Я вздрагиваю.

– Блестящая мысль, Дэнни! – Глазами я мечу в него молнии.

– И мне так показалось, – как ни в чем не бывало улыбается он. – Слушай, можешь в ней даже рожать!

– Скажите, мистер Ковитц, как вам это пришло в голову? – спрашивает пышущий энтузиазмом молодой помощник маркетолога.

– И кстати, кто эта рыжая стерва? – с беззаботным смехом вторит рекламщица. – Надеюсь, она не против, если мы ее растиражируем!

– А ты как думаешь, Бекки? – Дэнни проказливо поднимает брови, глядя на меня.

– Бекки с ней знакома? – удивляется Брайанна. – Так эта рыжая стерва на самом деле существует?

На всех лицах – жадное любопытство.

– Нет-нет! – в тревоге уверяю я. – Нет, что вы! Она… то есть я вот о чем подумала… Почему бы нам не продолжить модельный ряд? А то брюнетки и блондинки остались не охваченными.

– Неплохо, – оценивает Брайанна. – А ты что скажешь, Дэнни?

Жуткий момент. Так и кажется, что сейчас Дэнни ляпнет: «Нет, пусть будет только рыжая, ведь у Венеции рыжие волосы». Но он, слава богу, кивает:

– Мне нравится. Каждому своя стерва. – И вдруг зевает по-кошачьи, во всю пасть. – А еще кофе здесь найдется?

Уфф. Опасность миновала. Принесу домой «блондинистую» модель, а про оригинал Люку ни гугу.

– Кофе нам нужен как воздух! – говорит Карла, наполняя чашки. – Мы со вчерашнего вечера на ногах. Окончательный вариант дизайна у Дэнни появился только в два. Потом мы нашли круглосуточную трафаретную мастерскую в Хокстоне, там и заказали пробные образцы.

– Мы высоко ценим ваши усилия, – нудит Эрик. – От всего персонала «Облика» благодарю тебя, Дэнни, и всю твою команду.

– Благодарность принята, – обаятельно отзывается Дэнни. – А я хочу выразить признательность Бекки Блумвуд, которой мы обязаны этим сотрудничеством. – Он начинает аплодировать, и я невольно улыбаюсь. Долго сердиться на Дэнни попросту невозможно. – За мою музу Бекки, – добавляет Дэнни, поднимая чашку кофе, только что поданную ему Карлой, – и за будущую музу-младшую.

– Ой, спасибо. – Я тоже поднимаю чашку: – И за тебя, Дэнни.

– Так ты его муза? – жарко дышит мне в ухо Жасмин. – Безуха!

Я неопределенно пожимаю плечами. Но на самом деле меня распирает от гордости. Всю жизнь мечтала быть музой модного дизайнера!

Вот, убедитесь сами: даже если жизнь кажется невыносимой, это не значит, что она никогда не изменится. Сегодняшний день в миллион раз лучше, чем я ожидала. Оказалось, у Люка нет никакой двойной жизни. Модели Дэнни обеспечена популярность. А я – муза.

К концу дня я успела несколько раз переодеться, ведь музам дизайнеров полагается экспериментировать с внешностью. Наконец я выбрала розовое шифоновое платье в стиле ампир, в которое едва втиснула живот, сверху набросила одну из пробных футболок Дэнни. зеленый бархатный пиджак и шляпку с черным пером.

Если уж я муза, надо привыкать почаще носить шляпки. И брошки.

В половине шестого Дэнни возникает в дверях кабинета консультантов, и я удивленно поднимаю голову:

– Ты еще здесь? Где же ты был?

– Да так… бродил в отделе мужской одежды, – небрежным тоном отзывается он. – Есть там такой Тристан… Симпатичный, правда?

– Тристан натурал, – пытаюсь я образумить Дэнни.

– Пока натурал, – уточняет он и разглядывает розовое вечернее платье из нашего отдела «Одежда для круизов». – Чудовищно! Напрасно вы их выставляете на продажу, Бекки.

Дэнни перевозбужден, он весь на нервах, – такое с ним всегда бывает, когда он заканчивает очередную модель. Это я еще по Нью-Йорку помню.

– А где твоя свита? – спрашиваю я, закатывая глаза, но иронию Дэнни не улавливает.

– Ковыряется в контрактах, – туманно объясняет он. – А Стэн укатил смотреть достопримечательности: парень в Лондоне впервые. Слушай, может, выпьем?

– Мне домой надо. Сегодня вечер встречи выпускников.

– А если по-быстрому? – подъезжает Дэнни. – Мы же с тобой и не поговорили толком. Э, а шляпку с чем носишь?

