Прюденс сидела за рабочим столом, смотрела в книгу и, как говорится, видела фигу. Из головы не шла утренняя встреча с Энди. «До чего же вовремя он появился! – вертелось у нее в голове. – Как раз тогда, когда мне необходима поддержка. Прямо волшебство какое-то!»

И тут же одернула себя: «Какое такое волшебство? Ты начинаешь рассуждать как Фиби!»

После разрыва с Роджером у Прюденс не было еще ни одного свидания. Парни вились вокруг нее, словно назойливые мухи, но ни один ее не привлекал. Ей казалось, что после пережитого предательства она очень не скоро сможет снова верить мужчинам. И тем более влюбиться.

«Наверное, Энди я тоже не слишком верю, – подумала Прюденс. – Чем он, в сущности, отличается от прочих? Ведь он тоже меня бросил. Правда, теперь не смог удержать дистанцию. Но, может быть, просто хочет попросить прощения? Или занервничал из-за того, что мы держались так серьезно?»

В любом случае, их прежний роман вспоминался с удовольствием. Как они сидели, взявшись за руки, и разговаривали целые часы напролет. Как им было хорошо вместе...

Стук в дверь кабинета вернул ее на землю. Обернувшись, она увидела стоявшего на пороге Роджера.

Прюденс не могла отрицать, что тот хорошо выглядит. И тем не менее он был ей противен. Роджеру исполнилось только тридцать, но он уже продвинулся по служебной лестнице довольно далеко. Этот высокий и светловолосый парень всегда одевался с иголочки. Правда, по мнению Прюденс, слишком высоко подтягивал брюки. На носу у него красовались очки в золотой оправе. Из-за этого Прюденс казалось, что вид у Роджера слишком надменный.

– Как продвигаются дела с коллекцией Беалов? – спросил он. – Есть что доложить?

– Да. Артефакты прибыли два часа назад, – ответила Прюденс. – После обеда я прослежу за распаковкой и проверю, все ли в целости и сохранности.

– Прекрасно. А как ты смотришь на хороший ленч? – предложил Роджер. – Я знаю, что ты потрудилась на славу и заслужила его.

– Спасибо, Роджер, – ответила Прюденс. – Рада, что ты это заметил.

«Наконец-то», – закончила она про себя.

– Чудесно, увидимся позже. Сейчас я иду на правление.

Прюденс поднялась из-за стола – ведь они всегда ходили на такие заседания вместе.

– Я только прихвачу свой бумажник, – бросила она.

– Не стоит. – Роджер предупреждающе поднял руку. – Сегодня я пойду один.

– Почему? – удивилась Прюденс. – Я же всегда ходила на эти встречи.

– Ну... они так решили. – Роджер растерянно улыбнулся, как будто скрывая что-то. – Не знаю почему. Может быть, собираются распекать меня за одно небольшое нарушение.

Прюденс опустилась на стул, не сводя с него глаз. Распекать его? Роджер подходил к работе так ответственно, что никак не мог допустить ошибку.

– Я просто хотел сказать тебе, что меня не будет на месте до самого обеда, – сказал он. – Встретимся около трех часов, ладно?

Он ухмыльнулся и легонько стукнул ее своей ручкой фирмы «Монблан». Она сама подарила ее Роджеру, когда он получил степень магистра.

Больше всего его тронула дороговизна подарка. Он не упускал ни одного случая продемонстрировать эту ручку и даже расписывался ею на кредитных картах. Она символизировала его статус и последнее время ужасно раздражала Прюденс. Кто бы знал, как ей не хотелось больше видеть эту дурацкую вещицу!

– Хорошо, Роджер, – ответила она. – До встречи.

Начальник кивнул и, насвистывая, вышел.

«Кажется, что-то действительно назревает, – подумала Прюденс. – Он никогда не ходил на эти заседания без меня. Вот было бы здорово увидеть, как его станут песочить! Обожаю, когда его выбивают из седла!»

Она была уверена, что у Роджера не было другой причины идти на правление в одиночку. Просто ему не хотелось, чтобы кто-то видел его позор. И объяснения звучали совсем неубедительно.

