Воздух загудел от низкого рыка и одновременно — пропел заходящий навстречу Отец Кувалд. Сотрясение двух исполинов оборвало рык, наполнив окружающее пространство специфичным звуком ломаемых костей, ребер — словно через подушку, но отчетливо слышимым на многие метры вокруг. Хищник рухнул вниз сломанной куклой, а еще через две секунды на него наступила черная драконья лапа, под фырк недовольного собственной медлительностью Арчибальда.

— Осторожнее, — одернул подчиненных Джо.

Гном внимательно посмотрел на тушу перед собой, пару раз моргнул и очень серьезно, выразительно ойкнул — так мог бы ойкнуть, оговорившись, именитый диктор центрального канала. Однако степень опьянения все еще была на том уровне, когда от опасности не бегут, а абсолютно спокойно поднимают лапу поверженного зверя и деловито оценивают длину когтей.

— Медведебабуин. Плоский, с характерным отпечатком драконьей лапы, — в стиле ученого-натуралиста произнес Эбер, делая пометку в блокноте. — Опасность по кувалдометру — низкая.

Белоснежное тело нападавшего подернулось легкой дымкой и пропало, оставляя на своем месте пару золотых монет и кусочек шкуры.

— Двигаемся дальше! — бодро отрапортовал бородатый, все-таки доставая щит.

Первый нападавший оказался далеко не единственным представителем своего вида, желавшим полакомиться неосторожными путниками. Звери умели двигаться совершенно бесшумно, как-то перемещались по ветвям сверху, не шелохнув и листочка, бросались поодиночке, с разных сторон, чередуя и объединяя направления атаки, заставляя героев плотнее прижиматься к одной из стен и внимательно осматривать любую преграду, за которой мог притаиться враг. Арчибальд гневно рычал, превращая листву и деревья в ледяные скульптуры, чтобы через мгновение обрушить их ледяным крошевом — только так, лишая укрытий, он мог что-то сделать для борьбы со слишком юрким и быстрым врагом. Мигель прикрывал спину хозяйке, поднимая на рога любого, кто дерзнул напасть сзади. Полезнее всех выглядел Алексей — внешне меланхоличный меллорн каким-то образом за секунды пронзал почву корнями и выстреливал ими снизу вверх, фиксируя ноги врага, пусть ненадолго, но вполне достаточно, чтобы сломать атаку противника.

Поток соперников завершился так же стремительно, как и начался, — все стражи коридора пали под ноги группе, оставив за собой следы лап и добычу, золотыми монетами и кусками шкур украсившую все пространство ущелья. Если убрать усталость, забыть об осторожности и просто расслабиться, созерцая маленькие желтые кругляши, можно было подумать, что на землю пролилась часть заката, который уже окрасил открытое благодаря буйству Арчибальда небо.

— Все? — с надеждой спросила Тасья, завершая каст лечения на Джонатана. Маны было мало, монстры били крайне сильно, снимая за один удар пятую часть Здоровья, еще немного — и группа оказалась бы на грани падения.

— Где-то должен быть еще босс-охранник, — подсказал Лео, — но он не двигается, а запирает вход. Обычно так.

Девушке все же удалось выбить десяток минут на отдых — мужчины рвались геройствовать дальше, позабыв про скорую ночь и усталость. Остановка вышла как нельзя кстати — враг, предсказанный эльфом, поджидал в какой-то сотне метров.

Пред огромными вратами цвета крови и ржавчины, могучим исполином возвышаясь метров на шесть, дремало настоящее олицетворение человеческих пороков. Необъятно-толстое, с рассеченной губой и костью в носу, в одной лишь набедренной повязке, оно опиралось на обломок кости с себя ростом и довольно похрапывало. Порыв ветра принес запахи смрада и разложения.

— Тролль, — выдохнула Тасья, обновляя заклинания на группе и спешно перенося баночки со снадобьями в поясные кармашки.

— Вот и свиделись, — словно старому знакомцу, что немного не сочеталось с кривой ухмылкой, сказал Джо и широким шагом двинулся вперед.

