Но только не сейчас. Теперь все иначе. Теперь она по-настоящему свободна, кругом лишь ночь и ветер – прохладное дыхание зимы. Воздух был морозным, ноги начали болеть от долгой ходьбы, но Сара все равно была счастлива, что ей удалось обрести свободу.

Над головой заухал филин, захлопали крылья, упала на землю зловещая тень. Сара смотрела, как ночная птица, паря, приближается к звездам, а затем исчезает из вида.

Земля под ногами становилась мягче, деревья расступились. Она видела бархатное небо над головой, россыпь звезд и серебряный диск луны.

Но ветер становился все холоднее, и Сара начинала чувствовать на языке привкус соли. Девушка глубоко вдыхала этот воздух, и душа наполнялась светлыми, счастливыми воспоминаниями. Повернувшись навстречу ветру, она слышала в его протяжных завываниях песни русалок, грохот далеких штормов и зов миллиардов волн.

Сара шла вперед.

Последний островок деревьев состоял в основном из корявых сосен, согнувшихся под порывами ветра, их длинная хвоя блестела в лунном свете, а рядом валялись на земле обрывки водорослей. Сара остановилась возле одной из таких сосен и присела на ее искореженный, изогнутый ствол, глядя на море.

Волны накатывали на берег и отбегали прочь, живя в своем ритме, ведомом им одним. «И так будет всегда, – подумала Сара. – Даже после конца времен».

Закрыв глаза, Сара отдалась во власть звуков. Ей было почему-то больно и горько, глаза наполнились слезами.

Вот она, наконец, здесь, на любимом месте Морвены. Сара слышала из прошлого голос матери. Морвена разговаривала с ней так, словно расстались они только вчера.

Не грусти, доченька. Не надо выбирать для себя жизнь, полную горя и отчаяния. Мы живем для радости, Сара. Жизнь – это волшебство. Люби ее, люби ее, люби…

Когда Сара смогла заставить себя открыть глаза, она увидела, что над морем занимается рассвет, превращая зеленовато-голубой горизонт в нежно-розовый. Волны казались жидким серебром.

А по песчаному берегу к ней приближался мужчина. Ветер развевал его волосы, ноги проваливались в песок, оставляя следы, которые вели от Фьонлаха.

Выбирай любовь, а не печаль, Сара. Верь в это, и да будет так!

Сара смотрела, как мужчина приближается к ней, как все четче вырисовывается его фигура на фоне рассветного неба, а звезды меркнут над его головой. Он подходил все ближе и ближе, затем остановился и, наклонившись к ней, заговорил.

– Я приехал за тобой, – сказал Райфл.

Посмотрев через его плечо, Сара увидела вдалеке силуэт коня. Райфл протянул ей руку.

Будущее сияло перед ней, озаренное восходящим солнцем, и Сара ясно увидела перед собой только один путь. Жизнь и любовь. Надо только рискнуть поверить, потому что она ни за что уже не сможет выбрать вечное безмолвие и печаль.

Над ними вставал последний рассвет этого тысячелетия. И Сара сделала свой выбор.

Взяв руку Райфла, девушка поднялась с песка. И они вместе пошли по берегу.

Это была вовсе не чудесная земля из волшебной сказки.

Здесь не было водной глади и спокойных, ручных волн, не было мягкого золотистого песка. Нет, берег Сары был тревожным местом. Изумрудные волны бились о прибрежные камни с угрожающим рыком и, шипя, откатывались назад. Но Райфл с удивлением понял, что ему нравится это место, а все, что происходит вокруг, находит отклик в его душе. Море, камни, полоска песка, небо над морем – все это было живым и дышало жизнью, рождавшей новый день – последний день этого века.

Сара тихо шла рядом с ним и выглядела абсолютно спокойной. Райфл и сам чувствовал какое-то странное умиротворение. Отрешившись от бед, подстерегавших их впереди, он смотрел, как рассвет окрашивает небо в розовый цвет на линии горизонта и как оно быстро голубеет по краям.

Райфл подвел Сару к коню, на которого успел нагрузить палатку, еду и воду, впопыхах покидая деревню. Он рассеянно выслушал указания Калума, как быстрее всего добраться до этого места, и попытался прикинуть, сколько времени займет это у него и сколько – у Сары. Ни на одну секунду Райфл не сомневался, что сумеет отыскать и вернуть ее. Надо только слушать голос своего сердца и идти на его зов.

