«17 июня 1906 года. Ходил вчера в тайгу на охоту, хотел соболя подстрелить, но не знал, чем всё это закончится. На сей раз зашёл в такую чащу далёкую, что возвращаться в деревню на ночлег не было смысла.

Я вышел на поляну — как раз подходящую для ночлега — и пошёл искать дрова. Набрав сухих веток для растопки, я наткнулся на небольшую яму (примерно по аршину в длину и ширину). Спустившись туда и пройдя саженей пять, я вошёл в огромную залу. Будь я неладен, если когда-нибудь видел что-то подобное! Эта зала, высотой примерно восемь аршин, была вся из металла. По обеим сторонам залы стояли какие-то механизмы. Из потолка бил свет. Через некоторое время я почувствовал слабость и головную боль и вернулся тем же путём, что и пришёл.

Переночевав на поляне, я отправился в деревню.

23 августа 1906 года. Мне всё не даёт покоя эта поляна. Нужно туда сходить.

27 августа 1906 года. Благодарю Бога за то, что остался жив! Если те, кого я видел, не черти, тогда не знаю, кто они.

Зайдя в залу на этот раз, я увидел, что в ней находится огромный серебристый диск, а около него — четыре человека (мне до груди будут). Как только я вошёл, они обернулись, и я увидел их лица — ужасные, ни на что не похожие. Глаза у них чёрные, как дёготь. Один из них пошёл ко мне, я направил в его сторону ружьё и крикнул, чтобы он оставался на месте. Он не обратил на это внимания. Я выстрелил и попал ему прямо в грудь. Из раны вырвался синий газ или пар, не знаю, что это было. Кинув ружьё, я бросился к выходу, а, выбравшись, что есть мочи побежал к деревне».

(Далее страницы дневника отсутствуют. — М.Р.).

С. В. Алейников,

г. Тольятти».

Со временем мы постараемся более тщательно с помощью георадаров обследовать ту зону, которую астрально посетил Стас Репин, и вельбаумоновский «виман» близ озера Линёво также поищем, памятуя заповедь древних всё мыслимое возможно.

И ещё! Я привёз из экспедиции в Москву пробы воды, взятые из семи озёр: Линёва, Шайтана, Щучьего, Данилова, Урманного, Льняного-Конопляного и… Безымянного. Биологические исследования воды семи озёр были выполнены 14–24 ноября 2003 года на убывающей Луне в фазе 80,4 % в лаборатории изучения механизмов действия излучений на центральную нервную систему Института биофизики клетки РАН (г. Пущино Московской области). Причём исследования проводились слепым методом (исследователь не знал названия озёр, каждое из них было представлено своим номером). В качестве контроля для сравнения была взята вода из артезианской скважины научного городка г. Пущино. Исследования биологической активности воды озёр проводились на семенах, руководил этими работами доктор медицинских наук, профессор В.Ф. Коновалов. При этом контрольные показатели были взяты за 100 %. Так показатели по биомассе в Линёве составили 504 %, т. е. в 5 раз выше контроля, в Щучьем — 437 %, в Данилове — 475 %, в Льняном-Коноплянном — 185 %, а вот в Урманном и Шайтан-озере последовательно 72 % и 48 %. Но самым высоким этот показатель оказался у озера Безымянное — 983 %! Соответственно, индекс роста в Линёве составил 600 %, в Щучьем — 500 %, в Данилове — 550 %, в Льняном-Коноплянном — 200 %, в Урманном и Шайтан-озере 100 % и 50 %, а в Безымянном — 1150 %!

Владимир Филиппович Коновалов при встрече со мной сказал, что поскольку пробы воды перевозились поездом на большое расстояние, то с полным доверием к этим цифрам относиться нельзя, вода могла (по пути следования) прихватить постороннюю информацию. Поэтому необходимо весь анализ воды повторять непосредственно в месте нахождения каждого озера с помощью экспресс-лаборатории. Но, тем не менее, ровные и высокие показатели по озёрам Данилово, Линёво и Щучье говорят сами за себя. А вот данные озера Безымянного, на высокую энергетику которого указала Снежанна, производят весьма сильное впечатление, если ни сказать больше. Говорить о том, что за этим (или в нём) скрывается, ещё рано. Надо работать.