Пришла пора браться за коллекцию Беалов. Это был ее собственный проект, и продвигался он довольно успешно. Она изучала древние азиатские артефакты, которые еще никогда не выставлялись на всеобщее обозрение. Благодаря им музей мог войти в историю науки. Прюденс надеялась, что получит повышение, как только правление узнает о проделанной работе. Возможно, ее даже поставят над Роджером.

Вот будет забавно!

Позднее, держа в руке чашку кофе, Прюденс прошла через центральный вход музея, миновала отделанный мрамором вестибюль и добралась до кабинетов. Ей предстояло основательно поработать с каталогами.

Прямо у дверей ее кабинета рабочие распаковывали огромные деревянные ящики, наполненные азиатскими древностями. Неподалеку стоял Роджер, проверявший опись.

«Что он делает? – удивилась Прюденс, увидев антикварную вазу, лежащую прямо на ковре. – Ведь это мой проект. И инвентаризацией должна заниматься я. Роджеру об этом прекрасно известно».

– Что тут творится? – спросила она.

Роджер кивнул и указал в ее сторону своим «Монбланом».

– Планы относительно коллекции Беалов сильно изменились.

«Если он еще раз укажет на меня ручкой...» – подумала Прюденс, распаляясь.

– Крупные частные благотворители имеют право вносить коррективы в нашу работу, – продолжал начальник. – И отныне коллекция Беалов станет частью нашей постоянной экспозиции.

– Чудесно! – испустила Прюденс вздох облегчения. А она-то уж решила, что с проектом что-то не так.

– Но правление хочет... чтобы я оценил всю коллекцию прямо сейчас, – продолжал Роджер, размахивая ручкой.

Что? У Прюденс так и подскочили брови. Она была экспертом по коллекции Беалов. И ухлопала на подготовку этой выставки несколько месяцев.

– Ты выглядишь удивленной, – заметил Роджер.

– Удивленной? – прошипела Прюденс, еле сдерживаясь. – Да я в ярости! Я разыскала эти артефакты, уговорила семью Беалов уступить их нам, выбила деньги для финансирования выставки! И никто не смеет ничего решать без меня!

Роджер уставился в пол и нервно запихнул ручку в карман.

«Так вот почему он не хотел, чтобы я присутствовала на заседании правления! – поняла Прюденс. – Оказывается, он уговорил их перепоручить проект ему. Он украл его у меня!»

– Ты ведь не обладаешь достаточной квалификацией, Роджер, разве не так?! – воскликнула она.

Начальник попытался приосаниться.

– Отказать правлению довольно трудно, неужели неясно? – ответил он. – Ноя знал, что ты порадуешься за меня. В конце концов, что хорошо для меня, хорошо и для тебя.

Пока он говорил, Прюденс глядела на ручку, торчащую из его кармана. Этот предмет символизировал самодовольство, лицемерие и все подлости Роджера. В этот момент она просто возненавидела ручку.

– Так, мисс Холлиуэл? – осведомился Роджер.

– Мисс Холлиуэл? – переспросила Прюденс. – С каких это пор ты называешь меня по фамилии? С тех самых, как ты перехватил мою работу? Или с тех, как я вернула тебе обручальное кольцо, Роджер?

– Да брось ты! – Роджер махнул рукой. – Когда же до тебя дойдет, что твоя квалификация никого не волнует? Ты знаешь, почему президент выслушивает тебя на самом деле?

– Почему?

– Когда ты пришла устраиваться на работу, на тебе была короткая юбчонка, и он решил, что ты настоящая конфетка, – засмеялся Роджер. – И оказался прав!

Прюденс сузила глаза. Злоба так и распирала ее. Слова начальника не укладывались в голове. Она уже давно поняла, что он вовсе не принц из ее мечты, но все же не думала, что он такая скользкая тварь!

Резко развернувшись, Прюденс кинулась в свой кабинет.

– Прю, постой! – крикнул ей вслед Роджер.

– Чего тебе? – обернулась она на пороге.

– Кажется, мне есть что добавить, если только дело не дойдет до суда, – пошутил он.

Но Прю совсем не почувствовала юмора. Она стояла перед своим кабинетом и глядела на начальника со все возрастающей яростью. И тут ее взгляд привлекла клякса, проступившая на кармане его дорогой белой рубашки. Темно-синяя клякса, быстро расползавшаяся по ткани. Чернила! Драгоценная ручка потекла как раз вовремя! Прюденс ухмыльнулась.