дом, Алси лишь намекнула на него, позволяя воображению слушателей дополнить детали и дав понять, что, как ни ужасен секрет, теперь он в прошлом и не мешает ее супружескому счастью. Она говорила о рыцарских попытках мужа уберечь ее, о его благородном и сознательном самопожертвовании ради спасения ее жизни.

Алси из-под опущенных ресниц присматривалась к слушателям. Султан не смотрел в ее сторону и, казалось, не замечал ее, его свита тоже оставалась безразличной, из чего Алси сделала вывод, что придворные не настолько хорошо знают английский, чтобы понять ее слова. Казалось, леди Бантинг тщательно обдумывала то, что Алси приукрасила. Глаза адмирала затуманились, поэт был в восторге – исключительно в художественном, не сомневалась Алси. Мистер Бойд, как она и предполагала, был увлечен ее рассказом, но больше всего ее интересовала реакция сэра Эдуарда. Он пристально смотрел на нее и слушал так внимательно и искренне, как никто в ее жизни. Алси занервничала и, поймав себя на том, что порой говорила слишком быстро и сказала чуть больше, чем хотела, взяла себя в руки и стала следить за своими словами.

Когда она закончила рассказ, в ответ послышались сочувственные фразы, но тут султан махнул рукой, раздался удар гонга, и в зал длинной чередой внесли блюда с яствами.

Никто из европейцев, казалось, не счел это странным или несвоевременным. Леди Бантинг повела всех к обеденному столу и умело, как подобает хорошей хозяйке, рассадила гостей. Алси оказалась между сэром Эдуардом и мистером Бойдом, напротив нее расположились мистер Ру и адмирал. Сама леди Бантинг, как хозяйка, уселась в торце, оставив противоположный конец стола пустым. «Символически? Для их могущественного хозяина, султана?» – задумалась Алси. Но властелин не спустился с возвышения, он холодными глазами наблюдал, как слуги поставили перед ним низкий столик с теми же блюдами, что и на столе европейцев.

Беседа за столом была натянутой и неестественно прозаичной, казалось, только султан непринужденно чувствует себя, наблюдая за гостями со своего возвышения. Адмирал Бантинг, мистер Ру и мистер Бойд рассказывали о своих охотничьих подвигах, а леди Бантинг развлекала Алси разговором о последних модах, о которых явно ничего не знала, хоть и была одета в платье от дорогого лондонского портного. Алси, заметив, что жена адмирала оживляется всякий раз, когда речь заходит о собаках или охоте с гончими, тонко подвела разговор к этой теме и большую часть обеда молча слушала, как сэр Эдуард и леди Бантинг горячо обсуждают достоинства различных лошадей и события, о которых она никогда не слышала. Несмотря на явное увлечение сэра Эдуарда разговором, Алси постоянно ловила на себе его взгляд и молила Бога, чтобы ей удалось являть собой образец задумчивой и нежной красавицы.

После того как было покончено с фруктами, все вновь вернулись в ту часть тронного зала, которая превратилась в гостиную. Глупый обычай в одиночестве отправлять женщин в гостиную, пока мужчины в столовой потягивают после обеда портвейн, здесь не действовал. Во-первых, женщин тут очень мало, а во-вторых, импровизированную гостиную и комнатой не назовешь. Алси усадили между леди Бантинг и сэром Эдуардом. Султан расположился на диване под балдахином.

После нескольких минут бессвязной беседы леди Бантинг оживленно обратилась к мужу:

– Адмирал, было бы очень приятно, если бы графиня пожила у нас, правда? Дворец совсем рядом, но ей, должно быть, тяжело вдали от привычной обстановки. – Ее тон был беспечным, но чуточку наигранным. Алси вдруг почувствовала напряженность обстановки и не осмелилась взглянуть на султана.

Адмирал, казалось, задумался, на его лице появилось натянутое выражение.

– Думаю, у нас ей будет удобнее, – согласился он. – Графиня фон Северинор? – повернулся он к Алси.

У нее возникло ощущение, что она идет по проволоке, натянутой над пропастью.

– Я не имею намерений проявлять неуважение к его величеству, – сказала она смиренным тоном, но без попыток снискать расположение. – Покои, которые он отвел мне, очень удобны. Но я ужасно скучаю по родине, и было чудесно снова оказаться в английском обществе.

Султан долго молчал, и Алси испугалась, что, прежде чем ответить, он ждет, что кто-то из них обратится к нему с четкой просьбой. Наконец султан повернулся к адмиралу и, нарушив напряженную тишину, произнес:

– Вполне естественно, что графиня фон Северинор скучает по соотечественникам. – В упоминании ее титула прозвучала ирония, но Алси подумала, что виной всему акцент. – Конечно, ей следует остановиться у вас. Там она будет счастливее, а мое главное желание, чтобы мои гости были счастливы. Ее отвезут к вам завтра.

– Благодарю вас, – торжественно ответил адмирал.

Султан без всяких комментариев откинулся на спинку дивана.

Леди Бантинг от этого известия пришла в лихорадочное возбуждение и поздравляла Алси, но та не могла разделить ее радости. Думитру от этого ничуть не легче, а Бантинги не способны повлиять на его судьбу, даже если бы и хотели. Пока Думитру в опасности, ее собственная жизнь тоже ни гроша не стоит. Европейцы успокоились, только Алси с каждой бесполезно утекающей минутой чувствовала нарастающую безотлагательность действий.

К счастью, какое-то замечание мистера Ру привлекло внимание леди Бантинг, и она принялась оживленно болтать с поэтом. Адмирал снова завел разговор с Робертом Бондом, на этот раз о кораблях. Алси впервые представилась возможность поговорить с сэром Эдуардом наедине.

К ее удивлению, он заговорил первым.

– Похоже, ваши страдания закончились, – сказал сэр Эдуард таким тоном, будто приглашал Алси поспорить с ним.

Это было легко сделать.

– Мои собственные страдания меня не волнуют. – Слова прозвучали таинственно, решительно и чуть мелодраматично, хотя Алси готова была жизнью поклясться, что говорила искренне.

Сэр Эдуард только поднял бровь.

– Я, кажется, переусердствовал за обедом. Вы не прогуляетесь со мной по залу?

Алси в замешательстве заморгала: сэр Эдуард предложил ей именно то, о чем она собиралась попросить.

– Конечно, – пробормотала она и, приняв предложенную руку, поднялась.

Он осторожно провел Алси под одну из арок, туда, где колоннада своеобразным экраном заслоняла их от трона, и где можно было говорить без риска, что их подслушают.

– Должно быть, вы боитесь за своего мужа, – серьезно сказал сэр Эдуард.

Все произошло слишком быстро. Алси планировала сыграть элегантную таинственную незнакомку, тонкими печальными намеками сказать о своей тревоге и таким образом пробудить в сэре Эдуарде благородный пыл. Она совсем не рассчитывала, что он углубится в суть дела, не дав ей раскинуть чары.