— Вряд ли. Я думаю, у спор короткий срок жизнеспособности. Полагаю, лава очень умна и знает разницу между человеком и грызунами. Для сытой жизни ей нужен организм с более широкими возможностями. Хотя у животных есть преимущества в нюхе, слухе. Преимущество человека — интеллект.

— Мы же не оставим все это просто так?

— Конечно, нет!

Склоны карьера представляли собой оранжево-белую стену — наросты были едва присыпаны снегом. Высохшие ветки, когда-то прораставших здесь кустарников, сильно выделялись на этом фоне.

По другую сторону карьера, где был спуск вниз, стоял вагон и несколько деревянных будок. Эмиль отправился в обход, чтобы спустится вниз. Передумав, он вернулся к машине. Профессор достал из багажника две большие канистры.

— Помоги мне! — проговорил он. Выкрутив крышку, Эмиль принялся методично поливать склоны поросшие спорами.

После того как канистры были уложены обратно в багажник, Матвей достал из кармана зажигалку и пачку сигарет.

— Надеюсь, бензина хватило на всех, — проговорил он, выпуская клубы табачного дыма. Он поджег пучок высохшей травы и бросил его вниз.

Пламя высокой стеной возникло перед мужчинами, обдав их жаром. Беспокойства Матвея оказались напрасными — огонь целостным одеялом покрыл весь склон. Споры набухали и лопались, словно мыльные пузыри. Оранжевое варево, приобретая черный цвет, словно плавленый пластик, стекало на дно карьера. Эмилю показалось, что споры щетинятся, опасаясь пламени. Сплюнув, он отвернулся.

Профессор открыл сумку и достал плитку шоколада. Разломав ее, он протянул половину писателю.

Дым поднимался от карьера еще около получаса, становясь с каждой минутой более жидким. Когда пламя погасло, двоица вышла из машины. Они довольным видом осмотрели обнаженные склоны карьера.

— У меня есть еще одна идея. Давно хотел поразбойничать, — с энтузиазмом произнес Матвей и направился к спуску.

— Не нравятся мне это. Уверен, очередная бесшабашная затея в твоем фирменном стиле. — Профессор обреченно выдохнул, но последовал за Матвеем.

— Мне нравятся такого рода авантюры, — писатель взвесил на ладони камень и прежде, чем Эмиль успел возразить, метнул его в окно одного из тракторов. Стекло со звоном рассыпалось на сидение.

Изумленно открыв не запертую дверь, он завел трактор. Краем глаза Матвей заметил, что у профессора отвисла челюсть. Стряхнув стекло с сидения, он сел за рычаги и повел трактор к куче гравия. За считанные минуты писатель скрыл затвердевшую массу под толстым слоем камней и замерзшего песка.

— Это была хорошая идея — сказал Эмиль. Матвей вернулся в машину, оставив трактор на прежнем месте.

Отъезжая от карьера, они заметили охранника вышедшего из вагончика. Старик в камуфляжной форме потирал заспанные глаза.

Тварь водила их за собой, продолжая забавляться. Несколько раз, отдалившись, она ждала, пока расстояние между машиной и ею, сокращалось до шестидесяти-семидесяти метров. Она вырывалась из-под асфальта и выбрасывала с дорожного покрытия автомобили и автобусы.

Внедорожник преодолевал завесу едкого дыма и следовал за существом, повинуясь правилам жестокой и неравно игры. Словно ряд домино, друг за другом падали рекламные щиты. Канализационные люки, походя на пробки от бутылок шампанского, взлетали в воздух.

Впереди виднелась цепь предприятий и сооружений, непременно опоясывающие все промышленные города. Набережные Челны был одним из таких.

— Разнесет весь город, и мы не сможем нечего сделать, — проговорил Эмиль.

— Может они нам помогут? — спросил Матвей, глядя на стоявшие рядом пожарные машины.

— Они поверят, если только увидят эту тварь своими глазами.

Тварь прошла по центру проспекта, вспахав разделительную полосу и обрушив на проезжую часть металлический каркас цветочной конструкции.

Движение остановилось. Оно не было особенно сильным — большинство водителей оставляли машины у бордюров и наблюдали за происходящим. Пожарные машины заголосили воем сирен. Воспользовавшись остановкой, Эмиль выскочил из джипа и подбежал к двери шедшего первым грузовика.

