И немного пугал предстоящий разговор с Алексом. Судя по всему, он рассказал мне далеко не всю правду о себе. И новых сведений я побаивалась. Я уже успела осознать, что люблю этого мужчину, и, если он заявит, что я была его заданием либо простым развлечением, то от такого удара оправлюсь я нескоро. Но все-таки его отношение ко мне давало надежду, что чувства мои взаимны.

На сей раз Алекс не встречал меня у "Синей утки" - попросту не был предупрежден о моем приезде. Зато служащий ошарашил меня известием о том, что меня переселили в другой номер. Самый лучший номер заведения, по его словам. И я уже догадывалась, кому обязана такой честью. Так оно и оказалось. Стоило мне войти в уютную гостиную, как дверь в соседнюю комнату распахнулась и появился Алекс.

- Эва! Не ожидал тебя так скоро увидеть.

- И что это за великое переселение? - спросила я, снимая плащ и отправляя его метким броском на диван. Очень хотелось швырнуть туда же и сапоги, но этот порыв я переборола.

- Поскольку мы на некоторое время задержимся в Иворно, - пояснил ничуть не смутившийся Алекс невозмутимым тоном, - а в дурацкой конспирации смысла больше нет, то я решил, что мы можем позволить себе немного комфорта.

И он шагнул ко мне, крепко прижал к себе и прошептал на ухо:

- Как ты, моя хорошая?

От его ласкового голоса стержень, державший меня все это время, надломился и слезы сами собой потекли из глаз.

- Ну что ты, маленькая моя? - приговаривал Алекс, гладя меня по спине. - Все уже закончилось, все в порядке, я рядом и никогда - слышишь, никогда! - не допущу повторения подобной ситуации.

А потом мы сидели в удобном кресле - я у него на коленях - и он ласково целовал мои волосы, виски, мокрые от слез глаза. А я чувствовала, что этого мне мало. Что сейчас мне так необходимо ощутить в полной мере, что я жива. И я положила руку на его затылок и повернула лицо так, чтобы было удобно припасть к его губам. И целоваться до одури, до нехватки воздуха, до разрывающихся легких, до радужных кругов перед глазами. Руки Алекса расстегнули пуговицы на моем платье и потянули его вниз, обнажая плечи и грудь, которые тут же были осыпаны горячими поцелуями. Я рванула ворот его рубашки и прикусила кожу у основания шеи. Ответом на мои действия был низкий стон. Рука мужчины легла мне на колено, слегка сжала, потом скользнула вверх по бедру, сминая платье. Пришлось слегка приподняться, позволяя Алексу стянуть белье и откинуть подол, а потом повернуться поудобнее. Я вцепилась в его плечи и запрокинула голову. Мужчина поддерживал меня руками за талию и целовал шею и плечи, а я могла только выкрикивать его имя. И в самом конце выдохнула: "Люблю!" И слово это отозвалось ответным эхом.

- Ну вот, даже до спальни не добрались, - проворчала я, уютно устроившись в руках Алекса.

- Доберемся еще, - пообещал он. - Сейчас до ванной, потом до спальни. А еще в этом номере имеется неплохой кабинет. И стол в нем довольно устойчив на вид.

- И платье мое испортилось, - гнула я свою линию. - И твоя рубашка, между прочим, тоже.

- Новое куплю, - отмахнулся Алекс. - Тем более, та унылая серость, что сейчас на тебе, платьем называться недостойна.

- Эта унылая серость, чтобы ты знал, моя рабочая униформа.

- Надеюсь, только для Обители? Если ты и в столице носишь такую закрытую бесформенную одежду, то меня это никак не порадует. Хотя...

- Хотя что?

- Да так, ничего. Забудь.

- Ну уж нет, - прищурилась я. - Продолжай, милый.

- Ладно, - сдался Алекс. - Эва, тебе не кажется, что работать с людьми, способными в любой момент пожертвовать тобой - не самая лучшая затея? Возможно, тебе имеет смысл уволиться?

- И пойти работать в Общество Помощи Страдающим от Неумеренных Возлияний? - осведомилась я.

- Ну к чему такие крайности? Мы найдем для тебя приличную должность.

- Я вот хотела у тебя спросить, - произнесла я, - там, в подземелье, ты упомянул нейра Лорна. Вы знакомы?

- Сталкивались, - кратко ответил Алекс.

- Ясно, - я решила не настаивать. - А как ты оказался в катакомбах?

- Следил за твоим знакомым рыбаком. Очень уж мне его физиономия не понравилась, да и его интерес к тебе, сама понимаешь, в восторг не приводил. Вот я за ним и присматривал, а потом еще и Роланда привлек к этому делу. И когда он среди ночи отправился куда-то с переполошенной дамочкой, мы с кузеном решили, что это весьма подозрительно и последовали за ними.

- Ты что же, сам по ночам наблюдал за Диком?