Участие омских геофизиков из «Геодезонда» и «Сибирского подводника» было кратковременным. Но они фактически подтвердили наличие некой плотной структуры, обнаруженной московскими геофизиками на «Энергоцентре—1» (12 км западнее Окунёва), и ещё ряд аномальных «информационных пятен», с которыми предстоит поработать.

И всё-таки самый большой сюрприз меня ожидал в апреле 2004 года в Москве. Однажды раздался звонок в дверь, я открыл и увидел молодую женщину. Я её ждал, поскольку был заранее предупреждён, но я совершенно не ожидал от неё услышать то, что она тихо, прямо глядя мне в глаза, произнесла:

— Я хранительница…

P.S. Уже в Москве озеро Линёво мистическим образом напомнило о себе.

В июле 2001 года на этом озере я познакомился с омским писателем Львом Емельяновичем Трутневым. Подарил ему свою книгу «Жди меня на заре». Осенью мы встретились с ним уже в Москве. Он убедил меня вступить в Союз писателей и настоятельно советовал написать роман. Мы стали встречаться чаще, и всякий раз он выражал своё негативное отношение к моим окунёвским исследованиям, по-прежнему стараясь уговорить меня заняться литературным творчеством.

Но однажды в Москве он приехал ко мне довольно взволнованным и поведал такую историю: в ночь с 1 на 2 ноября 2004 года в гостинице ему приснился очень необычный сон. Будто бы плывёт он на спине по озеру Линёво, в какой-то момент слышит сзади себя всплески воды, оборачивается и видит плывущего в его сторону мужчину, а сзади него некую плавающую платформу и возвышающуюся над ней огромную трубу. «Что это?» — спросил он пловца. — «Да это учёные какой-то кристалл на дне ищут», — ответил тот.

Оказалось, что на дно озера была опущена труба большого диаметра, из которой выкачали воду, и стали вести раскоп к обнаруженному с помощью приборов кристаллу.

И вот что интересно: по контактным данным, полученным Ольгой Гурбанович, один из четырёх фрагментов Кристалла должен находиться под дном озера Линёво! Но Трутнев об этом не знал! К тому же, большая труба на платформе-понтоне — это кессон, с помощью которого можно проводить различные работы на дне водоёмов и рек, предварительно выкачав из трубы воду. Потрясающая для нас подсказка!!!

Позднее Л.Трутнев от одного из аквалангистов, опускавшихся на дно озера Линёво, узнал, что тот наблюдал нечто, похожее на лёд. Во всяком случае, эта субстанция имела белый цвет и напоминала обычный лёд. Ещё раньше подобную информацию мне выдал другой аквалангист, но я в ней усомнился. Эту новую линёвскую загадку ещё предстоит разгадать.

Прав, глубоко прав мой земляк-омич поэт Леонид Мартынов, написавший: «Непостижимо для ума на свете многое весьма». Чем больше я занимаюсь изучением уникального окунёвского феномена, тем больше убеждаюсь, что это именно так. Но расскажу всё по порядку.

Из надёжного источника мне стало известно, что вскоре после окончания Великой Отечественной войны в районе Окунёва проводились некие секретные исследования. Надо сказать, мне тут же вспомнилась июльская ночь 1998 года близ Шайтан-озера, где я с группой энтузиастов-исследователей услышал рассказ старика-татарина о том, что спустя несколько лет после войны, летом, в их деревне Инцисс расположилась группа каких-то людей, которые каждый день уходили в тайгу и возвращались из неё поздно вечером. Но однажды они ушли и… не вернулись. Позднее приехали на машине уже другие люди, погрузили вещи тех, кто ушёл и не вернулся, и увезли их. Старики из Инцисса уверенно заявили, что потерявшиеся исчезли в особом месте. По этому месту можно пройти тысячу раз — и ничего, но в какой-то момент оно становится ловушкой.

Мы с тогдашним редактором местной газеты «Знамя труда» Владимиром Ивановичем Сауляком решили съездить в Инцисс и разыскать того старика, от которого я слышал этот рассказ. Но мы опоздали: старик, его фамилия Карымов, умер в 2001 году…