— Можно попытаться утихомирить его с помощью пены, которой вы заливаете горящие машины! — прокричал Эмиль.

Cтекло опустилось.

— Вы знаете, что происходит?! — тучный пожарник не без труда перекричал сирены.

Эмиль кивнул. Пожарный что-то прокричал сидевшим сзади спасателям. Затем также кивком пригласил мужчину сесть в на заднее сидение.

Словно отдохнувший исполин, грузовик тронулся с места. С треском проехав по металлическому скелету цветочного слона, колонна, уже состоявшая из пяти пожарных расчетов двинулась вслед за монстром, крушившим ларьки и остановки. Трамвайные линии, оторванные от земли, завивались гитарными струнами.

Паника принимала четкие очертания. Люди, словно муравьи разворошенного муравейника, носились в хаотичном беспорядке. Полная женщина, с ребенком в каждой руке, с диким воплем пронеслась перед самым капотом внедорожника, за рулем которого сидел Матвей. Парень в спортивном костюме спешно накидывал в сумку содержимое сгоревшего ларька. Лава унесла его под землю, протиснув его через узкие решетки канализационного слива. Люди, стоявшие на остановках, устремились в бег по переулку еще не вспаханному неизвестным созданием.

Тварь заполняла собой подземные переходы, испепеляя цветочные киоски и салоны дисков. Содержимое прилавков с плеском вылетали на проезжую часть. Башенный кран, под которым проползла лава, рухнул на недостроенное здание.

С трудом выруливая между развалинами, Матвей следовал за пожарными машинами. Он хотел включить радиоприемник, но в последний момент отдернул руку. Он не хотел слышать статистику погибших и раненных или количество разрушений.

Тварь крушила город два с лишним часа, прокладывая путь к его сердцу. Сумерки уже хозяйничали на земле, когда лава преодолела маленькую речку, разрезавшую город на две части. Мост, словно вафельный торт, обрушился под ее натиском, забрав на дно реки одну из пожарных машин и три десятка легковых автомобилей.

Попытка залить пеной очередную подземку, в котором бушевала лава, окончилась неудачно. Схватив один из грузовиков, лава метнула его в жилой дом. Пробив здание на шестом этаже, «урал» вылетел с другой стороны и приземлился на крышу супермаркета. Через секунду машина запылала. Житель протараненной квартиры, оцепенев от шока, медленно отложил газету и встал с кресла.

Лава сползла с проезжей части и влилась в воды ручья, вмиг растопив слой льда.

— Что будем делать? — Пожарный подошел к Эмилю и Матвею. Мужчины стояли у кромки обрыва. — Не боится воды, металл и бетон плавит как пластик. Что за тварь, вашу мать?!!

— Этот монстр дошел сюда из тайги. Древняя форма жизни, ожидавшая свой час в недрах земли. Мы не знаем, как с ним бороться, — ответил Матвей.

— Надо хотя бы придумать, как его вывести из города. — Эмиль приблизился к склону. На дне, вытеснив из русла воду, клокотал зловещий зеленый кисель. Масса бурлила все сильнее. Эмиль высказал предположение, что тварь полностью показалось на поверхности земли — смертоносный ручей растянулся на несколько сотен метров. Неподалеку от ног мужчин лава начала сгущаться, и обтекая, начала подниматься. Это было похоже на большой вращающийся леденец со вкусом яблока поливаемый сиропом. Едкий дым поднимался от всего ручья, но над взбухающим пузырем был особенно густым и плотным.

Полушар достиг высоты в семь метров и вытянулся. Затем на его поверхности начали появляться выпуклости. Лава становилась прозрачной, приобретая цвет выпаренного яблока; выпуклости приобретали четкие очертания. Словно подталкиваемое изнутри, на поверхности показалось мужское туловище, растерявшее свой естественный цвет.

Торс, словно микросхема на плате, держалась на скрытых в лаве ногах и руках. Человек поднял голову. В обожженном и зеленоватом лице едва угадывался Виктор. Из отверстия на лбу сонно вытекала густая зеленая струя. Она пробиралась по левой стороне носа, бесцветным губам и подбородку.