Он сразу увидел ее на берегу, под изогнутой сосной, спокойную и безмятежную. Сказочная королева, присевшая отдохнуть. Радость наполнила все его существо. А когда Сара приняла протянутую ей руку, Райфл почувствовал себя почти счастливым. Ему вдруг стало легко и спокойно на душе, словно он превратился в одно из плывущих над их головой золотистых облаков.

Сара молча смотрела, как он натягивает палатку меж двух деревьев, в глазах ее отражалось солнце, распущенные черные волосы струились по плечам.

Райфл заметил, что на руках Сары нет больше повязок, от запястий к локтям виднелись заживающие шрамы. Некоторые стали уже совсем бледными. Ее молочно-белая кожа сама по себе была соблазном. Райфл счел за благо отвернуться, вбивая в землю колышки.

Когда он повернулся опять, Сара уже стояла, по-прежнему не сводя с него глаз, словно ждала, пока он обратит на нее внимание. Встретившись с Райфлом глазами, она медленно повернулась и пошла к морю среди камней и выброшенных на берег раковин. Райфл пошел за ней, преодолевая порывы ветра, трепавшего волосы Сары.

Девушка обернулась, и Райфл вдруг увидел, как естественно вписывается она в окружающий их суровый и прекрасный мир. Глаза ее горели, на щеках играл румянец, грудь жадно вдыхала соленый воздух. Вдруг она улыбнулась Райфлу счастливой, свободной улыбкой, и у него замерло сердце.

Как же она была хороша!

Райфл заметил, что берег, по которому они шли, изменился. Исчезли растения, земля казалась более плоской. Даже цвет песка был здесь иным. Почти белым. В далекие годы юности, убежав от родителей, он часто гулял по берегу, ловил рыбу, охотился в прибрежном лесу. И всякий раз он оборачивался и смотрел с берега на Олдрич. И всегда мечтал о тех временах, когда станет его господином.

Но теперь, когда осуществление его мечты было так близко, Райфл ловил себя на том, что в его жизни появилось нечто неизмеримо более важное, чем власть над Олдричем. Быть рядом с Сарой, видеть ее улыбку.

Сара смотрела, прищурившись, на воду. Профиль ее четко вырисовывался на фоне неба. Две чайки, качавшиеся на волнах, обменялись приветственными криками. Они вместе смотрели, как чайки, взлетев, скрываются за горизонтом, превращаясь в две черные точки.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Сара заговорила. Впервые с тех пор, как он нашел ее.

– В монастыре мне запрещали петь, – сказала она. И Райфл тут же понял и почувствовал, какой огромной потерей было это для девушки, как больно ранило ее. Хотя он и не мог понять, почему это оказалось таким важным. Сара посмотрела на него затуманенным взглядом.

– А еще они не разрешали мне разговаривать.

– Совсем? – Райфл не понимал, как это человек может не разговаривать. Он сначала даже не поверил ей. Но потом он вспомнил, каким хриплым и скрипучим показался им всем голос Сары, когда девушка произнесла первые слова. Вспомнил, как он похитил ее, вез ее на своем коне, ловил, когда Сара убежала, боролся с ней, и все это время она молчала, пока он почти что силой не вынудил ее заговорить.

– Ни слова, – ответила Сара на его вопрос. – Это продолжалось годы.

– Сколько же лет ты не разговаривала?

– Кажется, семь.

Изумление тут же переросло в ярость. Как можно было так поступить с ней? В голове его роилось столько вопросов, что он просто не представлял, с чего начать. Варвары, жестокие варвары. За что? Как они могли? Завистливые негодяи! Животные!

Но тут Сара снова улыбнулась ему счастливой улыбкой человека, обретшего, наконец, свободу:

– А теперь, теперь я могу петь всю жизнь. Столько, сколько захочу. Наверное, я так и сделаю.

Сбросив плащ, Сара отпихнула его в сторону, подняла юбки и пошла вдоль самой кромки воды. Она уходила все дальше и дальше, а Райфлу оставалось, только молча наблюдать за ней.