— Шеф, боевой порядок, ваша позиция справа, — затараторил Эбер, забегая вперед шерифа и пытаясь его удержать. Сейчас, за один шаг до цели, совсем не хотелось завершать поход из-за непонятной инициативы начальства. — Шеф, мы ведь одна команда!

— Это личное, — мрачно произнес Джонатан, огибая друга и доставая кувалду. — Приказываю не вмешиваться. Арчибальд, проконтролируй.

Подчиняясь команде, черный дракон мягко отсек компанию от Лоренса и предупреждающе рыкнул, стоило гному шагнуть вперед. Он просто не понимал, какой опасности подвергает себя хозяин!

Друзья с некой беспомощностью смотрели, как Джо идет в лапы неизбежной смерти. Одинокая фигурка с горящим молотом смотрелась несерьезно на фоне зловонного гиганта — высокий, по людским меркам, Лоренс не доставал троллю даже до пояса.

Наконец Тасья не выдержала и зажмурила глаза, отворачиваясь. Вслед за ней с досадой и смущением отвернулись остальные: гибель друга — это не то зрелище, которое хочется видеть.

Четыре сокрушительных удара раз за разом заставляли выживших вздрагивать. Катились слезинки из девичьих глаз, оплакивая безумство героя. Затем — тишина. И могучий рев победителя… Невероятный, невозможный, дарующий пьянящую радость!

— Ну? Кто тут еще хочет меня забанить? — рявкнул Лоренс, наступая на грудь рухнувшему сопернику.

— Ты жив! — криком изумления и счастья прозвучали два голоса.

— Данные измерений по кувалдометру — четыре удара, — задумчиво поведал Эбер, делая очередную пометку. — Высокий уровень опасности!

Сержант Фернандес был зол. Впрочем, любой мог разозлиться, если бы его левую ногу пытался прокусить человек, с которым как-то надо было наладить отношения. И ладно бы только один ненормальный! На руках бульдожьей хваткой повисли два орка, никак не реагируя на увещевания и попытки стряхнуть их — только косились на (видимо) своего босса и старательно повторяли его действия. То есть грызли.

Игра на их потуги реагировала вполне адекватно, методично уведомляя Фернандеса о полученном уроне на ноль или на одну единицу урона — как и положено, когда игрока сто двадцатого уровня атакуют игроки первого, шестого и седьмого уровней («высокоуровневыми» оказались два орка — видимо, прокачались на бабочках). Он бы мог прибить их одним движением руки, но тогда рисковал потерять источник информации, без которого найти владельца краденого единорога, а вместе с ним и само животное стало бы невозможным. Слишком велик и опасен лес, чтобы наобум разведывать его окрестности, а устраивать засаду в городе не имело ни малейшего смысла — местные почему-то очень уважительно относились к угонщикам единорога и наотрез отказывались помогать, более того — обязательно разболтали бы разбойникам о чужаке и его интересе.

В общем, ждать нельзя — только атаковать самому, надеясь на свою счастливую звезду и удачу. Так что приходилось терпеть, изредка потряхивая затекшими руками, параллельно скрипя извилинами в попытках придумать, как перевести эту внезапную и совершенно непонятную истерику в русло переговоров. Непонятной она была еще и потому, что странная зубастая троица точно не принадлежала к сообщникам похитителей — ни один из опрошенных свидетелей не упоминал колоритную группу, разодетую в одинаковые черные костюмы. Да и не могли быть преступниками те, кто представлял госструктуру — иным и невозможно попасть на первом уровне в свежеоткрытую локацию, — и тем более не имели бы при себе удостоверения. Другой вопрос — почему двоих из единой группы держала под арестом стража, заставляя заниматься ловлей бабочек, а третьему с должным уважением помогал комендант? Вопросов было много, они порождали такой сумбур в голове, что отчаянно хотелось сорваться и закурить.

— Далась вам эта лошадь, — досадливо цокнул Фернандес.

Снизу что-то воинственно промычали и усилили хватку.

«Вы получили две единицы урона».

— Давайте договоримся. Мне — пони, вам — эльфа. О’кей?

— Фыфы фы нафый!.. — через складку закушенной одежды экспрессивно промычал обладатель заветных координат.

— Сам такой, — буркнул Фернандес, потянулся было почесать затылок, да груз на руках не дал.