– Тебе нравится? – Я слегка смущаюсь. – Мне вдруг страшно захотелось перьев.

Дэнни пристально оглядывает меня и хмурится.

– Перьев… Блестящая мысль.

– Правда? – Я сияю от гордости. Может, он создаст целую коллекцию с перьями, а идею-то подала ему я! – Слушай, если хочешь нарисовать меня или…

Но Дэнни не слушает. Продолжая хмуриться, он пишет вокруг меня круги.

– Тебе нужно носить боа из перьев, – вдруг заявляет он. – Такое большое. Даже… огромное.

Огромное боа из перьев! Гениально! Оно станет очередным хитом. Как сумочки-багеты от Фенди!

– В «Аксессуарах» есть боа из перьев! – вспоминаю я. – Бежим!

Я хватаю сумочку, вжикаю молнией, предварительно убедившись, что папка от детектива на месте. Надо пустить ее под нож сразу же, как только вернусь домой. Пока Люка нет.

На эскалаторе мы спускаемся на нижний этаж, где есть отдел «Аксессуары».

– Мы уже закрываемся… – начинает менеджер Джейн, но умолкает, разглядев наши лица.

– Извините, – отдуваясь, говорю я, а Дэнни спешит прямо к витрине с боа и шарфами. – Мы вас не задержим. Просто у нас тут родилась одна идея…

Вот! – перебивает Дэнни, показывая мне радужное боа. – Таких ты и не видывала! – Он наскоро соединяет восемь боа в одно массивное, похожее на сардельку. – Очень изысканно. Дэнни обматывает меня боа, а я дрожу от нетерпения. Мы творим историю моды прямо здесь, в нашем магазине! Создаем совершенно новую тенденцию! Не пройдет и года, как все вокруг закутаются в огромные боа от Дэнни Ковитца. Знаменитости будут являться в них на церемонию вручения «Оскара», магазины в центре – продавать боа втридорога…

– Боа-гигант, – говорит Дэнни, подвязывая распустившуюся гирлянду перьев. – Да, гигант. Шедевр. Ты только погляди! – Он поворачивает меня лицом к зеркалу, и я ахаю:

– Э-э… ого!

– Превосходно, да? – Дэнни сияет.

Если уж совсем начистоту, я ахнула потому, что выгляжу глупее некуда. Среди перьев почти не видно головы. Я похожа на огромную беременную метелку для пыли.

И откуда во мне ограниченность? Это же мода. Наверное, и обтягивающие джинсы казались дурацким изобретением, когда только появились.

– Поразительно, – восторгаюсь я, стараясь, чтобы перья не попали в рот. – Дэнни, ты гений.

– А теперь поедем куда-нибудь выпить! – Дэнни даже розовеет от воодушевления. – Самое время для мартини.

– Запишете эти боа на мой счет? – спрашиваю я Джейн. – Их восемь. Спасибо!

В приподнятом настроении мы покидаем магазин, я веду Дэнни за угол, на Портмен-сквер. Уже горят фонари, из отеля «Темплтон» выходят несколько мужчин в смокингах. Завидев меня, они умолкают, кто-то хмыкает нам вслед, но я еще выше задираю подбородок. Если хочешь удержаться на пике моды, придется смириться с тем, что тебя считают чудачкой.

– Зайдем в бар? – предлагаю я. – Здесь скучновато, зато далеко ходить не надо.

– Главное, чтобы коктейли умели смешивать. – Дэнни толкает тяжелые стеклянные двери и пропускает меня вперед.

В баре отеля «Темплтон» перебор с бежевым цветом: бежевые ковры, мягкие кресла, форма официантов.

– Давай захватим вон тот сто…

Венеция. Сидит в углу, в нескольких шагах от нас, поправляет волосы, на которых играет отблеск ламп, и болтает с каким-то мужчиной в костюме и элегантной женщиной. Этих двоих я вижу впервые.

– Ты чего? – удивляется Дэнни. – Что стряслось?

– Там… – Сглотнув, я кивком указываю на Венецию.

Дэнни смотрит на нее и восхищенно присвистывает.

– Это и есть Круэлла де Венеция?

– Тихо ты! – шепотом вскрикиваю я.

Но уже поздно: Венеция оборачивается и замечает нас. Она встает и шагает в нашу сторону, вся такая элегантная в черном брючном костюме и на шпильках. И как всегда, с безукоризненно расчесанными волосами.

Все хорошо, твержу я себе. Успокойся. Не понимаю, почему у меня колотится сердце и мокнут ладони.

Вообще-то догадываюсь. Наверное, потому, что у меня в сумке – папка, а в ней десять больших снимков Венеции. Но она-то об этом не знает, так?