- Ну почему же сам? Для этого дела и нанять можно было кое-кого. Вот с Роландом все обстояло иначе - в то, что касается моей семьи напрямую, я стараюсь никого не посвящать, дабы своими же руками не вручать козыри против себя своим недоброжелателям. А здесь все было просто - я желал узнать побольше о том типе, который вертится вокруг моей девушки. Но донесения ко мне поступали оперативно, - Алекс усмехнулся, - и в катакомбы мы отправились с Роландом вдвоем. Решили, что такая прогулка может быть сопряжена с риском для жизни.

- Понятно, - протянула я, хотя узнала далеко не все, что мне хотелось. Но решила пока повременить с расспросами.

- Ну если мы закончили разговор о твоей работе и связанных с ней неприятностях, - Алекс усмехнулся, - то предлагаю проверить удобство местной ванны. Как тебе идея?

Идею я одобрила.

Я хотела заказать ужин в номер, но Алекс уговорил меня спуститься в общий зал. И мне поначалу показалось, что мое зрение не восстановилось окончательно, потому как женщина, сидевшая за столиком в углу, никак не могла находиться в "Синей утке". Я прекрасно знала, что сестры никогда не покидают Обитель. Однако же, протерев глаза, я опять увидела ее - сестру Норму. Женщина задумчиво отхлебывала из небольшого стакана, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом.

- Сделай пока заказ, - шепнула я Алексу. - Я поговорю со старой знакомой и присоединюсь к тебе.

И пошла к столику Нормы, не обращая внимания на его возражения.

- Добрый вечер, сестра! - поприветствовала я женщину.

Та подняла на меня расфокусированный взгляд и поморщилась. А потом провела ладонью перед глазами, моргнула, ткнула в меня пальцем и рассмеялась.

- Да какая я тебе сестра, ищейка?

И я только теперь заметила, что Норма пьяна. Перед ней стоял внушительного объема графин, наполненный мутноватой жидкостью. Изрядное количество оной, похоже, было уже выпито. Я принюхалась - ощутимо попахивало спиртом. Тарелка же с жарким, стоявшая перед Нормой, выглядела нетронутой. Блюдо уже остыло и подернулось тонкой пленочкой желтоватого жира.

- Норма, - спросила я как можно более участливо, - что у тебя случилось? И как ты оказалась здесь, в "Синей утке"?

- Ничего у меня не случилось, - пьяно расхохоталась женщина. - Вот совсем ничего, веришь? Да ты бери стул, присаживайся.

- И все-таки, как тебе удалось покинуть Обитель?

- Да проще простого. Она меня выгнала - вот и все.

Я знала, что Настоятельница имеет право выгнать из Обители особо провинившуюся сестру, но такие случаи происходили слишком давно - так давно, что и не упомнить. Бедняжки становились в обществе изгоями, родня отказывалась от них, да и в жены бывших сестер никто брать не желал. Но чтобы такое произошло в наше время? Должно быть, я неверно поняла.

- Кто тебя выгнал, Норма? Мать Настоятельница?

- Она самая. Мать. Моя мать.

На несколько мгновений я потеряла дар речи и только глупо хлопала ресницами, не сводя с собеседницы шокированного взгляда. К такому ответу я никак не была готова.

- Твоя мать? В смысле - мама? Но как?..

- Обыкновенно, - протянула Норма. - Я родилась, как и все прочие младенцы. Вне брака, правда. Моя драгоценная матушка согрешила незадолго до свадьбы с другом жениха. Глупая девица влюбилась, понимаешь? И бросила того, с кем была помолвлена - сыночка мэра, между прочим. Гордо заявила, что любит другого и даже ждет от любимого ребенка. Вот только этому самому любимому ни она, ни ее ребенок не были нужны даже даром. Моим бабке и деду удалось замять скандал и отправить доченьку к дальним родственникам. А она после родов повредилась рассудком, все уверяла, что должна замолить свой грех. Отдала меня в приемную семью и исчезла в неизвестном направлении. Знаешь, - Норма опрокинула очередной стаканчик и наклонилась ко мне, - я так хотела разыскать ее! Приемные родители неплохо ко мне относились, но я мечтала найти свою мамочку! Думала, что она такая несчастная, несправедливо обиженная - еще бы, ведь все отвернулись от нее. И мой папаша, и жених этот бывший, и собственные родители. Вот у бедняжки с горя мозг-то и повернулся. Как я ее искала - разговор отдельный, да и долгий. А потом узнала, что она в этой Обители стала настоятельницей. Знаешь, а я ведь ею восхищалась - строгая такая, суровая даже, несгибаемая. Я думала, что стану ей помогать, буду ее помощницей и однажды она поймет, что я для нее незаменима. А после того, как Веронию арестовали, а ты ушла, я решила ей открыться. Пришла и все рассказала. Так мол и так, дорогая мамочка, я твой единственный ребенок.